Не знаю, может ли Господь, сидя на своём облаке, расслышать хоть что-то сквозь какофонию взрывающихся петард, у меня же на двенадцатом этаже просто заложило уши и пришлось, вместо того, чтобы повторно загадывать желание, просто любоваться разрывающими ночное небо разноцветными сполохами и надеяться на то, что явившийся следом Люций не свалится с перил, по которым так любит расхаживать. То ли кот в прошлой жизни был канатоходцем, то ли считал, что у меня нервы железные смотреть на все эти па и махания пушистым хвостом, то ли просто кайфовал после принятия горячительного, однако, всё же пришлось, допив шампанское, сгрести его в охапку и попытаться хоть немного вразумить.

— Люцифер, ты у меня конечно ужасное чудовище, но зачем же рисковать девятой жизнью, если крыльев нет?

— Ну почему же нет? — насмешливый мужской голос заставил меня обернуться к балкону соседей, чтобы увидеть сидящего на самом разграничении перил парня. — И почему сразу чудовище? Чем я заслужил подобное обращение?

— Что? — отпустив на пол кота, с шипением принявшегося обнюхивать ноги незнакомца, которого ещё секунду назад здесь не было, я и сама уставилась на него неприлично долгим взглядом, попутно отправляя в рот конфету. Неплохо меня развезло от трёх бокалов вина, если уже крылатые красавчики мерещатся. Нужно срочно завязывать с алкоголем. Интересно, а зачем он нацепил эти огромные бутафорские крылья и покрасил волосы в тот же рыжий цвет, что и перья на них? На костюмированную вечеринку собирался? В джинсах и борцовке? Наверное, с Байкала приехал если мороза не боится. — Вы у Петровых гостите? Они, кажется, в Олимпе собирались праздновать.

Точно в Олимпе, мама ещё долго думала, пойти с ними или отправиться на дачу. Дача победила.

— Понятия не имею, пусть пьют где хотят, — пожав плечами, незнакомец спрыгнул с перил и остановился в шаге от меня, вызвав этим угрожающее рычание Люция, который, чтобы его было лучше видно, тут же забрался на скрипнувшую полку с баллонами и цветочными горшками.

— А вы разве не с ними собирались этим заняться? — удивляясь тому, что потеряла всякий страх, я продолжала рассматривать высокие скулы, орлинный нос и гипнотизирующие серые глаза, обрамлённые такими густыми чёрными ресницами, что можно и позавидовать — ни одна тушь такого эффекта не даст. — Наверное, вы опоздали и деньги на телефоне закончились? Хотите, я вам такси вызову?

Хотя, как он туда влезет с такой амуницией? Наряд из перьев придётся в багажнике устраивать. Если он там поместится, конечно.

— Не нужно никого вызывать, я к тебе.

Ко мне? Через чужой балкон? Вот так поворот в новогоднюю ночь. Это новый вид ограбления? Как бы не сексуального…

— А почему в двери не позвонили?

— Рит, ну какие двери, если ты на балконе? — парень криво улыбнулся и, подмигнув продолжавшему порыкивать Люцику, взглянул на небо, которое всё ещё окрашивалось яркими сполохами фейерверков. — Ты бы выстрел сейчас не услышала, не то что звонок.

— Простите? — понимая, что явно чего-то не понимаю, я снова взглянула на него снизу вверх — ну надо же уродиться таким долговязым! Одежду, небось, в отелье на заказ шьёт? — Мы разве знакомы?

— Ну, — он неопределённо пожал плечами, отчего бутафорские крылья шевельнулись так, словно были настоящими. — Я за тобой давно наблюдаю.

— Зачем?

— Ты забавная.

Приехали. Сомнительный комплемент какой-то.

— Я даже не знаю как вас зовут.

— Люцифер.

— И что, мне теперь, стоя между вами, желание загадывать? — оглянувшись на выгнувшего шею кота, я заметила, что шерсть у него на загривке встала дыбом и только тогда поняла, на что намекает незнакомец. Но ведь так не бывает! Из какого дурдома он сбежал? — Не может быть! Хватит надо мной прикалываться! Вас Маринка подослала?

— Маринка? — парень насмешливо изогнул бровь, вглядываясь куда-то в звёздную ночь. — Она сейчас кувыркается в гостинице с тем парнем, который на свадьбе в ноябре приглашал тебя танцевать.

— С Артёмом? — припомнив симпатичного шатена, я нахмурилась. — Разве она не в кафе?

— Говорю же — ты забавная. Считаешь лучшей подругой ту, что вешается на шею каждому, кто обратит на тебя внимание, а ей просто в кайф уводить твоих парней, а потом утешать тебя, когда жалуешься на одиночество.

— Ни на что я не жалуюсь! — Не очень-то приятно выслушивать подобное от этого странного наглеца в костюме ангела, однако, что-то в его словах определённо было правдой. — Ну и что ещё вы обо мне знаете, мистер Шерлок?

— Например то, что ты не замужем. Хочешь расскажу, почему?

— Потому что ношу кольцо: «Спаси и Сохрани»!

— И где оно сейчас? — тот, кто представился главным демоном преисподней, скрестив руки на груди, окинул меня так насмешливым взглядом, что захотелось зашипеть как Люцик и встать на дыбы. — Потеряла?

— На кухне оставила, когда руки мыла, вот тебя нелёгкая тут же и принесла! — стараясь не обращать внимания на то, как красив мой собеседник, я упрямо вздёрнула подбородок, чем вызвала его новый смешок. — Видишь, оно всё-таки действует когда надето.

— Я много чего вижу и могу рассказать. Например, хочешь услышать о глупой медсестре с золотыми руками и добрым сердцем, которая прожигает жизнь, за копейки вкалывая с утра до ночи в доме для престарелых, хотя могла бы работать в частной клинике и получать совсем другую зарплату?

— Не хочу! Откуда вы знаете?

— А ты догадайся. Наблюдаю за тобой с тех пор, как три года назад ты ночь напролёт держала за руку умирающего шулера, из-за которого не один человек покончил с собой, едва покинув игровой стол. Я должен был забрать его душу с собой. Но нет, святая Маргарита отмолила старого грешника и теперь он гуляет в райских кущах и жуёт финики. Скажи, откуда в тебе столько набожности? А?

Вскрикнув под его потемневшим взглядом, я схватила в охапку рычащего кота и, метнувшись к балконной двери, проскользнула в зал, успев запереть её изнутри. Сердце колотилось в груди как бешеное и хотелось кричать от сокрушительной волной нахлынувшего страха, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип и невозможно было отвести взгляда от рыжеволосого демона, который сквозь стекло продолжал прожигать меня пронзительным янтарным взглядом. Наваждение. Это самое настоящее наваждение!

Подняв руку, я торопливо перекрестилась, чем вызвала хохот своего мучителя. Хохот, который через секунду раздался уже за спиной и заставил Люцика с воем вырваться и броситься под ёлку, которая, как ни в чём не бывало, продолжала подмигивать цветными огоньками, блики от которых отражались в синем и розовом перламутре шаров.

— Брось, твой Бог вечно так занят, что всё равно не услышит, — покачал головой Люцифер, стоило только обернуться и, увидев его в своей квартире, начать шептать: «Отче наш…». — Болит?

Взяв меня за руку, он внимательно взглянул на окровавленную царапину, которую оставил на запястье кот.

— Наверное… — Замерев, как испуганный кролик, я могла только наблюдать за тем, как, наклонившись, демон слизывает кровь, обжигая саднящую ранку влажным языком, и через секунду на покрывшейся мурашками коже не остаётся даже следа от нанесённого кошачьими когтями повреждения. Разве после этого нужны ещё какие-то доказательства того, что в новогоднюю ночь меня решила посетить нечистая сила? Только, как он сквозь двери ходит, если прикосновения так осязаемы и приятны? Они вызывают чувственную дрожь, от которой внизу живота тут же скручивается тугой узел, что определённо мешает восстановить здравый ход мыслей.

Заметив мою растерянность Люцифер криво улыбнулся:

— И почему тебе не нравятся нормальные парни?

— Это всё сказки про принцесс из детства, — ощутив, что могу не только дрожать как осиновый лист, но и смущаться, я тут же опустила ресницы. — Одна с некрофилом замутила, другая с чудовищем, чему после этого удивляться?

— А с драконом никто не пробовал?

— Всё может быть.

— Ох уж эти женщины, а апостолы всё удивляются, почему в Церковь так трудно молодёжь привлечь. Кто же позарится на их блаженных ангелов?