– Раз в две недели у нас будут семинары, на которых мы будем обсуждать ваши музыкальные композиции, как индивидуальные, так и те, что вы создадите, работая в паре, потому что эти занятия полностью посвящены созданию музыки.

Льюис улыбнулся и на миг сбросил маску строгого преподавателя.

– В этой комнате я намереваюсь сделать из вас настоящих маэстро, и все вы познакомитесь с моими личными демонами.

Я затаила дыхание. Все знали о его проблемах, но я не думала, что он заговорит об этом в классе.

– Я изо всех сил пытался подарить свою музыку миру, но оказалось, что мое предназначение не в этом.

Он снова улыбнулся, и его лицо стало на удивление умиротворенным.

– Я обрел счастье, помогая другим реализовать их таланты. Похоже, у меня на роду написано учить, помогать другим находить свое предназначение в этом мире, свое страстное увлечение.

В комнате повисла тишина. Я моргнула, вдруг осознав, что мое сердце переполнено, а на глаза навернулись слезы.

– В конце года мы устроим презентацию, в ходе которой исполнят ваши произведения. – Льюис встал и опустил руки в карманы брюк. – Я должен научить других тому, чему сам не смог научиться, будучи композитором: обмениваться идеями и побуждать друг друга совершенствовать свое искусство. – Он указал на класс. – Все вы здесь, потому что талантливы. Но у меня для вас новости: миллионы людей обладают талантом. Этот проект поможет вам учиться друг у друга и оттачивать свое мастерство. Эта работа интригует меня больше всего.

Профессор Льюис повернулся к экрану и продолжил перечислять требования к студентам этого курса. Закончив, он сказал:

– Все свободны. Полагаю, вам хочется узнать, кто будет вашим партнером, а также выпить кофе и размять ноги. Используйте время с пользой, постарайтесь лучше узнать своего партнера. – Он усмехнулся. – Ведь весь этот год вы будете проводить вместе довольно много времени.

Одни студенты сгрудились перед листком бумаги, который помощник преподавателя разместил на стене, другие поспешили представиться Льюису. Брайс нашел в списке свое имя и подошел к Томми Уайдеру. Я нахмурилась: обычно мы с Брайсом работали вместе. Проходя мимо меня, он покачал головой.

– На этот раз команда мечты не сложилась, Бонни.

Мне стало грустно. По глазам было видно, что Брайс тоже огорчен. С ним я чувствовала себя комфортно: талантом он не блистал, зато был милым. Я знала, что нравлюсь ему, что это не просто дружеская привязанность и что у нас с ним никогда ничего не получится. И все же рядом с ним мне было спокойно, потому что парень не задавал много личных вопросов.

Я дождалась, пока толпа разойдется. Некоторые студенты странно поглядывали на меня, покидая аудиторию. Интересно, почему? Прочитав список, я все поняла.

Я чуть не ахнула от неожиданности, увидев рядом со своим именем имя Кромвеля Дина.

Обернувшись, я обнаружила, что в классе остался только профессор Льюис.

– Бонни Фаррадей, я полагаю?

Он держал в руках анкету с моей фотографией.

– Да, сэр. – Я закусила губу. – Знаю, вы сказали, что состав пар для работы над проектом не обсуждается…

– Сказал. И это не обсуждается.

Мое сердце замерло.

– Хорошо.

Я повернулась, намереваясь уйти.

– Вы лучшая в группе, Бонни, – сказал Льюис. – Кромвель новенький в колледже. – Он присел на край стола рядом со мной. Сейчас, когда он был так близко, я заметила в его темных волосах проблески седины. Я предположила, что ему немного за сорок. – В Великобритании он был одним из лучших учеников в школе. Он очень умный и талантливый. Но освоиться в новом колледже всегда нелегко, даже если новенький этого не показывает. – Он скрестил руки на груди. – В учебной части посоветовали поставить вас к нему в пару.

– Да, сэр, – повторила я. Впервые в жизни я злилась на то, что преподаватели считают меня надежной и добросовестной.

Перед тем как покинуть класс, я сказала:

– Добро пожаловать обратно в Джефферсон, профессор. Здесь вы для многих пример и источник вдохновения.

Он улыбнулся и снова вернулся к работе.

Я вышла и начала настороженно озираться, высматривая Кромвеля, но его нигде не было, и я вздохнула. Очевидно, знаменитый диджей сбежал, даже не удосужившись заглянуть в список. Держу пари, он не знает, что его партнером буду я.

Чувствуя себя совершенно обессиленной, я прислонилась к стене. Впереди у меня было две свободные пары, и я твердо намерена отыскать этого типа.

Я не дам этому грубияну загубить мою учебу. Раз приходится с ним работать, ничего не поделаешь, придется. Вот только я всерьез опасалась, что из этого сотрудничества не выйдет ничего хорошего.

Абсолютно ничего.

Кромвель

Я подошел к столу и включил ноутбук. Истон был на занятиях, так что я плюхнулся на стул, включил свои микшерные пульты, надел наушники и запустил на полную громкость микс, который начал составлять пару дней назад.

Закрыл глаза и всем телом впитывал ритм ударных. Перед глазами мелькали розовые и зеленые вспышки. Протянув руку, я, не глядя, коснулся пульта, ускорил темп, и мое сердце забилось чаще, в такт барабанам. Передо мной танцевали треугольники и квадраты, образуя причудливые узоры. А потом…

Наушники сдернули у меня с головы. Я резко выпрямился и подпрыгнул от неожиданности. Передо мной стояла Бонни Фаррадей с наушниками в руках. Меня немедленно окатила волна леденящей душу ярости, однако когда я посмотрел на девушку, негатив улетучился. Это меня удивило. В последнее время только злость меня и подпитывала, я не мог понять, почему вдруг успокоился.

Мне не нравилось чувствовать смущение.

Я протянул руку.

– А ну, верни.

Бонни медленно прижала наушники к груди. Я зажмурился, пытаясь взять себя в руки. Когда я снова открыл глаза, Бонни стояла передо мной, скрестив руки на груди.

На ней были обтягивающие джинсы и белая футболка. На плечи она накинула свитер, как те богатенькие ребята, что важно расхаживают по улицам Челси летом. Каштановые волосы снова собраны в длинный хвост. Взглянув ей в лицо, я обнаружил, что девушка встревоженно хмурит брови.

– Что ты здесь забыла? – поинтересовался я и не глядя потянулся выключить микс, который теперь грохотал из динамиков. Я его еще не закончил. До сих пор еще никому не удавалось услышать мои незаконченные миксы. Прямо сейчас я работал над новой композицией, которую собирался выложить в Интернет, а малышка Бонни Фаррадей нарушила мои планы.

– Ты хотя бы видел список пар, которые составил профессор?

Я нахмурился:

– Какой еще список?

Карие глаза Бонни гневно блеснули.

– Тот самый, о котором Льюис распинался большую часть занятия.

Она шагнула ко мне и с размаху припечатала наушники к моей груди. Я автоматически подхватил их и сосредоточил взгляд на девушке. Росту в ней было метр шестьдесят от силы. С высоты моих метра восьмидесяти восьми она казалась крохотной. Истон, к примеру, был ниже меня на пару-тройку сантиметров. Очевидно, он забрал себе все самое лучшее, пока они с сестрой находились в материнской утробе.

– Так вот, суперзвезда, мы с тобой партнеры на занятиях по музыкальной композиции на весь следующий год.

Я уставился на нее как баран на новые ворота. В ее карих глазах запросто можно было утонуть, и я явственно ощутил, как судьба смеется надо мной. Похоже, мне не сбежать от этой девушки.

– Ну конечно, – вздохнул я и снова повернулся к компьютеру. Однако не успел я нажать кнопку, чтобы вывести экран из спящего режима, как Бонни захлопнула крышку ноутбука и прижала ее ладонью.

Не поднимая взгляд, я процедил сквозь зубы:

– Бонни. Говорю один раз, повторять не стану: руки прочь от моего ноутбука. И уходи. Я работаю.

Девушка не двинулась с места и не убрала руку.

– Не порти мне жизнь, – потребовала она спокойно. На ее лице не дрогнул ни один мускул, но ее слова с этим деревенским, тягучим акцентом выдали ее. В голосе я уловил дрожь, и от этого у меня неприятно кольнуло в груди.