– А это Серафим, – с гордостью сказала Марго. После паузы добавила: – Старший брат моего деда, а тебе прадед, только вот который и  прикинуть не могу. Да, это был человек. Таких больше я не встречала, – её голос дрогнул, – как-нибудь я тебе о нём расскажу.

Вадим не переставал удивляться новой родственнице. Как не похожа Марго была ни на кого. Вадим запутался в её образах и лицах. Неуловимая и загадочная, она всегда была разная. Царственно-неприступная в вечернем платье, блистая драгоценными камнями, она выходила из комнаты, собираясь на премьеру в театр или ресторан. Как девочка с хвостиком на голове, в шортиках и маечке варила кофе по утрам.  В голубых джинсах и чёрной водолазке она падала на диван, закидывала ногу на ногу, чиркала зажигалкой и курила, стряхивая пепел прямо в кофейную чашку, стоявшую на полу. Пришедшая убирать квартиру женщина, укоризненно качала головой, а Марго, переглядываясь с Вадимом, демонстративно пускала в потолок кольца дыма.

С Вадимом она вела себя снисходительно, но приучала к порядку и дисциплине. Она с удовольствием беседовала с ним на разные темы, и Вадим был счастлив оттого, что вот, наконец, появился в его жизни умный и опытный человек, и, пользуясь моментом, он всё выспрашивал и выспрашивал. Марго же со своей стороны приглядывалась. Читая всё по восхищённому взгляду племянника, элегантно прикуривая сигарету и наблюдая за тем, как он следит даже за этим движением её руки, откинувшись на спинку кресла, она думала.

***

Вадим никак не мог заставить себя расстелить постель и лечь спать. Он лежал на диване в своей новой комнате и всё размышлял. Прошлое навалилось разом.

Он вспомнил первый год учёбы в техникуме.

Тупо отсидев, а иногда и прогуляв занятия, он устремлялся в центр города, где бродя по оживлённым улицам, всматривался в бурлящую жизнь вокруг. Проходя мимо витрин, приценивался к элегантной одежде на манекенах, к дорогим часам, печаткам, браслетам в бархатных футлярах. С восхищением засматривался на проезжавшие мимо иномарки, с жадностью втягивал в себя аппетитные запахи, проходя мимо закусочных и кафе. Насладившись городским изобилием, шёл в любимый сквер, где садился на скамейку и, грызя чипсы, листал журналы, жадно всматриваясь в глянцевые фото. В общежитие возвращался в плохом настроении, полностью опустошённый и несчастный.

В ноябре стало особенно тоскливо. С неба сыпал снег, дни стояли серые и промозглые. Осенние ботинки уже не согревали, а зимние из-за ветхости надевать было стыдно. Вадим ёжился в старой курточке и шёл, не видя дороги, по тем улицам, мимо тех витрин, кафе, машин, которые так радовали глаз недавно.

Когда пошёл работать, попал в совершенно чуждую среду. Теперь он был окружён  коллегами. Мусоля дешёвые сигареты, в клоунских засаленных спецовках, они рассуждали о жизни. Рассуждали и умудрялись учить его, Вадима жизни, которую сами и не знали. «Что они видели, кроме трансформаторов и проводов? Бред и серость».

Вадим перевернулся на бок и тяжело вздохнул.

Зарплата копейки и то постоянно с задержками. Смысл жить в этом городе, где терпишь постоянно нужду?! Сейчас, живя у Марго, в богато-обставленной квартире, он сильнее ощущал свою бедность.

Было за полночь. На улице бесновалась метель. Вадим лежал и смотрел в окно. Заледенелые стёкла сверкали.

В доме всё умолкло, и вдруг шорох у двери. «Мыши?» Вадим прислушался. «Нет, показалось». Он прикрыл глаза: «Надо бы раздеться и лечь спать».

Дверь комнаты скрипнула. Вадим приподнялся, затем встал и выглянул в коридор. Тишина и темнота. Приглядевшись, увидел, как из приоткрытой двери гостиной просачивалась еле заметная полоска света. Осторожно ступая, Вадим подошёл к двери и заглянул в комнату.

В гостиной полумрак. На журнальном столике горит свеча в подсвечнике. Марго раскладывает карты. Электрический камин, стоявший недалеко от кресла, бросает на её фигуру алую тень.

Сгорая от любопытства, стараясь не шуметь, Вадим вошёл в комнату и присел за столик. Марго будто и не заметила его появления. Она скинула шаль еле заметным движением плеча.

Вадим не узнавал, сидящую напротив женщину. Как не похожа она сейчас на ту Марго, которую он узнал недавно. Та, которая перед ним сидела, словно сошла со старинных портретов, висящих на стенах. Она казалась пришелицей из прошлого.

Не отрываясь, Вадим смотрел на её руки.

Она ловко раскладывала старые потрёпанные карты. Камни перстней на пальцах мерцали. Оторвав глаза от рук, Вадим двинулся взглядом вверх, к высокой шее. Волосы зачёсаны за уши. Дуги тёмных бровей приподняты. Чёрные глаза на удивление большие. Вытаращенные. У Вадима похолодело внутри. Волна хлынула и накрыла. Он видел по губам тётки, что она говорит, а он не слышит. Она говорит, а он смотрит в её чёрные пропасти глаза и не слышит.

– Вадим, тебе не спится?

Голос Марго нарастал, становился громче.

– Тебе не спится?

– Не спится. – Вадим тряхнул головой.

– Всё мысли, думы?

– Да. – Еле слышно отозвался он.

Вадим сидел и отрешённо смотрел на карты, стол, свечу. Он не мог сообразить, как очутился в этой комнате. Мысль, уснувшая на мгновенье, просыпалась.

Когда в глазах затеплился вновь огонёк свечи, он спросил:

– Гадаешь?

– Раскладываю пасьянс.

Марго сгребла карты в кучу и сложила в стопку.

– Странные карты.

– Старинные. Как твоя работа? Не надоела?

– Надоела.

Прищуриваясь, Марго наблюдала. Вадим не мог смотреть ей больше в глаза. Он переводил взгляд с карт на свечу.

– Хочешь, я устрою тебя на денежную работу?

– Меня? – Вадим посмотрел на неё. – А куда? Конечно, хочу.

– В ресторан. Официантом.

Вадим не знал, как отнестись к этому предложению. О чём угодно, но о работе официантом он никогда и не думал. Он не ожидал такого предложения, но если предлагает сама Марго – значит дело стоящее. Вадим даже разволновался.

– А где сегодня, таким как ты, бывшим студентам, можно заработать? Сейчас, после дефолта, в стране беспредел. На заводах платят гроши и то уже не платят.  Пойдёшь работать в ресторан “Огни”, туда, где начинала я, – Марго вскинула вверх глаза, – когда-то… Для начала лучшего места и не придумаешь.

– Для начала чего? – не удержался Вадим.

– Для начала твоего будущего. Тебе не придётся всю жизнь таскать подносы – это всего лишь первая ступень. В «Огнях» хорошая школа жизни – там мальчики из провинции быстро взрослеют. Ты научишься считать деньги, разбираться в людях, обзаведёшься нужными связями и знакомствами. – Марго сделала паузу. – Не будешь хлопать ушами – эти связи тебе пригодятся в будущем.  Тем более, есть одно дельце…

– Дельце? А у меня получится? – Мысли Вадима не поспевали за вопросами.

– Не сомневайся. Только у тебя это и получится.

У Вадима заблестели глаза. Марго склонилась над столом.

– Я хочу поручить тебе одно очень важное дело. Надеюсь, я могу на тебя положиться?

– Конечно, Марго! Конечно! Я всё готов для тебя сделать… ты только скажи! – Он словно сорвался.

– Ну и прекрасно. – Она коснулась его горячей щеки.

Вадим почувствовал приятную прохладу ладони. Он захотел сильнее прижать эту ладонь, но Марго отстранилась.

– Решено. А теперь иди спать, – сказала она устало.

Вадим встал и молча вышел.

Голова разрывалась от будоражащих мозг мыслей, но как только Вадим коснулся подушки, то сразу же провалился в сон.

Марго ещё долго сидела при свече.

За окном бесновался ветер. Он то плакал, то ревел, то стонал. Когда фитиль стал потрескивать, хозяйка богато-обставленной квартиры очнулась. Со свечой в руках она подошла к портрету на стене и посмотрела в глаза Серафима.

Глава 4

– Правильно, дочь, завязывай-ка ты с «Огнями» и начинай заниматься настоящим делом. Своим делом, – сказал Павел Николаевич Вяземский.