— Пожалуйста, не говори Норе о том, что со мной случилось. Я не хочу, чтобы она знала. Это может подвергнуть ее опасности.

Еще лучше. Ладно, мне все равно. Это его семья, и он имеет право проявлять заботу о ней. Что касается моих родных, то я навел справки о них, когда учился в Твене. До того, как стать вампиром, я принадлежал к довольно знатному роду, но, после смерти матери, отец почти перестал выходить из дома. Вскоре после нее умерла моя сестра, а я сбежал с сектой Великого духа. К тому моменту, как ко мне вернулась память, не стало в живых и отца. Поместье досталось по наследству моему младшему брату Лердану, который жил там теперь со своей молодой женой.

Объявляться я не стал. Кем бы я являлся для них, тенью трудных времен? Непутевым родственничком, пришедшим, чтобы нарушить мирный уклад жизни? Если я восстановлю фамилию, не будет ли брат видеть во мне угрозу — и потому единственным выходом для меня было навсегда остаться Омни.

— Здравствуйте, — госпожа Нора, — я замялся, стоя на пороге. Домик, где раньше жил Саймон, был небольшим, без сада, но выглядел изящно, и, пожалуй, несколько вычурно.

— Кто вы? Вы, должно быть, были в пути всю ночь… — я не почувствовал любопытства в словах Норы. Так, вопрос лишь ради того, чтобы сказать что-то. Девушка выглядела глубоко озабоченной и явно не моим приходом. Тем не менее, она старалась быть приветливой: впустила меня, тут же вручив огромное полотенце в которое я с удовольствием укутался весь с головы до ног. Конечно, я не рисковал подцепить простуду, но дрожать весь день не в силах согреться мне бы не хотелось.

Мы зашли в комнату, пожалуй, даже слишком просторную для такого маленького дома. На стенах были развешаны многочисленные полотнища изображавшие моря с маленькими корабликами и горы, покрытые альпийскими лугами. Написаны они были не слишком искусно, даже схематично, возможно, рисовал их ребёнок. Впрочем, детского смеха слышно не было.

— Вы голодны, устали? — не дождавшись ответа, Нора начала собирать на стол горячий завтрак, состоявший из картошки и мяса.

Я не мог поверить, что передо мной девушка, практически моя ровесница. Та доброта, которая покрыла сеткой улыбчивых морщинок ее глаза, и та забота, что читалась в каждом ее движении, состарили ее раньше времени. Ее красота потускнела вместе с медью ее волос, таких же, как когда-то у ее брата. Я всегда думал, таким светлым созданиям как эта девушка должна быть уготована лучшая жизнь, но… С каких пор в мире существует справедливость? Она угасала в полупустом снежном городе из года в год заботясь о тех, кто в своей самонадеянности решил побороться с самой природой.

— Неужели вас взяли в охотники в таком юном возрасте?

— Я кажусь младше чем есть на самом деле.

Я усмехнулся. Интересно что я буду отвечать на этот вопрос через сто лет. Магическая заморозка, эльфийская кровь — в Дэйверии много путей быть условно бессмертным. И всё равно слишком юн. Будь ты проклят, Повелитель.

Этой ночью мне приснился очень странный сон, как будто мои руки и ноги недвижимы, а на грудь давит тяжесть, и я лежу, не в силах пошевелиться, и ловлю собственное дыхание. Вздох за вздохом, единственный звук, который я слышу, это свист воздуха в легких и стук собственного сердца. Ужасающий холод…

— Упыреныш.

Ничего. Лишь жесткая, влажная от пота простынь приютившего меня дома, да тусклый свет луны, заглядывающей в окно.

========== Часть 6 Дух больницы ==========

Внезапная оттепель словно вдохнула жизнь в небольшой городок, построенный вокруг больницы. Люди ходили по улице, оживленно беседовали, смеялись, и я как дурак вертел в руках чашку с чаем, прислушивался к голосам за дверью и улыбался. До меня наконец дошло значение моего сна — это был не просто кошмар. Лан, где бы он ни был, жив.

— Это точно был он, только он так называет меня.

— Кстати почему? — Не разделял моей эйфории Саймон. Видимо присутствие сестры заставляло его нервничать, — Он же вроде хорошо к тебе относится.

Я не смог удержаться и хмыкнул. Где-то наверху завозилась Нора.

— Лан это Лан. Упыреныш для него значит «малыш вампир», а щенок — детеныш собаки, маленький член гильдии. — Я покрутил в воздухе жетон с изображением собачьей головы. — Это ласковые прозвища. И да, он действительно не улавливает разницы.

— Господин Омни, с кем вы разговариваете?

— Нора уже спустилась по лестнице и смотрела на меня из дверного проема, немного бледная после суток и похожая на призрака в своей старой шали.

— Беседую сам с собой, — усмехнулся я. — Знаете, человек, которого я люблю, дает мне весьма сомнительные клички.

Нора просветлела и широко улыбнулась мне. Хоть что-то перестало быть странным после моей жалобы. Затем она вдруг резко погрустнела. Видимо вспомнила что-то, что ее расстраивало и злилась, что позволила себе веселиться.

— Нора с вами всё хорошо?

— Да, то есть нет, господин Омни. — Ее щеки вспыхнули, — Вы говорили, что вы охотник так ведь, и что вы друг Саймона…

— Интересно, что она задумала?

— Всё верно госпожа Нора. Вам нужна моя помощь? — Она кивнула и объяснила проблему: в больнице стало слишком много смертей. Умирали в основном тяжелораненые охотники и все они находились в тяжелом состоянии, но всё же большинство из них по ее мнению могли бы быть живы. Кто-то или что-то пожирало жизни ночью, по крайней мере так думала Нора.

То, что она рассказывала могло быть как простым совпадением, так и работой демона, потому, я остался ещё на один день. Заодно решил проверить всех жагеров, чью личность не могли установить… Вдруг.

К увиденному я оказался не готов. Неопознанцев было немного, от силы две палаты, но их состояние было ужасно. Почти все они мучились или были безумны. У многих страшные, неизлечимые уродующие раны. У одного из них вместо лица кровавая каша, с лишь угадывающимся контуром глаза.

— Они все поправятся. — Нора уверенно погладила рукой одноглазого охотника. -Когда он будет в лучшем состоянии, мы перестанем держать его во сне, и тогда узнаем имя, и одним неизвестным станет меньше. Если только вы разберетесь. Мы вообще-то уже отменили лекарство ещё утром, но пока он так и не пришёл в себя.

Я наконец понял в чём дело. Эта смелая маленькая девушка, без страха прикасавшаяся к открытым ранам, отдала себя больнице. Пожертвовала свою жизнь, чтобы спасти как можно больше, ничего не прося взамен. Надеюсь она поступила так из-за своих собственных убеждений, а не из-за судьбы брата.

— Как я и говорил вы можете на меня рассчитывать.

Наступление вечера пришлось ждать долго. От запаха крови в корридорах слегка мутило. С пациентами встречаться я не хотел. Вампир-защитник, какая насмешка над их состоянием.

В конце-концов желая скоротать время, я спустился в подвал где работала Нора. И увиденное там уж точно не соответствовало моим представлениям об обязанностях лекаря крупной больницы.

— Что вы делаете?

Девушка сидела за столом, держа пробирку с кровью над чашей с пылающими угольями. Вопреки здравому смыслу жидкость не кипела и не сворачивалась. Вместо этого неярко светилась, переливаясь завихрениями.

— Это новая разработка, — ее голос стал необычно тверд. — Если вы знали Саймона, вы должны были помнить отвратительные слухи которые ходили вокруг его смерти. Так вот мне плевать на это, господин Омни, для меня он всегда был и остается героем и я…

Это иная методика. Мы обогащаем кровь магией и потом вводим ее пациентам. Раньше нам удавалось получить потрясающие результаты. И это одна еще одна причина, почему я так прошу вас разобраться с этими смертями неофициально. Исследования должны быть чистыми, и тогда возможно нам удастся спасти много жизней.

Из подвала я вырвался в смешанных чувствах, и не я один. Подавленность, исходящую от камня, можно было почувствовать даже на расстоянии.

— Ты думаешь она бы приняла меня?

Не зная, что ответить, я в молчании наблюдал за садящимся солнцем из палаты неопознанных. По мнению Норы ночного гостя следовало ждать именно здесь. Конечно, она приняла бы Саймона, но было бы это благом? Куда больше вероятности, что он утянул бы ее за собой во тьму.