Да и вообще в плане путешествий юноше не повезло изначально, дело в том, что в их семье произошла трагедия. Самолёт, на котором летели родители Веры Михайловны разбился, когда Грише и семи лет не было. С тех пор, его мать жутко боялась куда-либо лететь в отпуск и вообще воздерживалась от любых дальних путешествий. Поэтому для Гриши, по сути, первым серьёзным опытом стала эта экспедиция.

Сейчас же испытывая усталость и чувство голода, навьюченные сумками с припасами и палатками, команда продвигалась, по склонам заповедника, Илья задал довольно быстрый темп, он словно дикий зверь, шёл по следу предполагаемого противника. Стараясь подбодрить спутников, он в пол голоса напевал «И снег и ветер, и звёзд ночной полёт, меня моё сердце в тревожную даль зовёт».

Первой не выдержала Гадрун, соскользнув с выступавшего корня дерева, она шлёпнулась на пятую точку, прокатившись на попе вниз по склону, обиженно ругнулась, и подниматься с земли не стала, жалобно уставившись на Виктора Максимовича. Капитан подошёл к девушке, пристально всматриваясь в её лицо. Остановив Илью, он вновь обратился к Гадрун:

— Мне кажется, ты угодила в ловушку, на тебя это непохоже.

Гадрун, немного успокоившись, сказала:

— Когда мы покинули остров, я почувствовала слабость, но списала это на усталость после обследования, произошедшего там.

Подошёл Илья, он присел на одно колено, и не говоря ни слова коснулся правой рукой головы девушки.

Гриша, пользуясь возникшей заминкой, присел на выступающий из склона валун. «Стыдно признаться, но ещё немного и я сам бы шлёпнулся на землю. После экспериментов с мантрой, чувствуется сильное истощение, и наверняка время обеда уже давно прошло, а вспоминая наш скудный завтрак, не удивительно, что силы покидают меня», подумал молодой человек.

Илья убрал руку с головы девушки, и обратившись к Капитану сказал:

— Скорее всего она потратила много энергии обследуя события пограничной зоны. Признаков «Вьядхи-Млата» я не обнаружил, но нам нужно сделать привал, восстановить энергию.

— Да, привал необходим, — согласился Капитан, — можешь примерно сказать, где сейчас пропавший пограничник?

— Он примерно в семи километрах от нас. Судя по фантому, захваченное тело ему пока что плохо подчиняется, он не может использовать свои силы, иначе мы бы его не догнали. — комментировал паладин.

Гадрун тем временем, перебралась под дерево, подстелив себе походный коврик, девушка облокотилась на ствол. Достав воду и кулёк с сушёными финиками, она стала есть. Команда взяла с собой каши и сухофрукты, которые удобнее и быстрее всего перекусить в дороге. Воды взяли мало, так как не рассчитывали, что Гриша тоже пойдёт с ними, к тому же, в горах много ручьёв на которые всегда можно было рассчитывать.

Остальные члены команды последовали примеру Гадрун. Григорий дрожащими от усталости руками, приступил к обеду. Подкрепившись, он провалился в сон, да так быстро и незаметно для себя что, когда его стал будить дед, он вздрогнул и удивлённо вытаращился на родственника. Отходящее ото сна тело бил лёгкий озноб, мышцы затекли и ныли суставы от неудобной позы, в которой он задремал. Плюс ко всему, он обнаружил, что пока он спал, мошка нещадно пиршествовала на его руках.

— Вставай Гриш, мы и так тут уже час проторчали, — сказал капитан.

Илья тем временем затоптал маленький костерок, который они развели, чтобы отгонять комаров. Гадрун уже проснулась, и сворачивала коврик в трубочку, чтобы закрепить его на походной сумке. Выглядела она бодро, и более жизнерадостно чем прежде. Григорий посмотрел на телефоне время, шёл шестой час.

— Ребят, — обратился к молодёжи Паладин, — идти будем до заката, так что соберитесь, я постараюсь особо не бежать. Понимаю, конечно, тяжело с непривычки, но иногда нужно потерпеть, это чрезвычайная ситуация, от наших действий может многое зависеть. Поступили сведения, что в трёх пограничных зонах произошли вторжения, Две зоны отбили атаку, с одной связь утеряна.

— У них что весеннее обострение что ли? — потирая глаза, проворчал Григорий.

— Тогда уж летнее, — поправила его Гадрун.

Команда вновь двинулась в путь, пройдя через перевал, они увидели дорогу, разрезающую лесную долину, за ней начинались обширные угодья Лазовского заповедника. Горы там становились выше, их вершины скрывали множество пещер, каменных блоков и развалин, некогда вытесанных в скалах. Иногда и вовсе встречались диковинные статуи, созданных по словам местных руками былых цивилизаций. Именно туда, как раз, и направлялся гость из иного мира.

Между тем, лес заметно измельчал, появился густой подлесок, кустарник и молодняк иной раз преграждал дорогу единой непролазной стеной, однако, к счастью путников им ни разу не пришлось его штурмовать. По-прежнему поражало как избирательно и удивительно свободно прокладывал себе путь чужеземец, по следам которого шла команда. Склоны, овраги, распадки, перевалы преодолевались относительно легко и с наименьшими усилиями, нежели это пришлось бы делать самим, идя своей дорогой, а не следуя удивительному пришельцу. Илья не раз высказывал своё удивление тому, как подозрительно ловко проложил свой маршрут пришелец.

Не оставалось сомнения в том, что некие силы помогают вторженцу беспрепятственно двигаться в нужном ему направлении. Гадрун и вовсе высказала предположение, что тот, кого они считают пришельцем, вторгшимся в наш мир, на самом деле имеет очень тесную связь с ним, и возможно для него все мы являемся пришельцами.

Следуя за пропавшим пограничником, команда преодолела разделяющую лес грунтовую дорогу, и направилась дальше в глубь заповедника. Солнце скрытое весь день за пеленою туч, теперь окрасило край неба в бордовый цвет. С востока же, склоны гор уже погрузились в сумерки, растворяясь в опустившемся тумане. Стало прохладно, в распадках туман и вовсе поглощал весь свет, и идти стало труднее. За день пути они сократили расстояние между ними и противником до двух километров.

В какой-то момент Григорию стало чудиться что за ними наблюдают. Изредка слышались шорохи в кустах. Вскоре это заметил и капитан, проворчав себе под нос «разбегались тут», когда очередная тень скользнула между деревьями. Илья на мгновение замер оглянувшись назад, вид у него был сосредоточенный, он кивнул, поймав взгляд капитана.

Поднимаясь на очередной перевал, Григорий увидел какое-то существо, с большими, пушистыми, белыми ногами, оно сидело в ветвях дерева. Содрогнувшись от страха, парень отпрянул назад.

— Это рыбный филин, — успокоил его дед, шедший рядом.

Присмотревшись, Григорий понял, что его разыгравшееся воображение, рисует опасность во всём, что видит.

Однако, существа, следовавшие за командой, так и не оставили их в покое, они намеренно шмыгали на грани видимости создавая своим присутствием напряжение. Теперь, ко всему прочему, стал слышен какой-то клокочущий, булькающий звук.

— Ребят, поднимаемся на перевал, там ставим палатки на ночь, наш противник остановился, — сказал Илья, обратившись к спутникам.

— Кто это такие? — прошептал Григорий.

— Это духи и асури, я думаю, кто-то пытается нас задержать, они пока не нападают, но лучше обезопасится, тут они сильны, — ответила Гадрун.

Поднявшись на перевал, отряд сместился в тупичок, здесь скала образовывала каменный навес, который одним краем уходил в землю. Укрытия хватило чтобы разместить там две палатки. Развести ещё и костёр там места уже не было, так что соорудили его немного в стороне от входа, чтобы не задувало дым в палатки. Пока ещё совсем не стемнело, все дружно натаскали хвороста. Виктор Максимович притащил ствол небольшой берёзки сломанной от снега этой зимой.

Когда уже совсем стемнело вспомнили про воду. Сначала, Илья хотел сходить к роднику, но затем отказался от этой идеи, уходить от команды, значило подвергнуть себя или членов группы опасности. Схватив из огня дымящуюся корягу, паладин стал ходить вокруг разбитого лагеря, что-то бормоча. Григорий и Виктор Максимович, закончив сооружать две двух местные палатки, присоединились к Гадрун, которая ела сухофрукты.