— Если зайдет один человек, конечно же, не превратится, — не мог не согласиться Агент. — Но за первым нарушителем неминуемо последует огромное количество других, и тогда комфорт пациентов будет поставлен под угрозу.

— А вы других не пропускайте уже.

— Но это будет нечестно, — улыбнулся охранник. — Если я поступлю таким образом, непременно возникнут вопросы, почему Локи можно проходить без разрешения, а остальным нет. Правила одинаковы для всех.

— Ну и пожалуйста! — не выдержал я. — Вы просто не понимаете, насколько это важно. Не пропустите меня, а потом очень сильно пожалеете об этом! Потому что реальная угроза для вас не я, а тот, кто уже там, внутри!

— Что ты такое несешь? — охранник сделал вид, что не воспринял мои слова всерьёз, но я заметил, что он нахмурился и слегка занервничал.

— Ничего, — отозвался я, вовремя вспомнив о том, что не должен никому раскрывать своей тайны.

— Тогда извини, но пропустить тебя на территорию центра я не могу, — заключил охранник и, вяло помахав мне рукой, развернулся и пошел к своей сторожке.

Я, поняв, что у меня нет ни единого шанса попасть в Долину Жизни, побрел назад, к кораблю Тора, а дойдя до него, опустился на трап и обхватил голову обеими руками.

Я отчётливо осознал, что всё кончено. Путь в медицинский центр закрыт, а значит, я не смогу остановить брата, вознамерившегося совершить злодеяние.

Хотелось плакать, даже губы слегка дрожали. Как глупо и нелепо всё обернулось. А Рэй ещё возлагал на меня какие-то надежды. Выходит, что и Рэй, который считает меня глупым ребенком, и то переоценивает мои реальные способности. Не могу попасть на территорию больницы — просто позор какой-то. Было очень обидно и… страшно.

С корабельного трапа открывался великолепный вид на корпус детского отделения (я почему-то был твердо уверен в том, что невысокое здание, окружённое низкорослыми, под стать ему, деревьями, было именно корпусом детского отделения, хоть такой информации мне никто не давал; наверное, опять сказывался подсознательный опыт прошлой жизни), и я пристально и в то же время отрешённо глядел на него, не в силах оторвать взор.

Подумать только — там, за прозрачными, голубоватыми стёклами спокойно спят маленькие дети, которые уснули с непоколебимой уверенностью в том, что утром проснутся, пойдут на зарядку, затем в столовую, затем на лечение, затем куда-нибудь ещё — в общем, будут жить, и никому из них невдомёк, что судьба распорядилась иначе, и ничего этого не будет.

Моё сердце сжималось от боли, когда я думал о том, что совсем скоро, в этот тихий предрассветный час, несколько сотен жизней, которые почему-то представлялись мне маленькими золотыми огонёчками, угаснут за какую-то долю секунды. А ведь каждый из этих детей мог бы прожить долгую, насыщенную яркими красками жизнь, у каждого из них есть какие-то желания, стремления, мечты о будущем. Кто-то из малышей, несомненно, хочет стать Агентом Света, кто-то, подобно Лаувее, корреспондентом, журналистом или фотографом, а кто-то, может быть, спортсменом или путешественником-первооткрывателем. И не одной детской мечте не суждено воплотиться в реальность, ведь малыши с минуты на минуту лишатся жизней.

От таких мыслей у меня закружилась голова. Я знал, что мой долг — быть сейчас там и любой ценой, пусть даже ценой собственной жизни, предотвратить надвигающуюся катастрофу. Но между мной и моим долгом стояла непреодолимая преграда в лице сонного охранника, управлявшего защитным полем. Да, в более дурацком положении, чем сейчас, я ещё не оказывался (по крайней мере, в этой жизни).

Из транса, в который я невольно погрузился, глядя на корпус детского отделения, меня вывел громкий шум, доносившийся откуда-то сверху. Я вскинул голову и понял, что производит его заходящий на посадку одноместный космический челнок, почти такой же, как тот, на котором прилетели мы с Тором.

Первой моей мыслью было, что это прилетел Рэй, и сейчас он начнет строго отчитывать меня за то, что я нахожусь не там, где должен находиться по плану. Однако несколько секунд спустя я сообразил, что Рэй вряд ли прилетел бы на корабле с маркировкой Агентов Света а, стало быть, это кто-то другой и, вернее всего, какой-то Агент.

«Значит, сейчас начнутся неприятные вопросы в стиле „А ты что здесь делаешь?“» — мрачно подумал я и стал с интересом смотреть, как опускается трап, и гадать, кто же сойдет по нему: молодой человек или зрелый, мужчина или женщина.

Однако непредсказуемая реальность превзошла все мои ожидания: по трапу не сошёл никто. Зато на высоте примерно полутора метров от него выплыла человеческая голова. Одно только это повергло меня в состояние лёгкого шока, но когда голова абсолютно спокойно и естественно крикнула мне: «Привет, Локи!», я был готов падать в обморок.

«Неужели до того, как мне стёрли память, я был знаком с летающей головой?» — возникла в сознании нелепая мысль, но я тут же её отбросил: — «Нет, таких бредней даже в моих несуразных снах не было».

Голова тем временем подплыла совсем близко, и я смог рассмотреть её получше. Голова принадлежала русоволосой девушке с изящными чертами лица и яркими карими глазами.

— Ты чего на меня уставился, как на гелеофтория? — удивлённо осведомилась у меня голова и в ту же секунду рассмеялась: — А, всё ясно, как я сразу не догадалась! Режим невидимости отключить забыла.

Что-то щёлкнуло, и в следующий миг я облегченно вздохнул: это была никакая не летающая голова, а самая обычная девушка, тело которой до этого момента оставалось невидимым. Одета девушка была в облегченные доспехи, и это само по себе вызывало удивление: её фигура была настолько тонкой и хрупкой, что балетное платье смотрелось бы на ней куда гармоничнее, чем блестящий металл. Да и выглядела она совсем еще молодой, и было трудно поверить в то, что ей позволено носить боевые доспехи Агентов Света.

— Что, испугался? — нарочито лёгким и весёлым тоном осведомилась у меня девушка. — Ты не первый такой. Все сначала пугаются, и я, к слову сказать, не стала исключением, но потом привыкла. Мы же военные разведчики, а для разведчика самое главное — быть незаметным. Поэтому для тех, кто лишен магических способностей, были созданы специальные доспехи с режимом невидимости. Нажимаешь кнопку на поясе, и всё — твое тело недоступно для человеческого взгляда.

— А как же голова?

— Я могу надеть шлем и тогда стану абсолютно невидимой, — пожала плечами девушка.

— Полезная штука, — одобрил я.

— Ага, — согласилась незнакомка.

Хотя, судя по тому, что она окликнула меня по имени, в прошлом мы были отлично знакомы, но я, к сожалению, ничего об этом не помнил. Самым досадным было то, что я, как ни старался, не мог вызвать в памяти имя девушки, несмотря на то, что черты её лица казались мне смутно знакомыми. И ещё девушка почему-то прочно ассоциировалась у меня с Долиной Жизни. Но этой информации было слишком мало.

Затянулось неловкое молчание. Я, опасаясь брякнуть что-нибудь лишнее и тем самым навлечь на себя подозрения, твердо решил не начинать разговор первым и дождаться, когда заговорит моя собеседница.

Девушка тем временем бесцеремонно присела рядом со мной и принялась глядеть в пустоту, нервно покусывая губы и стуча по трапу костяшками пальцев. «Должно быть, у неё какие-то свои неприятности», — предположил я. Моя догадка вскоре подтвердилась. Девушка вдруг резко повернулась ко мне и, сделав глубокий вдох, выпалила:

— Я должна тебе кое-что рассказать, Локи. Ты обязан знать.

Я внимательно посмотрел ей в глаза, давая понять, что готов слушать и осознаю, что речь пойдет о чём-то серьезном.

Морально я приготовился услышать длинную запутанную историю, в которой я не пойму почти ничего, а в конце и пару вопросов на тему: «Что же мне делать дальше?», и потому крайне удивился, когда девушка выразила свою мысль предельно кратко, уложившись всего в два слова:

— Элвис пропал, — со вздохом сообщила она.

Но даже эта короткая и незатейливая формулировка поставила меня в тупик. В голове сам собой возник вопрос: «Должен ли я знать, кто такой Элвис?»