Сибуя сместил брови к переносице и стоя возле синего хэтчбека не очень большого размера с внушительным значком BMW на вытянутой морде, взирал со всем возможным немым гневом.
— И что теперь будет? — Аяко прикрыла губы ладонью, поворачиваясь к Монаху. — Он нас уволит?! — алкоголь ударил в голову и оттого-то они оба хихикнули.
— Кхм, — Такигава кашлянул, чтобы прогнать смешинку, начиная говорить с запинками и слезами — от излишних натугов в горле запершило, а тут ещё смех, оправдания, обещания… — Ну, мы готовы! — спустя череду непонятных «это ты не смотри…», «мы только по рюмашке настойки…», «полчаса — решат дело!» он, наконец, громко и чётко, можно сказать, что по-армейски, с притопом, выдал клятвенную речь.
К чему? Разве что к расстрелу… — у Май и то бровь дёргалась.
Эти двое на ногах-то стояли сомнительно: другой раз покачивались, переминались, шмыгали носами, да и глаза-то у них были какими-то ненормальными — смотрели в разные стороны, казалось, что этот мужчина и эта женщина вот-вот заикают.
Ругать их бессмысленно. Нару ничего не сказал. Я и сама толком не понимаю, что за срочная работа… — Танияма не решилась осуждать, тогда как сама не пойми чем занималась весь этот день или, по крайней мере, вечер.
— Джон, мы возвращаемся в отель, — Нару открыл дверку автомобиля. — Переоденешься и к клиенту.
— Хорошо. Я не пил. Уверяю, — сказал он, чтобы внести ясность. Нару промолчал, сурового взгляда хватило.
— А нам чего делать? — Монах всплеснул руками, чтобы обиженный начальник их точно увидел.
— Вернуться в отель до полуночи, — нелюбезно сказал он. — Я не собираюсь искать вас утром по подворотням!
— Есть, сэр! — раз Нару сжалился, то Такигава решил возможным паясничать. Он отдал честь строгому командиру, проводив его взглядом. — BMW 1-Series популярен среди молодых автолюбителей. Немецкий производитель даёт гарантию качества сборки, шумоизоляции, стильный дизайн. У него маленький багажник, да и на задних сидениях тесновато, но машина хорошая для своей цены. Каков же скряга, мог бы и на бизнес-класс раскошелиться, хотя по городу с такой машиной даже удобнее… — Монах долго смотрел на дорогу, где от автомобиля Оливера уже и запаха-то не осталось, продолжая начёсывать подбородок. — А ты что делаешь? — он обратил внимание на пошатывающуюся жрицу; она возилась с сотовым телефоном.
— По коням! — вскричала она, подняв одну руку, продолжая тем временем хаотично давить на кнопки. — Ой, по пабам… — Аяко икнула и тут же приложила ладонь к груди; качка временно прекратилась.
— Не знал, что ты и по этой части… — почему-то Монах подумал о верховой езде, раз они в Англии…
— Жеребцов поблизости я не наблюдаю, а лысые мужики меня не интересуют, — придя в свой обычный надменный режим, она быстренько перековеркала романтичную фантазию Такигавы на свой лад.
— Я-то не лысый! — подумав какое-то время, приняв в учёт то, что Нару уехал, а из паба, где встречались лысоватые завсегдатые они вышли, он чётко об этом напомнил.
— Пока нет… — захромала она по тротуару, чтобы где-нибудь на углу поймать такси.
— Смотрю разгуливать одной тебе не страшно, может быть, скажешь, куда мы едем дальше, здесь мы почти выиграли сто фунтов, если бы как раз тот лысоватый мужчина не сказал девятьсот пятьдесят билетов, то твоя тысяча победила бы! — говорил он, догоняя Аяко.
— Всё равно правильный ответ был девятьсот семнадцать! — её как-то не сильно волновала победа. Приезд Оливера и его разговоры о комендантском часе оставили противное послевкусие. — Поедем в паб Live anf get live — «живи и давай жить». Он на сороковой Мосон-роуд!
— Это тебе тот лысоватый мужчина сказал? — Монах шутливо толкнул плечом, уразумев, откуда ноги растут — всё у неё никак не получалось захомутать богатого и красивого: по округе то молодняк ходил, то деды, годящиеся в праотцы.
VIII
Заехав в гостевой дом Tenison Towers, Нару направил автомобиль в сторону Личфилд-роуд, по этой улице тянулись частные домики в два этажа и всё больше на две семьи. Дом сорок пять удостоился особого внимания — напротив него профессор Дэвис припарковался.
— Нару, сейчас девять вечера, — Май отстегнула ремень безопасности и покрутила головой. На улице, возле красных домиков, едва-едва мелькали тени людей. Очень тихо. В окнах горел свет. Он падал на серые тротуары, охватывал различные автомобили с остывшими моторами и с приездом нежданных гостей местами тух. Кто-то наверняка подсматривал через тюли, свисающие частой гармошкой.
— Стемнело. Мы вовремя, — Оливер велел выходить, несмотря на опасения Таниямы. Для визита на чай вроде бы поздно, да и Джон облачился в сутану. На душе потихоньку что-то скребло.
Оливер позвонил, и за дверью сорок пятого дома послышались шаги.
— Чем могу вам помочь? — им открыла женщина возрастом ближе к сорока. Волосы у неё были светлыми, высоко заделанными, а руки как у пловцов длинными, такие же пальцы с чуть приплюснутыми ногтевыми пластинами и немного странный наряд: перламутровая блузка, нитка жемчуга на желтоватой шее и юбка чуть ниже колена выделяющегося лазурного цвета.
Может быть, она пианистка? — задумалась Май, засмотревшись на бледные, худые и сухие пальцы. В выражении же лица этой женщины она не увидела ничего подозрительного. Взгляд серых глаз ясный с небольшой отсылкой на её возраст. Губы не поджатые, не раскрытые, следовательно, искренние. Дыхание свободное, лёгкое — носовые крылья нисколько не расширились при виде поздних гостей, разве что на первых вдохах, когда свежий воздух ударил в лицо.
— Миссис Оукман, моё имя Оливер Дэвис, я представляю Общество психических исследований, — Нару представился. По её лицу было понятно, что это имя ей ни о чём не говорит. — Это мои помощники: Джон Браун и Май Танияма. Вам знаком мистер Ллойд Хортон?
— Да, это мой отец, — на лице у неё отразился испуг. — С ним всё в порядке?
— Полагаю, что это так, — Оливер чуть заметно наклонил голову. — Мы можем поговорить внутри? Дело касается исследований, которые мы проводили в деревне, где живёт ваш отец. В его доме и пабе были обнаружены следы паранормальной активности. Мы бы хотели задать вам пару вопросов и переговорить с вашей дочерью.
— Сади сейчас нет. Она у подруги, доделывает совместный проект, — у женщины участилось дыхание. Она покрутила головой и, не видя ничего подозрительного, отступила от двери. — Прошу вас. Сади вот-вот должна прийти, а мы тем временем переговорим в гостиной.
Регина Оукман является преподавателем литературы в Эбби Колледже — это одно из лучших учреждений по подготовке к университету. Нару пообещал ей полную конфиденциальность, хотя она ничего подозрительного в своём доме не замечала… — Май вспомнила всё, о чём говорили в эти полчаса, рассматривая девочку, которой было около тринадцати лет. Она сидела на золотистом диване и непроизвольно жалась к матери.
— Миссис Оукман, — Оливер заговорил, и Сади как от боли дрогнула. Она обхватила края своей серой юбки, сложила руки на коленях, не уняв тем самым тихой дрожи в ногах. Если посмотреть, то она почти ничем не походила на мать. Короткие каштановые волосы, карие глаза, маленький носик-кнопка и чуть выделяющиеся губы. Очень кроткое создание.
— Оливер, может быть, стоит мне? — Май мягко взяла нужный тон и, посмотрев на него, получила нужный ответ. — Сади, ты не покажешь мне свою комнату? — Танияма обошла журнальный столик, разделяющий их, исследователей, и дочку с матерью, после чего присела на колени, заглядывая оробевшей девочке в глаза. — Уверена, у тебя много красивых кукол. Они по ночам не беспокоят тебя?
Сади помотала головой, а Май обернулась на Оливера. Он всё так же поджимал губы, сидя ровно с закинутой ногой на ногу.
— А ты слышала шорохи под кроватью или постукивания в окна? — Танияма вернулась к расспросам, получая всё те же отрицательные ответы. — Одеяло по ночам не убегало? Ты не чувствовала шевелений под матрасом? Нет… — Май следом за Сади помотала головой. — А как насчёт лета, в доме твоего дедушки. Ты слышала нечто подобное?
