— Вот она! — выкрикнул кто-то из местных девушек. С этим Май и опомнилась, впрочем, у Мари и госпожи Окады были иные заботы.
— Я не пойду в ваш отель! — наотрез оказалась Норико Кабояси, задрав свою голову. — Нужды в этом не вижу! Прислуживать вашим гостям — это не моего ума дело! — с этим она гордо вышла из главного зала, где Мари велела собрать всех.
— Не страшно, — сказала Мари, обучающей девушек гейше. — Мы найдём замену… — она окинула взглядом учениц и, увидев Май, тут же решила. — Пойдёт Май!
Я? Куда? — Танияма первым делом напугалась, куда ещё её сегодня собирались затащить.
— Идея не очень хорошая… — прикрыла глаза госпожа Окада. — С такими результатами и к гостям…
— Напротив, мне необходимо закалить Май, если она провалится сегодня, то на сцену в конце месяца выйти не сможет, — ответила Мари.
— Хорошо, значит, пять девушек пойдут с вами сегодня, — сказала гейша ровно.
— Да, а вы присмотрите за остальными, — сказала ей Мари.
— Куда нас отправляют? — Май тихонько спросила у своей единственной соратницы, и та не заставила ждать с гордым ответом.
— В Хаяси-рёкан. Там гости, поэтому нас выведут в свет. Как раньше выводили лучших учениц. Своего рода дебют.
Чего? Значит, я снова увижу Нару? Думаю, он будет в восторге… — она поняла, что попахивает проблемами.
— Май, — позвала её Мари со всей серьёзностью в голосе.
— Да, — она вышла немного вперёд по инерции.
— Не подведи меня, я очень на тебя рассчитываю. На тебе и Эри будут чай и саке, — она указала на семнадцатилетнюю особу с каштановыми волосами и выразительными карими глазами. — Михо покажет танец с веерами, развлечёт игрой на сямисэне. Хана сыграет на флейте, — представила она ещё одну девушку семнадцати лет с длинными тёмно-русыми волосами и серыми глазами. — Жина, ты самая младшая, но с барабанами управляешься хорошо. Возражений нет? — спросила она у скромной полненькой девушки, которую Май уже видела, когда та повредила ногу.
— Нет, оками-сан, — поклонилась она, используя вместо имени употребление «хозяйка».
— Тогда пройдите в свои комнаты, для вас там приготовили кимоно, — сообщила она. — Май, ты со мной, — позвала Мари за собой.
Чувствую этот месяц ещё очень долго не закончится, а уж Нару запомнит его на всю оставшуюся жизнь… — подумала она о том, что Сибуя терпеть не может праздники, как и шум, слушаясь в это время суток совершенно иного ценителя искусства.
XIII
К вечеру погода начала портиться…
Сибую на сей раз нагло потревожил хозяин рёкана, сопровождая его и Лина на ужин.
— Мы сегодня такие важные гости или вы боитесь, что я сбегу? — поинтересовался руководитель Лаборатории Психических Исследований с присущей ему язвительностью. — Я планировал поужинать в комнате… — сообщил он, чувствуя из-за похождений Май усталость.
— Вы стали важными гостями сразу же, как заселились в свои номера, — расплылся Нао в любезной улыбке, облизывая своих гостей с ног до головы.
Освещённые тёплым светом галереи мелькали одна за другой, пока возле зала, где был запланирован ужин, не столкнулись все сотрудники SPR.
— И вас сопровождают! — оскалился Такигава, ведь их троих привела помощница хозяйки. — Нао, безликий ты хитрец, чего удумал? — повис он на друге, называя его так из-за вечной улыбки на лице, она сходила настолько редко, что когда это происходило, юный хозяин сразу делался с виду старше.
— По части развлечений сегодня главный не я, — он кивнул Мичи, и та подошла к раздвижным дверям. — Мари организовала лёгкое сопровождение к ужину, надеюсь, вы ей не откажете… — после его слов сёдзи открылись. Пять девушек в ярких кимоно сидели на коленях и низко кланялись гостям. Мари гордо поприветствовала гостей наклоном головы и указала рукой на их места. Девушкам кимоно предоставляли их семьи, Май же угораздило появиться на свет в семье очень простой или скорее проблема была в этом деле, поэтому Мари одолжила своё. Как Танияма и предполагала эта одежда её портила. В повседневной она двигалась свободно, а этом красно-золотом кимоно еле руки поднимала, зато движения казались плавными и сдержанными, подумать, так для неё самое то — гири, которыми бы Нару с превеликим удовольствие обвешал её, только бы она не лезла туда, куда её никто не просил.
— О, Май! И ты здесь! — помахал ей ручкой Хосё, усаживаясь на своё место.
Убейте меня! Я не поднимая глаз, чувствую укор этого зазнайки! — перемолола она едкий взгляд Сибуи, вооружившись спокойствием, на которое её натаскивала Мари последние часа три.
— А почему без грима? Это же совсем не то… — сказал Такигава в шутку, а бедную Май передёрнуло, не хватало ей ещё белого лица, чёрных бровей и алых губ, сказал бы ещё о причёске, но, увы, с этим вопросом пристала Аяко.
— Я бы лучше на их причёски посмотрела, — заявила жрица, не медля с саке, которое начала разливать Эри. Май обозвала эту девушку ученицей номер двенадцать. Каждая девушка в школе имела свой номер, так было проще запомнить и в случае надобности отчитываться. Эри Танака оказалась последней в послужном списке Май, кроме того, она находила эту девушку самой неразговорчивой.
— Прошу нас за это простить, — поклонилась Мари скромно. — У нас сейчас нет мастеров по макияжу и причёске. Поймите правильно, одну такую причёску делать около трёх часов. Сегодня на это не было времени.
— Я только поинтересовалась, — Аяко прикрыла глаза, находясь до сих пор не в настроении. Её апатию уловила хозяйка вечера, и флейта начала ублажать слух быстрее, чем Матсузаки приступила к ужину.
Май посмотрела на играющую девушку, отметив для себя, что Хана Сато — это одиннадцатая ученица в её списке. Талантливая, но очень скромная особа, с которой она также умудрилась ещё ни разу не поговорить.
Сибуя, как и Лин сидел на коленях, но в отличие от своего ассистента к ужину не притрагивался. Его хмурое лицо без каких-либо глупых предрассудков было обращено в сторону Май. У Таниямы уже руки тряслись.
Да, что ему надо? Работаю я, работаю! — вела она с ним безмолвную полемику.
Мари старалась, как могла. Она видела, что директор SPR как-то по-особенному относится к её ученице, но не могла точно сказать: ненависть это или симпатия. Глядя на лицо Сибуи, вообще, кроме снобизма мало чего приходило в голову. Она уже подключила Жину (ученицу номер три) с барабанами цудзуми и Михо (ученицу номер девять), чтобы та начала ублажать гостей танцем, а сама взялась за сямисэн. Ей оставалось только из кожи выпрыгнуть, потому как, даже если бы кто-то выпрыгнул из кимоно, Сибуя бы только прикрыл от возмущения глаза.
А погода всё портилась… В окна застучал крупный дождь, и Мичи оставила гостей с тем, чтобы найти девушкам зонты.
— Прекрасно, прекрасно! — похлопал Хосё, сверкая от счастья. Инструменты ненадолго стихли, но гостей уже разогрели, теперь хватило бы лёгкой беседы.
— И, правда, очень интересно, — улыбнулся Джон. — Контраст вашей страны несравненно красив.
— Благодарим за похвалу, — Мари вновь наклонила голову, оставаясь, всё это время сдержанной.
— Да, — открыл рот Сибуя, и у Май чуть чайник из рук не выпал, хорошо, что она обслуживала Такигаву, а то бы Нару ей бы ещё два балла списал. — И всё же меня интересует тот факт, что вы здесь, — прищурил он глаза в сторону хозяйки. — Я полагал, что правила запрещают вам покидать дом после заката.
А он странный… — переглянулись девушки друг с другом. Они полагали, что здесь почтенные, весёлые или хотя бы важные гости, а на деле был какой-то горделивый, пусть и красивый юноша, непонятный мужчина и священнослужители, о которых Мари уже вела речь.
— Так и есть, — прикрыла она глаза ответно. — Девушкам запрещено это делать без моего разрешения. На сегодняшний вечер услаждать вам — мой приказ.
«Услаждать»… Нару бы сейчас сказал «досаждать» у него были свои планы, а тут на тебе — третий раз за день неожиданность в виде Май Таниямы, которая, по сути дела, его, то есть сотрудница, но на практике за пределом его контроля, из-за этого он реагировал на всё язвительной усмешкой или высокомерной маской безразличия.
