— Я жду тебя внизу! — Коротко ответил Никита.
Он вышел, даже не заметив, как Настины губы распылились в легкой улыбке.
***
POV Автор.
Настя посмотрела на голубое небо и улыбнулась. Погода в Москве радовала теплом, что в принципе для середины сентября еще нормально. Заметив, что Никита спокойно прошел мимо неё, направляясь к своей машинке, окликнула его:
— Мы разве не пешком пойдем?
— Пешком слишком долго, но, конечно, если ты хочешь топать через всю Москву своими ножками, то пожалуйста! — Без эмоций произнес Ник, кинув на неё холодный взгляд.
Настя на несколько секунд замешкалась, не понимая, что происходит. Под прогулкой она подразумевала нечто другое, но кажется, Киоссе поменял своё решение, испытывающим взглядом смотря на брюнетку.
— Куда мы поедем? — С интересом спросила сероглазая. Девушка подошла к Никите и остановилась — Или это сюрприз? — Опять чертова улыбка на пухлых губах.
— Может и сюрприз, — сухо бросил шатен, не смотря на неё — садись в машину.
Настя покорно кивнула, обошла машинку и села на переднее сидение рядом с Никитой. Ох, как же она не понимает, что от него бежать нужно. Бежать и не оглядываться. Нет, она понимает это в своей голове, наверное. Её подсознание будто подсказывает ей, что Киоссе вовсе не такой, каким кажется ей на первый взгляд. Он гораздо опаснее. И то, что она увидела в спальне несколько дней назад сущая мелочь, не играющая никакой роли, если сравнить то, как он обращался с Беловой весь прошедший месяц. Та «Девушка« была способом для разрядки, а вот Настенька вызывала у него побольше интереса и дикого желания всунуть половой орган в её…. кхм, не буду говорить, куда. Вы сами понимаете.
— Можешь ехать помедленнее? — Белова заерзала на сиденье, чувствуя, от скорости сводит живот.
Никита промолчал, будто не услышал её или сделал вид, что не услышал, на огромной скорости обгоняя встречные машины.
Анастасия сжала кулаки и закрыла глаза. Кажется, только что она осознала, что до ужаса боится скорости.
— Стой! Остановись! Стой же! — Настя резко дернула руль в сторону, услышав отборные маты от Никиты. Машина съехала с дороги и Киоссе дал по тормозам, останавливаясь.
— Дура, что ты творишь, мать твою? — Закричал Никита.
— Я попала в аварию! — Прошептала Настя, — Со мной был человек… Он погиб? Он погиб, а я осталась жива, да? — Белова перевела взгляд на шатена, — Что со мной было? Почему я вспомнила это?
— Потому что у такой идиотки, как ты, нет мозгов! — Прошипел Ник, — Какую аварию ты вспомнила, черт возьми?
Парень прекрасно знал, о какой аварии идет речь, ведь она произошла на этой трассе. На этой трассе он убил Степанова. И Настя будто почувствовала это. Она тщетно пыталась разобраться в том, что промелькнуло у неё перед глазами. Вспышка, равная секунде, может быть. Единственное воспоминание из прошлой забытой жизни. Белова дернула ручку двери автомобиля, выходя на улицу. Никита вышел следом. Настя стояла так минут пять, вглядываясь в проезжающие машины, не слышала голоса за спиной, пытаясь сохранить нужную картинку в голове.
— Свят, — прошептала девушка, — его звали Свят.
Девушка повернулась к Никите. Его лицо не выражало эмоций.
— Ты знал его? — Спросила Настя.
— Нет! — Безразлично ответил Киоссе, — Ты предупреждай меня о своих припадках заранее, окей? — Колко сказал молодой человек.
Но Настя никак не отреагировала на его фразу и взялась за голову.
— Я… Ничего не понимаю! — Обессиленно проговорила сероглазая, — Этот парень снится мне. Каждую ночь, когда я засыпаю, я вижу его. Он пытается мне что-то сказать! Пытается сказать и не может. Я ничего не понимаю!
А вот Киоссе наоборот понимает, что хочет сказать ей Свят. Чертов ублюдок даже на том свете пытается её защитить. Ангел-хранитель, хренов! Неужели он так сильно любил эту девчонку, что приходит в её сны и заставляет вспомнить, кто такой на самом деле Никита Киоссе?
Он не просто любил Настю, он не представлял своей жизни без неё. Он дышал ею. Он делал всё, чтобы она забыла о таком изверге, как Киоссе, чтобы была счастлива, чтобы знала, что её Степаша всегда будет рядом.
Свят любил её так, как ты никогда не сможешь полюбить, потому что там где пусто, не бывает любви. И каждый скажет, что даже если ты решишься измениться, ничего не изменится. Ты заслуживаешь одиночества и самой невыносимой боли, кусок бесчувственного уебка, который нихрена не понимает, что нужно остановится. Не понимает, не может, не способен просто что-то изменить. Слабый кусок бесчувственного ублюдка. Эгоист, не признающий того факта, что давно пора в психушку или за решетку на пожизненную каторгу. Наверное, даже этого наказания будет мало за все отнятые им жизни.
Он ведь знает, что она вспомнит. Вспомнит рано или поздно. Она уже кое-что вспомнила. Она вспомнила любимого человека, которого убила безжалостная сволочь, имя которой — Никита Киоссе. И ты думаешь она станет твоей после всего, что произошло. Тебе придется её пристрелить, потому что твоей она никогда не будет.
========== Twenty five. ==========
POV Автор.
Расположившись в кресле, Никита испепелял своим взглядом, сидящего напротив врача. Они оба были напряжены. Парень от того, что всё идет не по его плану, а мужчина от того, что мистер усмешка пришел по его душу. Максим Андреевич умел контролировать свои эмоции и чувства, так, как профессия все же обязывала быть более сдержанным.
— Что случилось, Никита Вячеславович? — Спокойно поинтересовался он, поправляя свои очки.
Если Киоссе пришел лично, значит что-то очень серьёзное. Он бы не стал тратить своё время на пустяки.
— Это Вы мне скажите, что случилось? — В спокойном тоне спросил шатен, смотря на Максима Андреевича.
— О чём вы? — Мужчина и правда не понимал, к чему клонит шатен.
— Она начинает вспоминать! — Коротко пояснил кареглазый.
Нетрудно было догадаться, что мистер усмешка говорил о Насте, которая сидела за дверью кабинета и ждала его. Не стоит скрывать, что Ник нервничал, но не показывал виду, скрывая это за всевозможными масками. Белова начинает отрывками вспоминать свою жизнь — это проблема, которую нужно решить в кратчайшие сроки. Возвращение к ней памяти не входило в его планы.
— Это плохо? — Максим Андреевич нахмурился.
Никита не ответил на поставленный вопрос. Не посчитал нужным, потому что задавать вопросы, в данный момент, имел право только он.
— Мы договаривались с вами, что она ничего не вспомнит о своей прошлой жизни, верно? — Мужчина напрягся, вспоминая этот момент. Совесть грызла изнутри. Он стал продажным.
— Никита Вячеславович, вы должны понимать, что это запрещенный препарат. Он очень пагубно влияет на нервную систему и на общее состояние всего организма в целом. Мы попросту убиваем девочку! — Попытался достучаться до Никиты мужчина, но все его попытки тщетны.
На его лице не дрогнул ни один мускул. Ему плевать, что он постепенно, но верно разрушает её жизнь, что убивает её. Настя не должна вспомнить — вот главное. Всё остальное не важно. Её жизнь не важна. Она не имеет значения.
Вы думали, что он изменится?
Я готова ответить на этот вопрос. Он как был сволочью, так ею и сдохнет когда-нибудь. Даже если она умрет от этого препарата, даже если наступит конец света, он не изменится, даже если сам будет умирать, не будет сожалеть о своих грехах. Никита Киоссе никогда не станет другим, потому что такие, как он, никогда не меняются. У него был шанс и не один, но он послал всё к черту, с выбранного пути уже не свернешь. Для него поздно. И когда придет время платить за свои ошибки, он осознает, что на самом деле его ожидает. И от этого нельзя будет убежать. Это уничтожит его.
— Помнится, вас мало это волновало, когда вы соглашались на сделку! — Никита знал все рычаги давления. Он манипулировал людьми, не оставляя им никакого выбора.
Лицо мужчины выразило сожаление. В отличие от мистера усмешки, у Максима Андреевича была совесть. Он понимал, что совершил ошибку, которую так хотел исправить, ведь плата может быть очень высока — человеческая жизнь. Он бы не смог простить себе, если бы девочка умерла, пусть не от его рук, но от таблеток, которые он ей выписал под видом тех, что вернуть ей прежнюю жизнь, то бишь прежнюю память. Это была ложь. Наглая и бессовестная ложь. Препарат не вернет ей память, он может только убить её. Мужчина нарушил священную клятву. И уже не считал себя настоящим врачом. Он перестал им быть тогда, когда согласился помочь Киоссе. И не было никаких сомнений, что «соскочить» не получится, даже если захочется, потому что Никита сделает всё, чтобы разрушить жизнь Максиму Андреевичу, если тот вдруг решит пойти против него. Мужчина понимал это. Он знал это.
