Литмир - Электронная Библиотека

– Миз Уилкокс?

Он стоял перед ней. Зеленая одежда, в какой оперируют; снимал резиновые перчатки.

– Да.

Голос ее звучал тихо, в глазах мольба. Пусть с ней все будет хорошо. Она должна выдержать.

– Пожалуйста, идемте со мной.

Он повернулся, и она пошла следом. «Дыши», – напоминала она себе.

Прошла за ним через двери, и там врач остановился.

– Миз Уилкокс, я доктор Мерт. Ваша дочь получила в аварии множественные внутренние травмы. Мы пытались привести ее в стабильное состояние, но…

Наверное, он увидел взгляд Рут, потому что замолчал.

– Я взрослая девочка, доктор.

Она выдержала его пристальный взгляд, готовясь к тому, что предстоит услышать.

– Искренне соболезную.

6

«Господи, прости и помилуй!» – взмолился Бальярд, остановив машину перед горящим складом. Он всю ночь проездил взад-вперед по бульвару Макфарленда, зная, что должно произойти. Увидев, как над складом занимается дымок, зарулил на стоянку и выключил фары. Он знал, что выход у него только один. На крючке у Джека Уиллистоуна он будет всегда. Если Бак пригрозит расторгнуть контракт, Джек затянет ту же песню: только пикни, Фейт и пацаны узнают, чем ты занимаешься на досуге.

Бак вздохнул. Если бы только одна Фейт, он, может, еще и выдержал бы. Но парни…

Баку-младшему – шестнадцать, Дэнни – четырнадцать. Оба футболисты, у обоих девушки, в школе на хорошем счету. Их это просто убьет. Ведь дети в этом возрасте – жуткие мерзавцы. Злодеи. Парней задразнят, хоть волком вой. Ваш папочка – петух, голубой, заднепроходец.

Бак покачал головой, вытер слезы на глазах. «Нет, так их подставить я не могу. Лучше смерть, чем это».

На ватных ногах Бак вышел из машины и посмотрел на пылающий ад. Схватив мобильник, он набрал 911.

– Служба спасения слушает.

– Это Бак Бальярд, президент компании «Алтрон Газолин»! – прокричал Бак, стараясь наполнить голос истерикой. – Горит наша контора. Срочно пожарную машину сюда! У меня есть огнетушитель. Я сейчас попробую все погасить.

– Мистер Бальярд, не надо этого делать. Вы не…

Но Бак уже отключился. Он вытащил огнетушитель, взглянул напоследок на фото Дэнни и Бака-младшего, которые всегда держал рядом с одометром, позади руля, провел по снимкам рукой: «Простите меня, парни!»

Бак застонал, заставил себя отойти от машины, для эффекта оставил дверцу открытой. Потом зажмурился, крепко схватил огнетушитель – и кинулся в пламя.

7

Из своего дома, выходящего на бульвар Макфарленда, Джек Уиллистоун увидел огненные сполохи.

– Все шито-крыто? – спросил он, поворачиваясь к человеку, что стоял рядом с ним у окна.

– И концы в воду, – сказал тот.

– Стояк, я тут с тобой не в игрушки играю. Точно?

– Уверен на все сто, босс.

– Послушай, я первый раз подрочил, когда мне было двенадцать лет. Так вот, я был на сто процентов уверен, что буду дрочить и дальше. Больше ни во что на сто процентов не верил и не верю. Ты говоришь, замел следы?

– Хорошенько поработал, как вы своим двенадцатилетним кулачком, босс. Стояк знает, как подпалить дом и выдать все за несчастный случай.

Джек осклабился на него, потом медленно потянул из стакана разбавленный виски. Расплылся в улыбке:

– Бумаги у тебя?

– Вот они.

Он протянул боссу две желтоватые папки, на одной было написано «Уиллард Кармайкл», на другой – «Дик Моррис».

Джек взял папки и быстро пролистал их.

– Они на нашей стороне?

– Да. Согласились, глазом не моргнув. Пять тысяч налом каждому – и мгновенная потеря памяти. Ни хрена не помнят. Утро как утро. Никакой гонки, никакой спешки, обычная отгрузка. Проще пареной репы.

Джек положил папки на стол у себя за спиной, из нагрудного кармана достал две сигары.

– Стало быть, никто не узнает, – заключил Джек. Не спросил, а заключил.

– Ни одна душа.

Они закурили сигары и вернулись к окну. Внизу, по соседству с заводом «Алтрон», горел склад – со всеми находившимися в нем документами. У Джека отлегло от сердца. Бал правят деньги, а не болтовня. Это было одно из правил, которыми он руководствовался по жизни. Второе – такое же простое. Задница всегда должна быть прикрыта. Глядя, как над бульваром Макфарленда поднимаются клубы дыма, Уиллистоун знал – он поступил правильно.

Ни одна душа не проведает.

Часть вторая

8

Когда они стали заходить друг за дружкой, он сидел на столе перед доской, спиной к ним. Наступил первый день второго семестра, и многие из этих второкурсников его в глаза не видели, разве слышали что-то от своих предшественников. Они начали рассаживаться по рядам, уходившим амфитеатром до самого верха, кто-то заглянул ему через плечо – прочитать, что написано на доске. Те, кто знал, понимающе улыбнулись про себя. На большинство тех, кто не знал, написанное не произвело никакого впечатления. Но все-таки кое в ком проснулось любопытство, закрались сомнения, хотя преподаватель еще не произнес ни слова. На доске рядком заглавными буквами было написано следующее: СУЩЕСТВЕННОСТЬ, ОБОСНОВАННОСТЬ, ДОМЫСЛЫ, ПОДТВЕРЖДЕНИЕ и ПРИОРИТЕТ. Пять пунктов по Макмертри – для сведущих. Сегодня первый день курса «Доказательства». И вести его будет Томас Джексон Макмертри. Профессор. Тот самый, который и написал книгу о доказательствах в практике Алабамы.

Повернувшись к аудитории, Том улыбнулся про себя – как обычно, когда перед ним столько молодых лиц, он ловит на себе самые разные взгляды. Страх. Опасение. Заносчивость. И то, что он терпеть не мог, – апатия. Том вполне уживался с работягами, пусть и слегка запуганными. Уживался он и с придурками, которые считали, что разбираются в праве лучше, чем он. Но он не выносил и не собирается выносить тех, кому все по барабану. С этих он будет драть три шкуры, пока не уйдут. «Говнюки нам в команде не нужны», – как говаривал Великий.

– Ну что ж, меня зовут Том Макмертри, наш курс называется «Доказательства». Задача моя проста, и она состоит из двух частей. Во-первых, я хочу, чтобы все вы, все до единого, в мае вышли из этой аудитории юристами, подкованными по этим пяти пунктам. Во-вторых, кто не хочет работать и платить цену за то, чтобы стать подкованным по пяти пунктам юристом, тому лучше уйти сейчас, чтобы не получилось, что однажды вы уйдете от клиента. – Том сделал паузу, давая студентам понять смысл сказанного.

На лице девушки в первом ряду он прочитал озабоченность. Он взглянул на журнал курса, где были фотографии всех студентов. Девушку звали Дон Мерфи. Двадцать шесть лет, из Элбы, штат Алабама.

– Миз Мерфи, – зарычал Том, достаточно громко, чтобы говнюкам на задних рядах не пришлось нагибаться вперед.

Девушка, возможно, вполне привлекательная, когда лицо не перекошено от страха господня, оторвала руку от желтого блокнота, в котором лихорадочно что-то писала, и подняла ее до уровня плеча.

Держа ее в воздухе, она пролепетала:

– Ой… Да, сэр?

– Вы – миз Дон Мерфи? – спросил Том.

– Да, сэр, – выдавила из себя Мерфи, и Том знал, что, кроме двух ее соседей в первом ряду, никто из девяноста пяти студентов ее не услышал.

– Миз Мерфи, говорите громче. Ваши уважаемые коллеги, которые считают, что первое впечатление лучше производить издалека, вас наверняка не услышали.

– Да, сэр.

Чуть получше, возможно, звуки добрались до середины аудитории.

– Миз Мерфи, вы ведь из Элбы?

Раздалось несколько смешков. Элба – один из самых крошечных городишек в Алабаме. По какой-то причине Том всегда отдавал предпочтение студентам из маленьких городков. Элба. Опп. Гамильтон. Может быть, дело в том, что он и сам был из небольшого городка в Северной Алабаме, Хейзел Грин.

– Да, сэр. Там родилась и выросла.

Именно так Том и думал. «От бирмингемцев или аристократов из Моби`ла «родилась и выросла» не услышишь. А от милашечки из Элбы – запросто. Родилась и выросла, боже ты мой!» Том улыбнулся Мерфи, надеясь помочь с ответами студентке, которой уже удалось ему понравиться.

5
{"b":"642059","o":1}