— Там… — Май кивнула в сторону, где видела призрака и замолчала.

— Я проверю! — храбро кивнул он. — Джон, — окликнул он священника, который стоял в дверях и светил фонарём, — забирай Май и выводи. Я здесь сам…

— Пойдём, — Браун положил на пол фонарь и вывел оглядывающуюся девушку из старого помещения.

XII

— Что узнали? — Нару задал чёткий вопрос, когда Такигава вместе с Джоном вернулись. Браун передал Май в руки Матсузаки, Лина и Нару (они ожидали на улице), а затем вернулся к Монаху. Май приняла душ и присоединилась к остальным.

— Там никого нет, по крайней мере, сейчас, — дал ответ он.

— Но я видела женщину! — сказала Май, сжав белое махровое полотенце на коленях. — И более того, я слышала её приближение. Её деревянные сандалии эхом звенели в моей голове. Эти «тук… тук…» я не смогу так просто забыть.

— Мы не сомневаемся в том, что ты видела, — успокоила её Аяко, подойдя со спины. — Ты молодец, успокойся… — жрица погладила её по голове, и Май сбавила пыл.

— Нару, ты понимаешь, чтобы это могло значить? — Такигава обратил внимание на задумчивость Сибуи, чем уверил себя в подозрительности их дела.

— Думаю, — ответил он, продолжая медлительно мять свой подбородок. Он опирался бёдрами на свой стол и усиленно думал. Май и понятия не имела, что его вечер так же сладким не был, а всё чёрная водолазка, которая скрывала его выступившие синяки.

— Неужели вы из моего описания могли что-то узнать?.. — Танияма спросила, потому как подвоха не чувствовала.

— Май, ты сказала, что у твоего призрака были ноги, — заговорил с ней Хосё. — Обычно их у призраков нет. Юрей — это бестелесная субстанция, в своём классическом проявлении не имеющая ног.

— Тогда, что я видела? — напугано спросила Май.

— Классификаций призраков множество, — вступил в дискуссию Нару. — По своей природе призраки антропоморфны, то есть, подобны человеку. Японская парадигма о духах говорит нам, о некоторых телесных различиях, другие же о данном факте умалчивают. Отсутствие ног — это символ отречения от земли. У духа нет этой связи, есть определённое желание задержаться в этом мире. У всех тех призраков, которых мы встречали, ног не было.

— Ты клонишь к тому, что эта женщина подобие Урадо? — вспомнила Май дело о кровавом лабиринте.

— Нет, я думаю, что она видоизменилась в связи с верой в неё окружающих, — опроверг он теорию Май. — Ей практически поклоняются… Вот и ответ.

— Мы не имели дела с призраками такого уровня, — встревожился Такигава.

— Да, — согласился с ним Нару. — В этом-то и проблема. Мы уже знаем, она жестока. Другое же дело — чем обусловлена эта жестокость? Пока я попрошу всех не делать ничего опрометчивого. Такой призрак прихлопнет до того, как вы успеете моргнуть. Думаю, напоминать участь моего оборудования смысла нет, но я специально об этом скажу, чтобы меня услышали все, — Сибуя впился взглядом в Май, и её лицо окрасил лихорадочный румянец.

Я планировала провести этот вечер не так… — она опустила глаза и заиграла пальцами, сложенными на коленях. — А ему очень идёт водолазка, хотелось бы к нему в ней прикоснуться, но думаю, его объятий мне не видать как своих ушей…

— Я не виновата, — заговорила Май. — Мичи принесла мне чай. Я устала и заснула. Очнулась уже в том подвале.

— Всё обошлось, — утешил её Джон.

— На сей раз… — вздохнула Аяко. — Ладно, все устали. Уже полночь. Пора отдыхать… Май, все сегодня ночуют в рёкане. Твоя комната тебя ждёт.

— На этом и порешим… — сказал Нару, после чего все разошлись.

XIII

Мои вещи перенесли сюда… — Май обнаружила одежду, в которой приехала в рёкан в шкафу, кимоно, которое одолжила Мари на время обучения в эти последние дни и огорчилась. — Скоро всё закончится… Со мной здесь произошло много всего ужасного, но и хорошие моменты тоже были… — она обнаружила на столе бумажку с заклинанием Лина и напоминание о том, как им пользоваться. — Положить под подушку… — Танияма перевела дух и сунула амулет куда следовало. — Скоро все начнут ссориться из-за Нару. Если здесь станет слишком опасно, то он нарочно выживет их. После чего примет удар на себя… Не могу этого допустить, надо помочь, но как?.. — Май прислонилась спиной к двери и медленно сползла на пол. Закрыв глаза, она прислушалась к ритму своего сердца.

— Тук, тук, — проговорила она, приложив руку к груди. — Точно! Транс! Я могу попытаться войти в транс и узнать для Нару то, что его так беспокоит. Надо попытаться… — её так осенило, что она забегала по пустой комнате.

Нару говорил, что надо напрячь всё тело, а затем расслаблять. Я могу упасть, поэтому лучше прилечь… — она вытащила амулет и прилегла на футон.

— Так, теперь изо всех сил напрячься… — Май поднатужилась и ужаснулась. Мышцы свело, требовалось медленно расслабляться.

Один… — начала она считать, расслабив пальцы. — Два… — слабость перешла в руки. — Три… — плечи. — Четыре… — спина. — Пять… — слабость достигла поясницы, и Май ощутила как ноги не слушаются её. Далее пульс отсчитывался сам собой. Дыхание и ритм сердца. Танияма будто провалилась в бездну с вопросами, ответы на которые она так искала.

— У меня получилось… — Май открыла глаза и увидела старую атрибутику комнаты. — Не верится… — ей требовалось выйти. В коридоре она увидела полную женщину. Танияма сразу признала её — это была личная помощница хозяйки, она спустилась на первый этаж и там зашла в парадный зал. За одним большим столом сидели двенадцать учениц, они пили чай, который им предложила нокаи, а за ширмой, напротив, находилась сама хозяйка. Полная женщина ей поклонилась и та гордо поднялась. Она вышла через другую дверь, оставив учениц за чаем и разговором.

Следовать ли мне за ней?.. — Май призадумалась и опять-таки решилась. Нару волновала именно эта женщина, значит, она и пришла в это место только ради неё.

Гейша вышла в сад и свернула к какому-то нежилому строению. Там она отперла замок, и Май увидела девушку, которая была некем иным, как приёмной дочерью этой самой хозяйки. Её разрезанные щёки криво срослись, но она была хотя бы жива, однако это ненадолго облегчило ей жизнь. Вскоре эта статная особа выпроводила девушку за ворота и закрыла перед её носом дверь.

Май стояла и не могла сдвинуться с места, когда эта женщина без единой перемены в лице развернулась и пошла обратно в дом. Сэцуко же кричала. Танияма слышала вопли и мольбы о прощении, звуки дёргающихся от ударов дверей, чего не слышала или делала вид, необычная дама. Май увидела у своего носа её порхнувшие чёрные волосы и, придя в себя, поспешила за ней.

В доме все, за исключением личной помощницы, крепко спали. Они уснули за столом, так же, как и Май от чая Мичи.

У меня такое чувство, что сейчас что-то произойдёт… — Танияма испытала тревожные чувства и увидела первую кровь.

Интересующая её особа в красном кимоно вынула откуда-то нож и первым делом пронзила сердце своей личной прислуги.

Май от испуга ахнула, закрыла рот руками и с ужасом в глазах улицезрела, как женщина с умиротворением на лице падает, не отпуская руки своей госпожи. Спустя минуты, нокаи умерла. Хозяйка вынула нож, погладила женщину по чёрным волосам с седыми прожилками и поднялась.

Движения её не изменились. Они выглядели плавными, словно лебедь по водной глади скользит. Май сразу же вспомнила звуки деревянных сандалий: Тук… тук… Сомнений не было — эта походка принадлежала ей. Задумавшись, Танияма упустила момент, когда она полила спящих девушек маслом и поставила на их стол обрезанные почти под самый фитиль свечи. Плоские шашечки быстро прогорали, не оставляя надежды никому.

Все сгорят… Никто не поджигал их, она сама… — Май смотрела на догорающие свечи, холодея от ужаса. Ей бы бежать, а ноги предательские не слушались.

— Хорошие воспоминания, — Танияма дёрнулась, услышав голос певучий, отчётливый. — Не достанемся никому… — Май набралась храбрости и узрела. Хозяйка алчно улыбалась, глядя на неё. Танияма обернулась, в надежде, что за спиной стоит кто-то иной, но они были всё равно что одни.