— Кстати нашего Владыку зовут Нуми Торума: говорящий волю высших, — раздался голос за спиной Григория, это была Гадрун.

Гриша, немного разочарованный неправдоподобностью всего происходящего, задумчиво отвернулся к иллюминатору, странное внутреннее ощущение того, что ему вешают лапшу на уши, недовольно клокотало в груди.

— Я понимаю, что ты сейчас думаешь. И как, это всё выглядит с твоей стороны, — сказала девушка, — я много видела таких как ты, столкнувшихся с этой гранью реальности, при сформированной модели восприятия мира.

Люди привыкли считать что-то допустимым, реальным, а что-то, в силу нашего воспитания, мы отвергаем, не допуская и мысли о том, что всё может быть устроено совсем иначе. Ещё пару столетий назад, люди не знали о существовании рентгеновского излучения или об ультрафиолетовом и инфракрасном спектре света. Тогда человек опирался на свои ограниченные органы чувств и делал поспешный вывод о том, что всё, что можно пощупать, увидеть или услышать реально существует, остальное лежит в области фантастики. Однако, не стоит забывать о понятийно-информационной сфере, которая складывается из комбинации образов, звуков и ощущений, поступающих, хранящихся и обрабатывающихся в наших головах. Всё это указывает нам на ещё один очень важный и сложный орган восприятия, который служит вратами в ту часть реальности, куда неспособны проникнуть остальные органы чувств. Более того, этот неизведанный «орган» как раз и способен влиять на реальность, и формировать её. Зная это, любая фантазия и фантастика становится реальной, и из этого измерения может быть спроецирована на любые физические носители.

По этому поводу мой учитель говорил: «От рождения человек постигает разные способы взаимодействия с миром, учится ходить и говорить, его обучение всё усложняется, но в итоге, это всего лишь подготовка к самому главному уроку, усвоить который многим не хватает и жизни. Этот урок заключается в разрушении всего важного и ценного, он учит человека не привязываться абсолютно ни к чему, осознать, что все те образы и взгляды, к которым мы привыкли иллюзорны, скоротечны и не отражают всей реальности. Такова суть жизни. В мире контрастов вечность неуловима и переменчива».

Понять сказанное мне удалось не сразу, поэтому поначалу я подумала, что это одна из фраз которой пудрят мозги, и только со временем, накопив определённый опыт, я начала соглашаться со словами учителя.

— Любите вы все эти заумные фразы, но от них ведь не чуть не легче, — прошептал юноша, — Я уже давно свыкся с мыслью о том, что все эти экстрасенсорные штуки — это полная хрень, от которой одни неприятности. Вы не представляете каково это каждый день бояться, что кто-нибудь узнает или заметит, что я себя как-то странно веду. Конечно я понимал и видел, что мир отличается от того чему нас учат, но что толку, если ты живёшь в постоянном страхе. Вы вот говорите, что все эти ощущения иллюзорны, но тогда почему я должен верить вам, сегодня я вас вижу, а завтра нет!? — выплеснул накопившееся Григорий.

— Никто тебя и не просит верить, это твоё дело. Как и твоё право держаться за свои страхи, или попробовать воспринимать жизнь без окраски собственных иллюзий. Это как раз то, о чём говорила Гадрун. Все мы с рождения ищем опору и выстилаем себе дорогу из различных заблуждений и страхов. Мы, так охотно верим этим сказкам, которые нашёптываем сами себе. Страх, является основой целостности наших тел, и служит одним из кирпичиков, поддерживающих этот мир. В умелых руках мага он трансформируется в бдительность — ответил Валерий Афанасьевич.

«Ага прям это так легко, взял и переобулся…» скептически подумал юноша.

Чтобы как-то отвлечь внимание внука от всего произошедшего и услышанного, Виктор Максимович велел Григорию заняться мытьём посуды, а затем ему предстояла уборка в каютах.

Остаток дня, растворившийся в мелких хлопотах, сменил вечер, справившись с работой, Гриша вернулся к своей картине. Теперь ему казалось, что запечатлённый им на цифровик туман, окутавший город, был скорее таинственным, ему даже чудилось, что тогда он слышал стрекот летающих синих шариков, где-то там в тумане. Солнце, встающее из-за Уссурийского залива, словно гигантский, иномировой прожектор, пожирало город своими багровыми лучами, эти лучи, в воображении юноши, выглядели в виде змей, которые как-раз и обращали здания в розовый туман. Это было и забавно и жутковато одновременно.

Когда совсем стемнело, баркас достиг бухты Рудная Пристань. Скалы, подступившие к морю в ночных сумерках, в воображении молодого человека, казались огромным, длинным, чудовищным изуродованным шрамами морским змеем, выброшенным на сушу. У входа в бухту поджидали ещё два монстра поменьше. Возвышаясь над водой, они караулили свою добычу. Эти призрачные ночные существа носили миролюбивое название «Два брата» и являлись скальными образованиями, которые выступали своими вершинами из моря. Изредка их выхватывал из полумрака луч маяка, отчего они напоминали два гнилых зуба. Городок, скрывшийся в долине изрезанной речкой Рудной, перемигивался огоньками.

Было решено бросить якорь в открытом море и дождаться утра.

Григорию не спалось, он долго ворочался с боку на бок, качка давала о себе знать, плюс ко всему в голову лезли разные мысли, это раздражало и утомляло, устав от этого всего, он встал и поднялся на палубу. Для ночи было достаточно светло, свет луны и звёзд удивительным образом освещал все вокруг, в полумраке носились какие-то насекомые, было душно. Гриша присел у стенки капитанской рубки.

В памяти всплыли рассказы деда о древних легендах времён Будды, а то и раньше, «Выходит, что всё это он рассказывал мне не просто так, чтобы занять время, он говорил это специально, дед хотел, чтобы я знал это. Правда, тогда я относился к его словам, как к сказке, не более», думал Григорий, глядя на звёзды.

— О чём задумался? — раздался голос с крыши капитанской рубки, это была Гадрун.

— О, ты там…я то, да так, просто не спится, так много всего навалилось за раз, и я не знаю, как мне ко всему этому относится, — выдавил из себя парень.

— Да никак, постараться успокоиться, да и всё. Понимаю ситуация незнакомая, ты привык к обычной размеренной жизни, так ведь всегда бывает, жизнь сама подводит к нужным событиям, она же и решения подсказывает, а проблемы придумываем мы до тех пор, пока не поймём подсказку, — подавляя зевок ответила девушка.

— Странная манера общения у команды этого корабля, — усмехнувшись, подметил Григорий

Гадрун не ответила.

Запоздало спохватившись, Гриша подумал, что романтический момент для знакомства был упущен.

Мерный плеск волн о борт судна действовал усыпляюще. Парень просидел так, вглядываясь в звёздную даль, ещё какое-то время, прежде чем незаметно для себя провалился в сон. Ближе к утру, он замёрз и перебрался к себе в каюту, так что рассвет встретил уже в кровати.

Что бы ни советовала Гадрун, а успокоиться ему так и не удалось, так что, продолжая переживать перед предстоящей встречей, Гриша проснулся с первыми лучами и отправился на кухню в надежде кого-нибудь там встретить и узнать, когда же они отправятся на сушу.

Как оказалось, команда корабля уже не спала, Михаил пил чай, Валерий Афанасьевич жевал кашу, Виктор Максимович умывался в раковине, Гадрун же просто сидела за столом, подперев подбородок кулаком.

— Доброе утро Гриш, — приветствовал его дед.

— Доброе, — ответил внук, собираясь налить в стакан заварки.

— Стой! Погоди! — остановил его капитан.

— Эм? Чего?

— Сегодня ты у нас на диете, это нужно для предстоящего дела! Короче говоря, если поешь, то можешь вообще не увидеть, и не услышать того, с кем сегодня предстоит встреча.

Юноша мельком окинул взглядом собравшихся, ожидая увидеть на лицах усмешку или иные признаки того, что над ним шутят.

— Понимаешь, какая штука, любая пища очень сильно влияет на работу сознания, если попытаться привести пример, то я бы это явление сравнил с работой радиоприёмника…