— Какую?

— Ты и шагу не сделаешь за территорию Долины Жизни, пока тебя не выпишут.

— Хорошо, — хмуро кивнул я и добавил: — вот опять я всё испортил. Мне очень стыдно за то, что я сбежал, честно.

— И мне тоже! — это очнулся лежащий на соседней кровати Элвис.

— Ты в порядке? — заботливо спросила у него Фригга.

— Вроде, да, — неуверенно пробормотал юноша. — Только тошнит и… мне очень холодно.

— Это пройдет, — услышав ответ Элвиса, мама заметно успокоилась. — И не переживайте по этому поводу, не надо. Самое главное, что вы целы и отделались лишь психологическим шоком. Если бы демоны забрали кого-то из вас в свой мир, было бы намного хуже. Повезло, что этого не случилось, — говоря это, Фригга снимала с меня цепочку с артефактом, и потому не могла видеть Элвиса, который округлил от ужаса глаза, закрыл рот обеими руками и отчаянно замотал головой, как бы говоря: «Ни слова об Эвелине, Локи! Молчи!». Видимо, он сам, как и я, только что вспомнил о том, какая участь постигла его сестру.

— Да, повезло, — кивнул я и спросил, делая вид, что поводом для вопроса служит чисто гипотетический интерес: — А что бы ты делала, если бы меня похитили демоны?

— Даже думать об этом не хочу, — по лицу матери было видно, что все её мысли заняты другим, и у неё совсем нет времени на пустую болтовню.

— Но всё-таки? — стоял на своём я.

— Не знаю. Вытащить тебя оттуда было бы очень сложно. Возможно, я бы попыталась выйти с демонами на связь и выяснить у них, зачем они вообще тебя забрали.

— С ними можно выходить на связь? И каким образом?

— Да примерно так же, как ты открыл портал. Аномалия, кровь и череп гелеофтория — всё, что требуется.

Я видел, что Фригга разговаривает со мной на автомате и в сам предмет разговора практически не вдумывается. Это было мне на руку: будь мама более внимательной и сосредоточенной на происходящем, она бы сразу заподозрила неладное. Но сейчас она думала только о том, как закрыть портал, и не обратила никакого внимания на то, что я веду себя несколько подозрительно.

— Ладно, мне пора уходить, — заторопилась Фригга. — Дорога каждая минута. Выздоравливайте скорее. До встречи.

Хлопнула дверь, и в коридоре послышались четкие удаляющиеся шаги.

— Парни, вы что, реально портал в мир демонов открыли? — тут же поинтересовался один из медиков, который, как и его товарищи, не решался заговорить в присутствии Фригги.

— Да, есть такое, — Элвис с тяжелым вздохом, если не стоном, откинулся на подушку.

— Расскажите, как всё было, — попросил сотрудник, и все медики разом собрались возле нас.

Элвис открыл было рот, но тут один из целителей заявил:

— Оставьте их в покое. Вы разве не слышали, что Фригга сказала? Им нельзя нервничать и волноваться. А если они начнут рассказывать, то поневоле будут переживать эти ужасные события по второму кругу. Им нельзя пока вспоминать об этом. И вообще, пойдёмте отсюда, оставим их в покое. А вы, — он обратился к нам, — ни в коем случае не обсуждайте то, что с вами случилось. Это может вызвать серьёзное психологическое расстройство.

— Хорошо. Мы будем говорить о розовых ромашках, — язвительно пообещал я.

Кое-кто из сотрудников засмеялся.

— Это защитная реакция, — сообщил сотрудник коллегам, глядя на меня так, как ученый смотрит на подопытного кролика: с чисто профессиональным интересом.

Я догадался, что передо мной местный психолог. Молодой, неопытный психолог, который недавно прошёл обучение и теперь кичится своими знаниями, хочет показать окружающим, какой он замечательный специалист.

— Есть множество нормальных тем для разговора, — сообщил мне психолог тоном учителя начальных классов. — Вы можете, например, рассказывать друг другу какие-нибудь интересные истории, случившиеся с вами ранее.

— Действительно, спокойный и приятный разговор, — я хитро улыбнулся. — В таком случае я расскажу Элвису, как на меня напала гигантская птица, а потом меня сбросили вниз с обрыва. Это очень интересная история и, главное, совсем не напрягающая. А потом я видел целую гору трупов. А потом прогремел взрыв.

Сотрудники Долины Жизни дружно смеялись. Даже Элвис слабо улыбнулся.

— Не можете выбрать нормальную тему, тогда просто лежите и попытайтесь заснуть, — посоветовал психолог и тут же добавил: — только ни в коем случае не думайте про демонов, а то ещё приснятся.

Тут я не выдержал и засмеялся, потому что знал, что лучший способ заставить человека думать о чём-то, это строжайше запретить ему думать об этом. Психолог, видимо, тоже осознал, что сказал глупость, и не смог сдержать улыбку.

— Держитесь, ребят, — уже серьезно сказал он. — Я же знаю, это вы сейчас смеётесь, а мы уйдем, и вы останетесь один на один с ужасными воспоминаниями.

— Ничего, мы и вдвоём поржем, — судя по голосу, у Элвиса давно пропало желание смеяться, он вновь вспомнил о сестре и хотел, чтобы его коллеги побыстрее ушли.

— Ладно, мы пойдем. У нас работы по горло.

И сотрудники один за другим вышли из помещения.

— И это наш психолог, — сообщил Элвис, едва дверь захлопнулась. — Его рассуждения и советы очень часто заставляют пациентов смеяться над проблемами, которые раньше приводили их в ужас. Но задачу свою он решает, пусть и весьма своеобразным способом. Ты знаешь, у меня на душе даже немного легче стало. Совсем немного, — Элвис вновь помрачнел и обхватил голову руками.

Я попытался подобрать нужные слова, чтобы хоть как-то утешить друга, но не успел. Дверь вновь отворилась, и к нам заглянула молодая сотрудница с коротко стриженными рыжими волосами и веснушчатым лицом.

— Привет, Элвис, к тебе тут посетители, — весело сообщила она. — Запускаю.

И в тот же миг в комнату ворвались радостно галдящие дети и так плотно окружили моего товарища, что на какое-то время тот полностью пропал из виду.

— Элвис! Элвис! Элвис! — весело кричали дети. — Мы скучали по тебе! Когда ты к нам вернешься?

— Маленькие, — юноша поочередно проводил ладонью по волосам каждого своего воспитанника. Голос его звучал ласково, но как-то совсем не весело и даже печально. — И я по вам скучал. Когда вернусь, ещё не знаю.

— Выздоравливай скорее! Мы тебе яблоки из столовой принесли! — каждый из детей положил по яблоку на тумбочку Элвиса, и вскоре там образовалась настоящая пирамида из фруктов.

— Что вы, мы столько не съедим, — Элвис выдавил из себя улыбку. — Но всё равно спасибо.

— Дети, пора на лечение! — позвала малышей рыжеволосая сотрудница. — Мы и так уже опаздываем!

Ей пришлось повторить свой призыв трижды, прежде чем дети нехотя отошли от кровати Элвиса и выбежали в коридор.

— Лика, ты теперь с ними, что ли? — спросил юноша у сотрудницы.

— Да, я, больше некому. Они мне всё твердят, что с тобой было куда лучше и веселее, — девушка рассмеялась. — Мне-то некогда особо с ними играть. Ты же знаешь, я докторскую пишу. Так что для них я скучная хмурая тётя. Выздоравливай и выходи на работу. Мы все этого очень ждём.

Лика улыбнулась и скрылась за дверью. Ещё долго мы слышали неразборчивую детскую болтовню, смех и топот десятков ножек.

— Вот видишь, они тебя любят, — я попытался приободрить товарища.

— Да, любят, — Элвис смотрел в одну точку отсутствующим взглядом, а голос его был до странности отрешенным.

Глядя со стороны, можно было подумать, что заведующего детским отделением зомбировали. Я знал, что должен ему помочь, но не знал, как это сделать.

— Слушай, Элвис, не надо держать все в себе, — я сел рядом с товарищем и положил ему руку на плечо. — Скажи о своих чувствах вслух, и тебе станет легче.

Юноша повернулся ко мне. В его глазах плескались слезы.

— Мне сложно говорить, — произнес он через какое-то время. — Что-то в горле мешает, и я испытываю боль с каждым произнесённым словом.

— Да, представляю себе это, — тихо отозвался я. — Со мной тоже так бывает.

Я проникся настроением Элвиса, и мне даже казалось, что я в какой-то степени испытываю те же чувства, что и он.