Май присела на обтянутый красным кожзаменителем стул, оглянулась и, положив руки на стол, легла на них. Она смотрела на тёплый огонёк гармошкообразной лампы, плафон которой был изготовлен из рисовой бумаги, и медленно засыпала. Веки тяжелели, горло вновь затерзала сухость, и красная лампа Нару невольно всплывала в подсознании. Её тело так расслабилось — ноги, словно перестали чувствовать пол, руки пригрелись к ранее холодной столешнице и спина, походя на гибкую иву, изогнулась. Май даже улыбнулась, думая, что сейчас придёт Нару, и она снова всё поймёт, но свет лампы замигал.
Показалось?!— открыла Танияма глаза, но та затрещала и замигала активнее, а потом и вовсе потухла. В кабинете стало до черноты в глазах темно — Май слишком долго смотрела на лампу и глаза привыкли к искусственному свету, поэтому сейчас перед ними прыгали чёрные круги, и кажется, стало холоднее…
Показалось или нет, но я буду готова! — насторожилась Май, выставляя указательные пальцы кверху, как учила Матсузаки. По телу по-прежнему бегал мороз, а вот глаза стали привыкать, и первое, что хорошо отобразилось в них — это белая ширма, за которой стояли койки.
Так, не бояться! Ты уже такое видела! — приказывала себе она, решаясь заглянуть за перегородку. Ноги слегка затекли — это страх опустился в них и сковал, но Май шла к этой странной белой тряпке, зная, кто она, а она, прежде всего сотрудник SPR. Она протянула руку и перевела дыхание, когда почувствовала холодный металлический каркас и шершавую хлопковую ткань в своём кулаке.
Естественный, пусть и сумрачный свет исходил от круглого окна, и Май уже могла хорошо разглядеть кабинет Нао, как дёрнула за ширму, отпрыгнув при этом на шаг-два, держа пальцы кверху.
— Девушка?! — увидела Май неподвижное тело незнакомки и застыла. Глаза её были прикрыты, руки зажимали одеяло по обоим бокам, рыжие волосы рассыпались по белой подушке, а шею обвивала широкая бинтовая повязка. При виде этой ленты Май сразу вспомнила ужасное дело с вампиром. Кровь её похолодела, глаза округлились и дышать стало тяжело.
— Нужно проверить… Неужели они скрывают именно это?.. — подумала она о чём-то страшном и потянулась к шее незнакомки.
— Кто ты? — открыла та глаза и ровно спросила очевидные вещи, а вот Май чуть сердце не потеряла — оно едва не вылетело из груди, когда чёрные глаза этой особы открылись.
Боже! А нервишки-то уже шалят… — задышала Танияма достаточно часто, хватаясь за грудь.
— Ты не из школы… — привстала тем временем девушка. — Ты одна из сотрудниц?
И что сказать? — опешила Май, вспоминая, что по идее их здесь не должно было быть.
— Что-то вроде этого… — виновато улыбаясь, ответила она. Я не лгу, по существу мы здесь не только для отдыха…
— У тебя болит горло… — улыбнулась она и спокойно легла обратно. — Тогда понятно, что ты делаешь в кабинете Наоки-сана. Он очень добр, правда?
— Кажется да… Мы почти не знакомы… — ответила Май неуверенно. — Твоё горло тоже болит, поэтому ты в повязке?
— Совсем немножко… — тихо сказала та и погладила себя вдоль шеи. — Куда сильнее болит сердце… — ещё тише сказала девушка и прикрыла глаза.
Май привыкла к темноте, поэтому могла хорошо разглядеть незнакомку. Она чем-то напоминала Мари по бледности, но черты её лица были совсем нежными и немного грустными. Глядя на неё, Май вспоминала о своём разбитом сердце, но не могла забыть о холодной дрожи, которая до сих пор охватывала её тело.
Здесь есть кто-то ещё… — оглядывалась Май, готовясь к защитному заклинанию, но вокруг по-прежнему было тихо. Если верить Нару, то полтергейст первое время прячется, — вспоминала она дельные советы Сибуи, но оставалась готовой к внезапным атакам.
— Что ты делаешь? — приоткрыла та глаза и болезненно улыбнулась. — Выглядишь очень глупо…
— Да… — остановилась Май. — Ну, я просто хотела придать тебе сил.
— Значит, это такой ритуальный танец… Забавно… Я сейчас здесь, наверняка на меня смотреть страшно, а ведь я и не думала, что столкнусь с такой добротой. Знаешь, меня здесь не должно быть, будь сейчас здесь госпожа Шинджу, меня бы вышвырнули ещё в первый день.
Интересно, так зовут хозяйку рёкана? Я не могу спросить… Будет глупо, если я работаю на человека и не знаю его имени…
— Не важно, сколько денег у моего отца, госпожа Шинджу не приняла бы меня под свою крышу. Но я пользуюсь добротой Наоки-сана и заботой Мари-сан, а госпожа Окада невероятно внимательна к каждой из нас…
— Как тебя зовут? Моё имя Май Танияма, ты можешь положиться и на мою заботу…
— Хэруми Мори, — ответила она. — Май, можно я тебя буду называть Май?
Думаю, ей тяжело говорить, — посмотрела Танияма с жалостью. — Но по какой-то причине ей хочется поговорить…
— Да, так куда проще…
— Тогда… скажи мне, Май, ты любила? Ты когда-нибудь хотела бросить всё ради любимого человека?
Странный вопрос… Обычно такое обсуждают с лучшими подругами, неужели они между собой совсем не ладят?..
— Лучше бы я не любила… — сжала Танияма зубы и погрозила кулаком в окно. — Я оказалась на источниках именно из-за любви… Как дура призналась начальнику в своих чувствах, а этот высокомерный идиот сказал что понял меня и укатился в другую страну с грудастой помощницей… Блин, он снова бесит меня! Этот Нару! Нормальный человек на признание говорит «нет» или «да», а этот: «Я понял тебя», — передразнила она Сибую и часто задышала.
— Ты милая, когда злишься, — хотела посмеяться она, но было видно, что ей очень больно это делать. — Извини, я ещё слишком слаба… Но ты не думала, почему он так сказал?
— Потому что этот нарцисс вечно издевается надо мной! Я ему мысль, а он мне: «Специально для Май, повторяю…». Вот с другими он холоден, но сдержан, а меня вечно гоняет и ставит в неловкое положение…
— У него особое отношение к тебе… Чего ещё тебе не хватает?
— Да хоть бы улыбнулся! Чёрствый, упёртый и сам чёрт не разберёт, что у этого Нару на уме!
— Значит, люди любят так… — вновь улыбнулась рыжеволосая девушка и, глядя в потолок, притихла. — Май, — заговорила она уже через минуту, — знаешь, когда мне признались в любви, то я тоже сказала нечто подобное. Раньше я часто оскорбляла этого человека, сейчас мне очень жаль, что я выплёскивала на него свою обиду, а потом во мне проснулось что-то такое нежное… Я очень злилась, когда он мне признался… По пути в школу я даже не могла расслабиться, но и сказать нет не могла… Я думала, что если откажу, то он уйдёт, бросит меня… Эгоистично, сейчас мне жаль, но я не жалею, что потом призналась ему в своих чувствах…
Эгоистично… вот это на Нару очень похоже, — услышала Май знакомое слово.
— Май, — вновь позвала она, — спасибо, что поговорила со мной… Теперь мне легче…
Я же ничего не сделала…
— Май, давай измерим твою температуру, — услышали они торопливые шаги Наоки, и сёдзи открылись. — А почему темно? — удивился он и защёлкал лампой. Свет не сразу, но осветил комнату, и девушки зажмурились. — Вы уже познакомились, хорошо. Извините, лампа перегорела, надеюсь, что вы не напугались. Нужно было включить общее освещение… — заходил он по кабинету, вынимая из закрытого на ключ шкафчика градусник. — Май, я могу тебя попросить составить Хэруми компанию?
— Я не против… — немного замялась она, не ожидая такой просьбы.
— А моё мнение ты не желаешь услышать? — встала в дверях Мари.
— Кажется, меня уличили в чём-то незаконном, — широко улыбнулся Наоки. — Простите нас… — сказал он, и его высокая фигура вновь скрылась.
Послышались перешёптывания, и рыжеволосая девушка приподнялась.
— Май, ты поможешь мне? Не хочется, чтобы они из-за меня ссорились…
При свете она кажется ещё бледнее… — отметила Танияма, но подняться помогла.
— Нао, моим девушкам нечего делать в отеле, тем более, когда здесь гости… — тихонько ругалась Мари, а мужчина непривычно хмурился.
— Мари, я хотел, чтобы её забрал отец, но господин Мори в отъезде, он сказал, что заберёт дочь перед праздником Обон…
