— Нет, не могли бы. От успеха вашего предприятия зависит судьба всей галактики. Мы, несмотря на то, что живем на окраине, не можем оставаться в стороне и делать вид, что нас это не касается. Мы не меньше чем другие хотим жить в счастливом и свободном мире, в котором не придется всю жизнь сидеть под водой и маскировать дома под коралловые рифы. И ради этого мы обязаны идти на жертвы. Наше правительство, наш народ готов отдать свою свободу и даже свои жизни за победу. Это будет нашим вкладом в общее дело. Мы поможем вам спастись от погони.
Казалось бы, после этой проникновенной речи я должен был воодушевиться и поверить в возможность победы, если люди готовы умирать за неё. Но нет, мне стало страшно и стыдно: люди верят в меня, верят в то, что именно я верну галактике мир, и делают всё возможное, чтобы помочь мне. А если я не справлюсь, то получится, что все их усилия, все их жертвы были напрасными. Значит, я должен справиться. Просто должен.
Тем временем подводная лодка состыковалась с нашим космическим кораблем, который стоял в огромном ангаре, также замаскированном под коралловый риф. Мы попрощались с местным жителем, поблагодарили его за помощь и прошли на борт корабля, минуя воду.
Я хотел сесть за штурвал, но Ника сказала: «Я поведу» и сама села в кресло пилота. Мы с Тором заняли пассажирские сидения и пристегнулись.
— Уже второй раз в своей жизни взлетаю со дна океана, — заметил я, глядя, как мы поднимаемся над морем.
А там уже вовсю кипело сражение. Десятки, если не сотни космических кораблей взлетали из воды и атаковали четыре огромных, несомненно принадлежащих элите военных крейсера. Пятый корабль уже упал в воду и медленно шел ко дну.
Несмотря на численное превосходство, битва давалась местным жителям крайне тяжело: вражеские корабли были куда крупнее и мощнее их собственных. Если элита пока потеряла всего один свой крейсер, то местные — около десятка.
«И всё это ради нас…» — с беспокойством подумал я.
Хорошо ещё, что Ника не принялась комментировать мои мысли, а вместо этого включила двигатели на полную мощность и вывела наш корабль в открытый космос.
========== Глава 19 ==========
— Всё, оторвались! — облегченно вздохнул я, когда холодная планета, благородные жители которой дважды спасли нам жизнь, превратилась в неприметную точку и затерялась среди миллиардов звезд, планет и спутников нашей необъятной галактики.
«Не будь таким наивным», — посоветовала мне Ника, напряженно вглядываясь в экраны корабельных компьютеров. — «Неужели ты думаешь, что Правитель, у которого вся галактика под сапогом, так просто упустил бы трех преступников и отступил бы, столкнувшись с сопротивлением жителей далекой провинции? Нас уже вычислили, заметили. И сейчас, в эту самую минуту с разных сторон к нам приближаются еще три корабля элиты. Нас окружают, пытаются взять в ловушку».
— И что-то мне подсказывает, что их попытка увенчается успехом, — заметил Тор, который тоже, по-видимому, слышал Нику.
— Да, в космосе мы против них не выстоим, даже пытаться не стоит, — согласился я. — Единственный наш шанс на спасение — это дотянуть до какой-нибудь ненаселенной планеты и спрятаться от элиты на местности. Что думаешь, Ника?
«Думаю, ты прав. Знаешь, а твой разум не лишен рациональности, хоть и замусорен эмоциями».
— Тор, подключись к галактической сети и найди ближайшую ненаселенную планету с оптимальными для нас природными условиями. Не очень-то хочется мерзнуть на сорокаградусном морозе или задыхаться от ядовитых газов.
— Уже выполняю, — кивнул громовержец, глядя на монитор компьютера. — Не подходит, не подходит, не то… — бормотал он, листая страницы лёгким прикосновением к сенсорному экрану. — О, нашёл! И знаешь, что это за планета, Локи? Мы были там! Это планета, где расположено Священное Озеро. Сказать координаты, Ника?
«Не стоит, я уже лечу по ним», — отозвалась ведьма.
— Ах, да, всё никак не могу привыкнуть к тому, что ты всегда опережаешь разговор. Теперь главное — успеть долететь до планеты прежде, чем элита нас нагонит и начнет атаковать. Если и этот корабль выйдет из строя, пиши пропало. На той планете нам уже точно никто не поможет, и если мы оттуда и улетим, то только на кораблях элиты, в качестве военнопленных. Мы просто не можем допустить космического сражения, в котором неминуемо потерпим поражение.
«Я включила двигатели на полную мощность, мы движемся с максимальной скоростью», — сообщила нам Ника. — «По моим расчетам, мы успеем долететь, но к концу полета разрыв между нами и элитой будет минимальным, поэтому у нас практически не будет времени для того, чтобы найти убежище. Действовать придется очень быстро».
С минуту все молчали, а затем я предложил:
— Может быть, пока у нас есть время, мы всё-таки займемся разработкой плана по свержению моего двойника? Не будем же мы вечно спасаться бегством от его бойцов.
«Я думаю над этим планом с того самого дня, как ты вытащил меня из заточения», — отозвалась Ника.
— И как, есть прогресс? — поинтересовался Тор.
«Не стану лгать, нет. Я просчитала около сотни вариантов, но все они однозначно кончаются нашим поражением. Есть логические игры, построенные таким образом, что условия с самого начала „программируют“ того или иного игрока на проигрыш. Какую бы стратегию он ни выбрал, как бы ни изощрялся, в любом случае он проиграет, это предопределено заранее. И мне кажется, сейчас Правитель ведет с нами такую вот игру. Игру, где победитель известен заранее, а у его противников нет ни единого шанса».
— Ты забываешь о том, что жизнь сложнее любой игры, Ника, — резонно заметил я. — Возможно, решение есть, мы просто не видим его. Вспомни подводный город. Мы тоже сначала были уверены, что планета мертва и безлюдна, потому что искали на поверхности. Точно так же и с нашим планом. Я уверен, выход есть, просто надо искать глубже.
«Так возьми и найди его, Локи».
— А вот с этим будет сложнее, — замялся я. — Ясно, что решение должно быть нестандартным.
— Нестандартные решения как раз по твоей части, брат, — подал голос Тор.
— Ты вообще молчи, — огрызнулся я, потому что мне просто необходимо было выплеснуть на кого-то все негативные эмоции, накопившиеся внутри, и снять таким образом, хоть отчасти, душевное напряжение.
Оставшуюся часть полета все молчали. Я глядел в иллюминатор на бесчисленные россыпи звезд и планет и думал о том, что пока они далеко, они кажутся такими незначительными, такими одинаковыми, что, казалось бы, и время не стоит тратить на то, чтобы рассмотреть их. Но стоит подлететь к ним поближе, и эти блеклые точки словно бы по волшебству превращаются в огромные, бескрайние миры, удивительные, не похожие друг на друга. И каждый из этих миров можно изучать всю жизнь и всё равно не изучить до конца.
Так же и с людьми. Сколько их проходит мимо меня в течение одного дня? Наверняка не меньше, чем промелькнет звезд в моём иллюминаторе за этот полет. И эти люди навсегда останутся для меня скучными, одинаковыми, ничего не значащими. А ведь каждый из них, абсолютно каждый — это уникальный и неповторимый мир, который откроется тебе только тогда, когда ты станешь близок к человеку.
Вы не поверите, но теперь, когда я осознал это, я стал относиться к людям по-другому. Я понял, что теперь для меня ценна жизнь любого человека, и не важно, знаю я его или нет. Наверное, Агенты Света, которые жизни отдают за этих далеких, неизвестных, незнакомых им людей, рассуждают так же.
Да, между мной и Агентами определенно есть нечто общее, вернее всего, благодаря воспитанию матери, но всё же я не один из них. Я слишком непостоянный и действую в зависимости от моего внутреннего состояния, настроения, если хотите. Сегодня я испытываю искреннее сострадание к людям и стремлюсь им помочь, а завтра также искренне ненавижу и мечтаю о власти над ними, потому что кто-то из них, к примеру, меня предал, и моя злость распространяется на всё, что меня окружает. А Агенты Света умеют, грубо говоря, наплевать на своё состояние, на свои эмоции, абстрагироваться от них и выполнять свой долг. Ведь им тоже больно, возможно, даже больнее, чем мне, видеть, как убивают их друзей, соратников, родных и близких, но они отодвигают личные переживания на второй план, чтобы они не мешали работе. Я не умею так и зачастую иду на поводу у своих эмоций, совершая под их влиянием вещи, которые никогда не совершил бы, если бы был спокоен.
