«Полное уединение, а летом здесь, наверное, всегда тень и прохлада», – отметила Марго.

Несмотря на запущенность самих деревьев, земля вокруг и дорожки – всё аккуратно подметено и прибрано. Сквозь поредевшие, местами сквозные ветви робко пробивались солнечные лучи. Осенние невесомые.

Посидев на скамейке в саду, Марго вернулась в дом. Покрутившись возле большого старого зеркала, она причесалась, накрасилась и вышла за ворота.

Случайный ветерок шевелил опавшую листву на деревянном тротуаре. Ласковое солнце грело.

В лакированных чёрных туфлях, с модной сумочкой, в чёрных перчатках и белом югославском плаще с широким поясом, Марго сразу обратила на себя внимание случайных прохожих. От восхищённых и завистливых взглядов настроение приподнялось.

Напевая любимый мотив, она не спеша прогуливалась, ощущая себя столичной знаменитостью. «Провинция», – щурилась Марго, вздёргивая подбородок при встрече с очередным оценивающим взглядом.

Пройдя всю улицу, она дошла до центра. Заглянув в магазины и удостоверившись, что эта пустая трата времени, повернула назад.

По дороге её обогнал и остановился на обочине запылённый «ЗИЛ».

– Девушка, а девушка! Вы откуда такая красивая и куда?! – улыбался из кабины молодой шофер. Белые зубы на загорелом лице блестели.

– Туда! Отсюда не видать! – Ответила Марго и прошла мимо.

– Девушка, а вы не заблудитесь? Давайте, я вас подвезу! – не унимался парень, тронувшись за ней. Поравнявшись, он выскочил из кабины.

Марго остановилась, на лице – притворное возмущение, но в глазах бесовские огоньки. «Красивый чёрт… и этим пользуется», – разглядывала она шофёра.

Широкоплечий, рукава рубашки закатаны. Руки сильные мужские. Марго улыбалась. Казалось, ещё немного и она решится.

Парень ждал.

Марго откинула волосы, слегка качнулась. И пошла дальше. Уже не оборачиваясь.

Вернувшись в дом Серафима, в прихожей Марго медленно сняла плащ. Задержалась у зеркала. «На улице намного теплее и солнечней, чем здесь». Она прикоснулась ладонями к лицу – щёки горели.

Серафим сидел в зале за накрытым столом и самоваром.

– Прогулялась? А теперь давай чай пить.

Марго молча села за стол. Взяла чашку, открыла краник самовара. Заструился дымящийся ручеёк.

– Так, так. Живи, как можешь, как умеешь, главное о деле не забудь, – произнёс Серафим позже скороговоркой и посмотрел сквозь внучку. – Дай-ка мне карты, – попросил он. – Да не те, а в комоде возьми настоящие.

Марго достала из верхнего ящика комода толстую стопку старых карт. Размером они были крупнее обычных и вместо мастей на них нарисованы картины из жизни людей, зверей и странных существ.

И сразу повеяло мистикой.

Серафим раскладывал карты, рассказывая зачарованной внучке их значение и какой тайный смысл заключает та или иная карта в себе и как может влиять на судьбу человека.

– Это карты настоящие, старинные. Был случай, достались. Вот и прожили со мной почти век. А сколько до меня. Сколько глаз на них смотрело, сколько судеб они предсказывали. В один день всё и не расскажешь. Пока закончим. Главное запомни, на будущее, – и он стал говорить чуть тише, немного склоняясь в сторону Марго, – раскладывай их только на себя, не людям. Занятие это неблагодарное – когда людям, навредишь только себе. Когда карты привыкнут к тебе, а ты к ним – всё скажут и покажут. Начнёшь потихоньку, с малого – с предсказания погоды на завтра или свершения какого дела, не архи какого важного, и будешь смотреть, наблюдать, какая карта и как себя ведёт, что лично в твоём случае означает. А там пойдёт. Это ведь не только баловство, но ещё и зарядка для ума, прозорливости. – Он воздел кверху указательный палец. – На то, чтобы понять их скрытую силу и смысл могут уйти годы. Зато потом как сладко будет…

– Я слышала о таких картах, но ни разу не видела. Значит правду гадалки говорят, предсказывая?

Серафим высокомерно хмыкнул, собрав карты на столе в стопку.

– Кто предсказывает? Бабы на базаре? Или те, что принимают на дому, как в будуаре за золото и деньги?! – вспыхнул он. – Тоже мне прорицатели! Карты для них ремесло, добывание денег и не более. А я тебе толкую о том, чтобы привыкнуть к картам, понять, полюбить их, если хочешь. А где ж тут поймёшь да полюбишь, когда у тебя за дверьми толпа из страждущих узнать – не скоро ль они подохнут или когда же свадебку сыграть. Тьфу! Мракобесы! – Он чуть не сплюнул, чертыхаясь. – Они, самые опытные из них, из этих гадальщиков, смотрят сначала на людей, а не на карты. А зачем на них смотреть – ведь они для них листок рисованного картона! Люди – их карты. По жестам, сказанному случайно слову, по глазам они читают, но не по картам. Эх, в мои времена тоже кругом были умельцы, только тогда за подтасовку спрашивали – вот и боялись. Не шибко борзели. А сейчас, у вас тут творится чёрти что. Одну такую сказочницу, ещё до революции, я тогда юнец желторотый был, отвели лихие люди за трактир, да язык ей вырвали и бросили собакам. Сам видел.

– Как вырвали, живьём? – Марго содрогнулась от ужаса.

– Конечно. Она потом ещё жила и всё мычала, только вот на картах уж не гадала. Ладно, кончим с этим. У нас главное впереди, – сделав паузу, он деловито на неё посмотрел. – Так завтра, значит, отчаливаешь, – то ли спросил Серафим, то ли подтвердил. – Мне нужно, чтобы ты приехала ко мне этой зимой. Только не на два дня, а недели на три минимум. Лучше всего в феврале, там и морозы спадут. Так сможешь или как?

Марго в ответ кивнула.

– Хорошо, – сказал Серафим и замолчал. Он сидел и смотрел на Марго в упор. Не в силах выдержать взгляд старика, она опустила глаза. – Мне, – начал он медленно, – необходимо тебе многое ещё сказать. Передать. Понимаешь? Да и в карты попрактикуешься, если захочешь.

– Конечно хочу!

– Договорились. А сейчас я тебе сделаю первый мой подарок, – сказал Серафим торжественно и удалился.

«Первый?! Значит, будут ещё подарки?» Марго охватило волнение.

Серафим вернулся с ножом в руках.

– Вот, держи мой подарок. – Он протянул внучке нож.

– Спасибо, – поблагодарила Марго, сильно удивившись.

Она взяла подарок в руки и стала рассматривать. Нож – похож на охотничий, финский. Такие Марго видела в фильмах о войне. Особое внимание её привлекла рукоятка с вырезанной на ней головой волка.

– Не удивляйся, – это вещь нужная, необходимая порой. Тем более эта.

Прищурив глаза, Серафим уставился на нож и замолчал. Марго показалось, что он что-то вспоминает, глядя на свой подарок. Затем он взял её руку с ножом и накрыл сверху ладонью.

– Главное, держи его всегда при себе, где бы ты ни была. Это особый ножичек…

Расстались они после двенадцати. Как и в первую ночь, Марго упала в прохладную постель и только начала мечтать, как сон сморил. Во сне к ней вереницей приходили карты. Они, как в детском калейдоскопе, складывались в разноцветные мозаики и тут же распадаясь, разлетались, уносимые ветром.

Глава 7

Время шло к закрытию ресторана.

Марго посмотрела на столик, за которым сидел Вовка Гуляш. Он никуда не торопился, сидел и курил. «Отлично, подвезёт до дома».

Вова Гуляш был фарцовщиком и менялой. Официантам из «Огней» таскал для продажи импортные шмотки, валюту и перекупленные у воров драгоценности. Кличку «Гуляш» ему дала Марго – Вова любил заказывать гуляш и пиво.

Рассчитав последнего клиента, Марго подошла к столику Гуляша.

– Не торопишься? – Она облокотилась бедром о столешницу.

– Я никогда и никуда не тороплюсь. – Гуляш расплылся в улыбке.

– Я знаю.

Марго взяла со стола пачку Мальборо, достала сигарету. Гуляш привстал и чиркнул зажигалкой.

– А я тороплюсь… – Марго выдохнула дым ему в лицо. – Подбросишь?

– Без проблем. Всегда к твоим услугам. Ты же знаешь.

– Знаю, – ответила она, наблюдая за музыкантами, убиравшими аппаратуру со сцены.

– Так поехали. – Гуляш продолжал нагловато улыбаться.