Кожа худенькой бледной девушки, только-только начавшей покрываться трупными пятнами, едва заметно засветилась, синие губы постепенно начали возвращать краски, пока не стали ярко-красными. По светлым локонам разлилось алое кровавое пятно, окрашивая их в свой цвет.

Почему так получалось, никто из наблюдателей понять не мог, но всякий раз внешность умертвий менялась, причём в произвольном порядке. В коллекции Поттера, сейчас находящейся в подвалах Блэк-хауса, находился уже десяток умертвий идеальной красоты.

— Вполне возможно, что это последствия вплетения в структуру заклинания Философского Камня, — наблюдая за тем, как перестраивается тело, увеличивая грудь, и оттачивая талию трупа, протянул Сириус. — Но проверять я что-то не хочу — мне хватает того, что у меня в подвале сидят ожившие трупы. Если они начнут ещё и разлагаться…

Его передёрнуло.

Лежащая в гробу девушка открыла глаза, и присутствующих мужчин передёрнуло. Белые с чёрным ободком вокруг радужки глаза устремились на начинающего некроманта.

— PHAEDRA*, — безэмоционально произнесла она.

Ещё одно отличие умертвий Поттера от каких бы то ни было других. Эти могли говорить. Правда, только на латыни, но Барти и Регулус уже работали над тем, чтобы встроить в заклинание оживления переводчик с латыни на современный английский.

Неподалёку зашурашали шины подъезжающей к кладбищу машины, нарушив всё очарование творившегося ритуала.

— Приводим всё в порядок и валим, — буркнул Поттер, хватая своё новое приобретение за руку, чтобы поднять из гроба. Девушка, хоть и не была живой, буквально излучала тепло и, если бы не глаза, её вполне можно было бы принять за живую. - Sequere me**, - позвал её он. Конечно, говорить на латыни он пока не научился, в конце концов, из воздуха ничто и никому не даётся. Но пару фраз не выучить - это каким дауном нужно быть?..

— Знаете, а ведь магглы её могут живой посчитать, — усмехнулся вдруг Сириус, вспомнив, как недавно в маггловском Лондоне на него налетела магглокровка с рогами и чёрными глазами. — Хирургия, линзы, краска для волос… Б-р-р-р!

Некромант Поттер насмешливо фыркнул.

***

Дома, на площади Гриммо, где сейчас обитала большая часть отряда и несколько Пожирателей, объявленных вне закона, их встретила тишина и Регулус, с диким выражением лица запустивший в Антонина домовика, в объятиях с которым тот и исчез.

— Это что было? — мгновенно вышел из состояния «некромант мрачный, задумчивый» Гарри, ошеломлённо уставившись на то место, где только что был его мастер и боевик.

— У нас Лонгботтом, — на грани слышимости прошипел Регулус, устремив на Поттера суровый взгляд вивисектора. — Он сказал, что его пригласила Гермиона. Вот только нас предупредить…

Гарри, которому действительно говорили что-то подобное, смутился.

— Прости, я как-то забыл об этом.

Все присутствующие тяжело вздохнули.

— В общем, мы пойдём, пристроим твою новую игрушку, а ты развлекайся, — Сириус взял девушку, деловито осматривающую обои на стене, за руку и потащил в сторону подвала. За ним, с минутным опозданием, поспешили остальные.

— Он в чёрной гостиной, — перед тем, как скрыться внизу, сообщил Регулус. — И давай недолго, скоро Беллз вернётся!

При мысли о том, что может случиться, встреть Невилл в доме друга любого из Лестрейнджей, Гарри окончательно позабыл о своей депрессии, и испарился из коридора. «Оживлять» родителей однокурсника он пока был не готов, а Лестрейнджей возможно будет оправдать только после дачи показаний Лонгботтомов. Правда, как их показания могут помочь, Гарри представлял слабо. Поэтому, собственно, и оставил всё это дело на взрослых. Должна же быть от них хоть какая-то польза, верно?

— Привет, Нев! — ворвавшись в гостиную, парень с радостью обнял друга, до того отдающего должное чаю и сладостям. Составлял ему компанию в этом нелёгком деле Драко Малфой, который, в последнее время, стал понимать выгоду общения с несколько неуверенным в себе гриффиндорцем.

— Гарри! — обрадовался Невилл. В отличие от своих сокурсников, Невилл довольно быстро принял мысль о том, что ребята начали общаться со слизеринцами, полностью доверяя им. Однако сам всё ещё боялся оставаться с ними наедине. — Я не вовремя, да?

— Что ты! — возмутился тот. — Я сам немного припозднился, пробки…

Спихивать всё на пробки пристрастились все члены отряда и Милорд, что бесило в первую очередь его самого. Надо же, омагглился!

Невилл улыбнулся.

— Ты хотел что-то обсудить, — когда они снова устроились на диванах, напомнил Невилл. Гарри и Драко с усмешками переглянулись.

— Нев, как ты видишь своё будущее? — поинтересовался у друга Гарри.

Он знал, что друга уже присмотрела себе на смену профессор Спраут, но и терять такой кадр не собирался. Согласитесь, зачем покупать что-то втридорога и сомневаться в качестве, когда у тебя под боком есть прикормленный герболог? А спонсировать развитие его обожаемых теплиц, пусть даже они будут в Хогвартсе, для банды аристократов не составляло особого труда.

Невилл заинтересованно подался вперёд.

Комментарий к Part XVIII: herbologist

PHAEDRA* - Повелитель.

Sequere me** - следуй за мной.

Кхм. Ну, не удержалась я, правда.

========== Part XIX: the magical potions expert ==========

Том Реддл-Блэк с самым задумчивым видом сидел на подоконнике Выручай-Комнаты, и рассматривал иллюзорный парк за окном. В школу он отправился исключительно для того, чтобы поздравить Гермиону от лица всей старшей половины отряда лично (выпнутый, к слову, Сириусом, которому показалось, что молодёжь уж больно долго сидит за книжками), но наткнулся, помимо именинницы, на младшенького. И если у одной Грейнджер (которой крайне надоело бурчание Поттера о том, как он скучает) оставить его в замке не вышло бы, то у дуэта Поттер-Грейнджер очень даже получилось исполнить столь коварный план. Поэтому сейчас он сидел на подоконнике, пил чай и размышлял о том, куда всё же попал: на вечеринку по случаю дня рождения, или в лабораторию сумасшедших учёных.

А ещё…

Том вздохнул и сделал глоток горячего напитка, с нежной ноткой хвои. Как у Грейнджер, совсем не умеющей готовить, получался такой вкусный чай, он до сих пор так и не понял, но за добавкой всегда вставал первым.

Впрочем, сейчас Том думал совсем не о чае, и не о Грейнджер. Всё это он успел передумать ещё в тот день, когда впервые получил из её рук кружку.

Сейчас, слушая перебранку шестикурсников где-то сбоку, он пытался понять, как так получилось, что он влился в компанию Поттера. Ведь изначально, когда сидел в дневнике, не видя света, он что планировал? Втереться в доверие, сделать вид, что он — белый и пушистый, дождаться, пока Люциус его оживит… и прибрать к рукам заветный Камешек.

А получилось?

А получилось, что детишки-второкурсники раскопали, кто и что он такой, за какие-то два месяца, сами втёрлись в его доверие и, более того, без чьей-либо помощи вытащили его из дневника, заодно привязав его часть души к Поттеру, в котором, как он выяснил чуть позже, засел ещё один её кусочек. В то, что он смог сам, без магии, привязаться к детишкам, сам Том поверить не мог. В конце концов, что тем, кто смог провести один из тяжелейших тёмных ритуалов воскрешения, стоило провести ещё один, но с привязкой к личности?