— Пастор Куинси назвал имена семей, в которых летом жили дети: Стивенсоны, Шелдоны, Фоксы, Статфилды, Хортоны — ещё здесь, в деревне. По оставшимся трём он предоставил контактные номера. Они покинули деревню, но их дома мы проверим. Ключи есть. Май, — Оливер протянул ей листок с номерами телефонов. — Этим людям необходимо позвонить. Расспроси о подозрительных шумах, жалобах детей, быть может, кто-то просыпался с отброшенным к противоположной стене одеялом или двигалась мебель…

— Хорошо, я всё сделаю! — с подлинным энтузиазмом она приняла его приказ к сведению и скорому исполнению.

— И ещё, — продолжил он, — мы проверим пустующие дома в деревне, однако это не раскроет нам причины появления полтергейста, поэтому будьте очень внимательны! Списки умерших за весь прошлый год я не получил. Придётся обходиться без них…

— А с остальными что? — Такигава, внимательно слушающий, уточнил.

— Чтобы не подвергать опасности миссис Аддерли, навестим их лично. Завтра займёмся живыми, а сегодня нам хватит работы! — после этих слов Нару вынул целую связку ключей.

— Не понимаю, для чего нам опрашивать этих стариков?! — Аяко возмутилась. — Это же деревня! Здесь всё на слуху и даже если не знает наша любопытная до всего миссис Аддерли, то этот пастор Куинси точно в курсе всех дел!

— Есть такое понятие, как тайна исповеди, — кажется, Нару и сам был этим недоволен, по какой-то причине он ожидал большего сотрудничества от церкви. — Нам бы очень повезло, если бы этот приход относился к Римской католической церкви, однако всё намного сложнее… Не существует единой «Англиканской церкви», которая бы обладала абсолютной юрисдикцией над всеми англиканскими церквями, так как каждая из них является автокефальной, то есть пользуется полной автономией. Говоря ближе к делу, скажу следующее: пастор Куинси не скажет ни слова, если те прозвучали от пострадавших на исповеди, и нет такого вышестоящего органа, который заставит его это сделать.

— В общем, мы сами будем всё это расхлёбывать! — Монах сделал неутешительный вывод.

— Да… — сухой ответ Нару обещал груду собирательной, скучной работы.

Ну вот и началось наше расследование! — Май бодро готовилась засучить рукава, принять успокоительного, чтобы не получить нервного расстройства по вине этого вольнодушца Нару, после чего её огульное видение парапсихологического мира, благодаря чистым помыслам, приобретёт более устойчивую, ярко выраженную форму.

VI

Деревня Дэнжи, находящаяся в юго-восточной части графства Эссекс, лежала в укромной ложбине, среди широколистных лесов, пустых в это время года полей и тонких, ранящих землю речушек. Глядя на бескрайнее небо, простирающиеся над Англией в ясные, светлые дни, казалось, что небосвод пуст и безбрежен и те немногие облака — это морская пена, собирающаяся возле скал.

Стоя на горе, где убаюканный колыбелью самой жизни не кручинился приход святого Джеймса, Май взывала к тихой благодати этого места; к холмам, уходящим к самому небу и скрывающимся за горизонтом, к темнеющим, словно проталины по весне тропкам, изгибающим всю деревушку и редким, сверкающим ручейкам.

То было время уединения… Спустившись под гору, миновав дорогу с не вписывающейся во всю эту сельскую жизнь пластиковой остановкой, она вместе с Аяко, Монахом и Нару погрузилась в царство беспредельной тишины.

Розовато-грязные домики, стоящие плотно друг к другу, обзавелись внушительными белыми шапками. Зеленовато-серый ручей, тянущийся от горы, облагородился болотными травами посеребрёнными крупицами инея, а крапива и наперстянка, растущая возле домов, потемнела и пожухла от резко ударившего мороза.

— Нару, а ты уверен, что следовало оставлять Джона одного? Вдруг дух этого старика проявит излишнее сопротивление? — Монах заговорил, когда они стояли у дверей, на улице, скрипя свеженьким снегом.

Профессор Дэвис в это время отпирал навесной замок, посматривая на Такигаву исподлобья, да ещё неодобрительно.

Никак не могу привыкнуть обращаться к нему по имени… — Хосё понял, где оплошал и оттого отвернул голову, словно его ни с того, ни с сего заинтересовали местные виды. — Только подумать, я работаю с Оливером Дэвисом! Конечно, это не первое наше дело, но всё же, мы в Англии… Я волнуюсь… Чёрт! Как же стыдно и под ложечкой сосёт… Ей-богу, старею! — Такигава покрутил головой какое-то время и от тщетного усмирения пыла, засвистел.

— Джон профессионал, — поскольку Нару не соизволил заговорить, слово взяла Май. — Я уверена, он справится с тем, что ему поручил Нару! — её поднятый к небу указательный пальчик символизировал нерушимую веру в Брауна.

— Да там и делать нечего! — Аяко не осталась безучастной. — Подумаешь шумовой дух* старого деда, умершего даже ненасильственной смертью. Вот нам не позавидуешь! Изгонять неизвестно кого, да ещё и в неотапливаемом помещении! — они вошли в непримечательный домик, где внутри ощущалось холоднее, чем на улице.

— Ничего! У нас есть тепловая пушка и восемь домов в два этажа, то есть каждому по четыре, главное, чтобы от тебя был хоть какой-то толк, а ни то я вечером спины не разогну! — обвешавшись пакетами с ритуальными одеждами, кое-какими инструментами и маленьким обогревателем, он тщетно надеялся на массаж в знак благодарности, покуда на полезность Матсузаки рассчитывать вовсе не приходилось.

— Посмотрим, кто ещё из нас окажется бесполезным! — заносчивый возглас мико, её смех, перекривил несчастное лицо Такигавы.

Сплошное дежавю! — его бровь нервно подёргалась.

— Отлично! — Монах громко вскрикнул. — Силы мы распределили. Осталось решить, откуда начинать. Что скажешь, Оливер?

Да почему же я так волнуюсь?! Как девственница в первую брачную ночь! — Хосё травил себя за излишнюю эмоциональность, чувствуя, что от одного произношения имени Оливер, его внутренне подкидывает и пот скапливается в тёплых ладонях.

— Начнём со спальни, — он сказал о своём решении, когда осмотрелся, находя на первом этаже кухню, столовую и кладовую.

— Вот так сразу! Я к такому не готов… — добивался ли Такигава внимания или ждал, что Оливер начнёт беситься — непонятно, женская часть команды SPR не разделяла его хорошего настроения. Аяко с прискорбием смотрела на нищету и забытость этих розово-серых домиков, втайне испытывая брезгливость, а Май, переступив порог этого дома, начала замечать за собой лёгкое недомогание. Голова потяжелела, веки налились холодным свинцом, и оттого завертелась мысль о диване и мягкой подушке.

— Кончай ломать комедию! — Матсузаки не обликла замашки своего взыскательного вкуса в учтивую форму, заглушив его возгласы звонким подзатыльником. — Я не намерена кувыркаться в этих кущах до ночи! Покончим с этим засветло!

Аяко в хорошей форме! — Май случайно позабыла о себе и, погрузившись в случившееся, приоткрыла рот. — Или сказалась её заносчивость и презрительность… — недолго думая, она рассмеялась.

— Хоть кому-то здесь весело, — Монах добродушно улыбнулся, ещё потирая свой задетый затылок.

— Где вы там бродите? — со второго этажа послышался голос Матсузаки. — Здесь всего три помещения. Несите скорее пушку!

— Смотри-ка, наша мико уже вскарабкалась! — Такигава ещё чуть-чуть пошутил.

— Пойдёмте… — единственный человек, сохраняющий спокойствие, напомнил о работе.

Выкрашенная в жёлто-коричневый цвет деревянная лестница ещё не успела попасть в поле обозрения Май, как её ноги в коленях дали ощущение странной слабости.

— Что случилось? — перила с четырьмя угольными балясинами дрогнули, и Такигава, следующий за Нару, тревожно оглянулся. — Ты снова поскользнулась?

— Ага… — Танияма виновато почесала щеку, продолжая обнимать перила. — Снег налип на подошву, и я поскользнулась, — она посмеивалась над своей неуклюжестью.

— Аккуратнее! Не хватало тебе перед экзаменами в больницу загреметь, — Монах закрыл глаза и с наставлениями покачал головой.

Да я и сама бы этого не хотела… — подумала она про себя, неосторожно посмотрев на Нару и его сомневающиеся лицо. Май солгала не намеренно, по незнанию, и он тут же заметил недосказанность.