На бластере остался всего один выстрел, дуло которого было направлено на меня. Прикрыла глаза, смирившись со своей участью. Пять лет назад родители уже сломали меня, выбросив на помойку. Все то долгое время я собирала себя по кусочкам и вот сейчас… лишь одним движением, не прилагая особых усилий, он приговорил меня к смерти.

– Я надеялась, что в тебе все-таки осталось что-то хорошее, – горько прошептали мои губы. – Но ошиблась, – не было ни слез, ни паники, лишь огромная глубокая пустота внутри. Все напрасно. Все мои усилия, надежды ребят были бесполезными. – Сделай это быстро, – попросила его.

– Хм, – хмыкнул этот чужой мужчина. – Пожалуй ты права, – и сколько ехидства и ненависти в одной только фразе, что в голове не укладывается, как так можно относиться к собственному ребенку? Элита лишена всех человеческих, нравственных, этических и моральных качеств. Расчетливые холодные твари и мне «повезло» родиться среди всего этого дерьма. – Жаль, что потратил на тебя слишком много средств. Ты не оправдала моих ожиданий и поэтому я тебя накажу, – больше не слышала звука стрельбы. Наступила оглушающая тишина. – Я оставлю тебя медленно и мучительно подыхать на этой планете. Это будет достойным отмщением.

ЧТО? Нет, он не может!

Маршал президента развернулся и стремительно зашагал к «Венере», оставив меня на верную погибель.

Умолять? Да кому это нужно? Циничной бездушной твари, именуемой моим отцом? Он себя показал во всей красе и таких ублюдков целый корабль.

Лежа на теплой голубой земле, я равнодушно наблюдала за отлетом «Венеры». Слезы закончились, уступив место осознанию того, что я осталась одна на незнакомой, неизвестной планете. Жалость к самой себе бессмысленна. От меня уже ничего не зависит. Я обречена.

Вот и все.

Я люблю вас мои дорогие друзья. Я умру раньше, чем вы, но обещаю, что с улыбкой встречу вас на той стороне.

– Даже умереть нормально не могу, – заплетающимся языком простонала я, едва открыла глаза. Неба не видно из-за крон живых НАСТОЯЩИХ деревьев. Тумана больше не было. Ветви деревьев переплетались между собой, мешая проскользнуть хоть одному лучику солнца, отчего окружающий мрак навевал еще большую тоску и страх. Страх одиночества и ненужности.

Я жалкая неудачница, сброшенная с вершины популярности и безусловного успеха. Мой пьедестал был непрочным и шатким, а я не смогла вовремя рассмотреть нависшую надо мною беду, не подстраховалась.

Безбедная беззаботная жизнь решила преподнести мне хороший урок, который я усвоила на всю жизнь.

Жизнь в лучшем районе города в частном закрытом секторе, куда нет доступа посторонним. Город Элиты, где все сделано по высшему разряду, а попадая в его сети, пропадаешь навсегда, погружаясь в роскошь и достаток. Город великих планов и идей!

Несмотря на мою беззаботность у меня была престижная работа финансовым аналитиком и мне это нравилось. Меня все устраивало, хотя папочка и помог в получении такой нужной должности.

Самые лучшие и дорогие тряпки из новейших коллекций появлялись у меня первой, и замечу что последней. Я не разрешала продавать идеи другим, лишь только демонстрация на подиуме. Индивидуальность, «кричащий» на каждом углу шик и блеск – залог твоего безусловно триумфа, признания, лавров!

Дорогие треги тоже по индивидуальному заказу, личный космический корабль с подаренным пилотом в придачу и естественно планета Сигма. Папа подарил мне ее на пятидесятилетие, которая впоследствии была им и отобрана.

Натуральная органическая еда без единой примеси добавок или заменителей.

Любимый, как я тогда думала, самый лучший мужчина на свете и великолепная счастливая жизнь – вот мое будущее.

Что еще можно желать человеку? Я идеальна, мой мир идеален, жизнь блестящая, райская… до той страшной трагедии.

Ничто не вечно. И в этом я убедилась, существуя последние пять лет среди моих настоящих друзей, которые, хоть и презирали нас Элиту, не оставили умирать в той реке. Они вытащили меня, спасли, помогли, а главное научили жить по-настоящему без притворства, лицемерия, алчности и зависти.

Поняла, что та моя жизнь была как хорошо написанная книга с яркой обложкой, громким звучным названием, но стоит лишь немного вчитаться, вдуматься и видишь все те коряво грубо нацарапанные строки. Сюжет подгнивший и местами воняет так, что хочется скорее закрыть эту «книгу» и больше к ней не возвращаться.

Любимый мужчина чуть не спустил меня с лестницы, когда я приехала к нему за защитой, за помощью после того как меня выбросили на улицу родители. Трус, лицемер, лгун, бегущий от любой ответственности, боящийся косых взглядов и злобных шуточек. Как же весь он такой замечательный и идеальный да рядом с инвалидом? Да никогда! Такая, как я – позор Элиты.

Друзья и коллеги, как стая шакалов убивала гадкими словами, смешивая меня с дерьмом. Тогда я себя так и чувствовала. Медицина моего мира не смогла справиться с проблемой, так как нанопластины, вживленные в позвоночник отторглись и если бы их не извлекли вовремя, то я бы умерла. Так и был вынесен мне приговор калеки. Организм слаб и при всей прогрессирующей медицине таковым и оставался.

Проклятый ничтожный организм, не способный принять лечение, отторгающий любое вмешательство, но лучше бы я сдохла, чем смирилась с уготованной судьбой.

Иллюзия безупречности хороша для слепцов, но на это и рассчитано, ведь прозрение для них это сказка, выдумка, чьи-то сумасшедшие мысли.

Это сейчас я осознала, что жизнь моя выгорала, заменяя яркие краски холодной пустотой. И я тоже была слепцом. Не видела всю ту паутину, что оплетала каждого члена Элиты, где смысл существования заключался в успешно надетой маске, деньгах, выгодных отношениях. Слишком тесны эти переплетения, лишающие возможности свободно двигаться.

Мои любимые друзья! С ними дышать стало легче, будто бы огромная тяжелая плита свалилась с груди. Они сожгли мою личную паутину. Как оказалось, носить на лице среди Элиты постоянную маску совершенства очень тяжело. В простом мире не нужно следить за каждым своим жестом, словом, мимикой, интонацией. Здесь проще. Нет стереотипов стандартов этой самой жизни. Свобода!

Да, первый год я привыкала, смирялась с собственной судьбой, скрипя зубами принимая заботу ребят, ведь тогда я не знала, чем буду расплачиваться за их внимание. Папаша не только вычеркнул меня из жизни Элиты, заморозил счета, лишил всего, но и уничтожил шанс на саму жизнь. Его не заботило, куда я пойду, что буду есть, чем буду греться зимой. Элита не прощает слабости, и я в полной мере ощутила, каково это быть выброшенной на берег рыбой. Долгая, мучительная смерть без права на выживание.

Назло всем я смогла… мы смогли вытащить меня из самого дна отчаяния, безнадежности и безысходности.

Свои знания аналитика я сумела применить среди простого населения. Как оказалось – инвалидность не приговор, а всего лишь иная часть жизни. Остается много времени на рассуждения, мысли, решения сложных задач. Капиталы ребят возрастали, что не могло не радовать меня. Хоть так я благодарила их за то, что они не бросили меня, а Димка с Матвеем загорелись желанием поставить меня на ноги. Денег хватало на самое необходимое и они приступили.

Так я и стала обладательницей нано-чипов…

Моргнула несколько раз, пытаясь прогнать мрачную пелену с глаз. Не получилось. Ветви деревьев надо мной не расступились, а тело так и осталось лежать неподвижным, но не это самое непонятное и страшное. Дело в том, что я связана… связана этими ветками, а сама вишу в нескольких метрах над землей в коконе из сухих длинных веревочнообразных переплетений. Не паутина, нет. Ее легко можно разорвать и выбраться. Здесь что-то другое.

Как я здесь оказалась непонятно. Клубки переплетенных между собой ветвей не позволяли нормально рассмотреть местность.

Я жива, но сейчас не знала радоваться мне или плакать. Я не представляла, как отсюда можно выбраться.