Домой я вернулся за полночь. Растопил печку, подумав, что к зиме нужно еще раз прочистить дымоход; небольшая комната наполнилась теплом и мягким неярким светом.
Теперь пришло время заняться вампиром. Я вытряхнул его из бочки, втайне надеясь, что он успел сдохнуть. Где там. Только вскрикнул не по-человечески, ударившись об пол, видно, старой ссадиной, ощерился на меня, да попытался отползти подальше.
— А ну иди сюда. — я достал нож, и тварь затравленно прижалась к стене глядя на лезвие. Я размахнулся, делая вид, что сейчас заколю, потом, у самой груди притормозил и медленно провел металлом по бледной коже. Тут же выступила кровь и зашипев, испарилась. Упырь обреченно взвыл.
— Определенно, ошибки быть не может. Нежить, — я полоснул его еще раз, исключительно ради собственного удовольствия.
— Да… Ты не то, что твои собратья, — промурлыкал я, наслаждаясь эффектом. — Они бы бросились на нож, лишь бы не быть пленниками. Ты же безропотно терпишь, все что угодно, лишь бы быть живым. Верно, Тэмер? Я угадал? Отвечай, или я порежу тебя еще раз, ты хочешь жить, или нет?
— Да.
-Но ты ведь не живешь, чудовище. Скажи, ты давно охотился? Помнишь этот запах, такой пряный, манящий, аромат жертвы. То чувство превосходства, когда ты быстрее, сильнее, голоднее…
Я приподнял его голову, желая видеть глаза. Другой бы жадно сглотнул или хоть попытался отвести взгляд. Этот испуганно вылупился на меня, абсолютно не понимая, к чему я клоню. Щенок.
— Ты что, ни разу не охотился?
— Нет.
Вот значит как… Они хотели, чтобы я опустился до его уровня. Чтобы я, обладая пятнадцатилетним опытом, убил слепого крысеныша, который еще даже ни разу не пил горячей крови. Ладно, плевать, я не ищу себе ни товарищей, ни славы, ни уважения — прошли уже те времена. Но чтобы так нагло оскорблять меня? Не забуду.
Поностальгировав немного о старой жизни, я принялся было за поздний ужин, когда вновь почувствовал на себе взгляд Тэмера. Ну, не на себе точнее, на тарелке с трактирной бурдой, зато на этот раз почти осязаемый.
— Что, жрать хочешь? — не удержавшись, кинул ему лепешку. Хотелось посмотреть, какой будет эффект. Вампиреныш был худой, как скелет, позарится ли на человеческую еду?
Блять, чтобы я так хлебу радовался. Сколько же его не кормили? А я думал, упырей только кровь интересует. Остальное так, для виду лопают. Нахрен. Отдал ему всю миску. Хоть кого-то Манькина стряпня приводит в восторг. М-да, как-то я об этом вообще не подумал, если его у себя держать, это же и хавчик на него нужен. Да и вообще…
Я спустился в подвал и порылся немного в коробках со старым хламом. Достал оттуда цепь и ошейник, принадлежащие еще той поре, когда у меня была собака. Вбил кольцо во внутреннюю стену дома. Проверил всю конструкцию на прочность, затем привязал вампира, в напутствие заявив, что если он будет греметь и меня будить — пущу в ход плетку. И с тем завалился спать.
Проснувшись среди ночи от отчетливого лязга железа по дереву, избил гаденыша. Потом швырнул ему на пол свою куртку и прилег снова. Все равно до рассвета не сомкнул глаз — не мог, непривычно было, что в доме кто-то есть.
Утро выдалось не важное. За окном рябил дождь, навевая смертельную скуку. В доме тоже было тоскливо. Тэмер не проявлял никакой агрессии, просто сидел на веревочке, как собачонка, стараясь лишний раз не шевелиться. Пялился на меня мутными глазами, скорее, просто реагируя на движение, хотя кто его знает, конечно… Темное создание.
К обеду я решил немного разговорить его.
— Знаешь, Тэм, — начал я издалека, желая чутка поддразнить вампира. — А я ожидал от тебя ненависти. Этой тупой ярости, попыток придушить из последних сил… Твои сородичи часто так делают. Скажи, куда подевалась твоя злоба?
— Я не знаю, — он набрал воздуха, чтобы как-то обратиться ко мне, но на ум парню ничего годного пришло.
— Меня зовут Ланли Карон, но тебе следует называть меня «господин Карон». Странно, мне казалось, ты был словоохотливее, когда мы встретились. А последнее время только «Да», «Нет» и «Не знаю». Скажи чего-нибудь. Неужели у тебя нет никаких вопросов, а, Тэмер? — Я уже выяснил, что звук своего имени нравился упырю. Во всяком случае из моей речи он его выделял особо, становясь на миг чуть оживленнее, чем обычно.
— Почему Вы не убиваете меня, господин Карон? Вы не держали пленных раньше — у Вас нет ни клетки, ни темницы.
— В плен берут людей, а ты — вампир. Не смей сравнивать себя с человеком, или я серебряным ножом буду доказывать тебе, что ты не прав. Ты меня понял?
— Да, господин Карон.
Теперь, уладив формальности, я мог ответить на его вопрос. Пленные, скажет еще…
— До этого мне попадались достойные противники. А ты слишком молод, ничего не умеешь, ни о чем не слышал толком. Кроме того ты подкидыш, подачка от ордена. По-твоему, мне нужны подачки, вампир?
— Нет, господин Карон, — он опасливо посмотрел на меня, видимо вспомнив, что мне не нравятся односложные ответы добавил, — Думаю, не нужны.
Похоже, за ночь он окончательно сломался. Жаль, мне нравилась его безрассудная дерзость, с которой он называл меня гильдейским псом. Ну да ладно, невелика потеря.
— Должно быть, тебе хотелось узнать, что я собираюсь с тобой сделать? — задал я вопрос не дожидаясь, пока он осмелится. — Я отвечу: я собираюсь держать тебя на привязи, как держат диких зверей. Так будет до следующей Охоты, а она только весной. После этого я убью тебя, потому что тогда ты уже будешь безумной тварью, беснующейся на поводке.
— Этого нельзя избежать?
— Смерти? — я слегка хохотнул даже. Очень немногие мрази могли похвастать тем, что ушли от моих стрел, этому недоразумению точно было претендовать не на что.
— Нет, не смерти, — Тэм шмыгнул носом. — Безумия.
Вот как, потерять последние мозги, значит, боишься. Похвально… Но бессмысленно.
— Такова судьба всех упырей, малец. Тебе остается только принять ее.
— А если я все же не сойду с ума? Не превращусь в монстра?
А если все мои друзья в один прекрасный день вдруг все воскреснут? Если солнце начнет светить ночью? Если я стану эльфом?
— Так не бывает, Тэмер. Ты уже монстр. Просто пока не пробудился полностью.
И почему он спрашивает об этом меня? Я раньше никогда не задумывался над этим. Что там, на другой стороне воспитывают детенышей. Учат их ненавидеть нас, рассказывают про жажду, про кровавую жатву, про охотников и про то, чего следует бояться.
Тэмер был новообращенным вампиром, к тому же забитым и сломленным и готов был, похоже, принять свою гибель в любой момент. И все-таки пока он жил и рос, и хотел знать, что он есть такое, и в качестве наставника, за неимением кого-либо другого выбрал меня. И это подкупало, черт возьми.
— Но если хочешь немного посражаться со своим безумием, то я не против, вампир. Мне будет интересно посмотреть на это.
Надо все же надеть на него что-нибудь. Негоже похожему на человека разгуливать нагишом по хате. Мало ли, кто из гильдии зайдет, не то подумают. Хотя еще вопрос, что они подумают, если увидят чудовище в тряпках.
Я снова открыл чулан и нашел тюк с барахлом моих товарищей. Оттуда я извлек новые, почти неношеные штаны, проверил карманы на предмет всего острого и отдал Тэмеру. Жалко было, но их предыдущий хозяин, юный берсерк Риксон, крепко спал в земле и ничто не могло потревожить его сон. Наверное, уже не будет разницы, что упырь носит его одежду.
— Спасибо, господин Карон.
Я хотел было съязвить, но осекся. Слишком уж он напоминал человека. Обычный парень, лет восемнадцати — двадцати, ну и пускай, что волосы, которым положено быть белыми, уже давно поменяли цвет от грязи, ну и пускай, что кожа сероватого оттенка, может, мальчик сидел долго за книгами. Зато обычные голубые глаза.
— Пускай, что с вертикальными зрачками, да? — мерзко прошепелявил внутренний голос. — И глазные зубы, что уже чуть поменяли прикус — тоже плевать? Кого я обманываю, он совсем не похож на человека. Ему вообще осталось недолго быть похожим на разумное существо.
