─ СКАЖИ ПРИВЕТ СНЕЖНЫМ БОГАМ! ─ кричит он, запрокидывая голову назад. Гарри сияет, глядя на парня, прежде чем перевести взгляд в небо (ну или попытаться).

Стайлс по-настоящему машет рукой.

─ Приве-е-ет, снежные боги, ─ пропевает он, а Луи, не убирая руки от его волос, смотрит на эту самодовольную, милую усмешку на губах парня, прежде чем теряется в белом.

И тогда внезапно, без какого-либо предупреждения, сильные руки разворачивают Луи спиной к Гарри и тянут на себя. Его обнимают как Розу в Титанике, а вихри снежинок превращаются в бесконечную белую стену. Всё вокруг меркнет, когда Гарри обнимает Луи, когда холодные руки парня притягивают его ещё ближе и когда их ноги скользят на покрывшимся льдом тротуаре.

─ Что мы делаем? ─ кричит Луи и смеётся, проглатывая слишком много снега.

─ Катаемся! ─ радостно отвечает Гарри, набирая скорость и чуть ли не отправляя их в полёт вниз лицом.

Конечно же Гарри неуклюжий. Конечно же он просто куча из болтающихся в воздухе конечностей и милоты. Поэтому именно Луи приходится поддерживать их обоих. Он хватает Стайлса за локти, пока тот всё скользит по земле и набирает скорость, а рёв ветра заполняет их ушные перепонки.

Гарри просто смеётся.

Он смеётся так сильно. Его щёки бесстыдно красные, а волосы в комичном беспорядке. И он такой красивый, не так ли? Он такой красивый прямо сейчас, что Луи просто не может отвести взгляда. Его собственный смех смешивается с хохотом Гарри, ветер хлещет их по коже, а снег всё продолжает падать, сверкая.

─ Ты такой растрёпанный, Гарри, ─ слегка хихикает Луи, всматриваясь в ресницы парня, который, в свою очередь, не сводит глаз со своих ног, каким-то чудом ещё удерживающие его на льду.

После слов Томлинсона, Гарри резко поднимает на него взгляд.

─ Ты назвал меня по имени, ─ тихо шепчет он, восторженно глядя на парня. Это прозвучало настолько нежно и мягко, что Луи даже не должен был услышать. Но он услышал.

Он чувствует, как щемит его сердце, как пульс начинает ускоряться, и как нежные лепестки чувств охватывают всё его тело.

─ Упс, ─ всё, что может сказать он.

Они не сводят друг с друга взгляда. Луи держится за локти Гарри, носки их ботинок соприкасаются, кожа горит на ледяном воздухе, свет уличных фонарей отбрасывает тени на лица, а они просто стоят и смотрят друг на друга, пока их поглощает снорнадо.

И внезапно перед лицом Луи возникает Айфон и щёлкает приблизительно пятьдесят тысяч раз, делая фотографии.

─ Что ты делаешь? ─ смеётся он, отмахиваясь от телефона Гарри. Глаза Стайлса такие яркие, а весь его вид излучает такую напористость, что Луи невольно задаётся вопросом, смотрит ли парень так на всех людей подряд (а потом понимает, что не хочет знать на это ответ).

─ Хочу запомнить, как ты выглядишь, ─ говорит Гарри.

─ Хочешь сказать, что у меня незапоминающееся лицо? ─ насмешливо спрашивает Луи.

─ Нет, я говорю, что… ─ он делает паузу, а на его лице мелькает какой-то странный огонёк. Томлинсон не может дать этому название, но Гарри выглядит таким мягким в свете фонарей. ─ Хочу запомнить, как ты выглядишь прямо сейчас.

Иисус Христос, что это вообще должно значить?

Сердце Луи делает кульбит.

─ Ты красивый среди снега, ─ честно, искренне и открыто продолжает Гарри, немного запыхавшись.

И, оу. Вот что это должно значить.

Это какое-то поэтическое дерьмо. Это большое и несправедливое по отношению к нему поэтическое ДЕРЬМО. Луи проглатывает свой язык вместе со всеми чувствами и страданиями, которые уже, казалось, начали гноиться внутри него, а Гарри просто смотрит на него с благоговейным выражением лица.

Он хочет сказать тоже самое о Гарри. Хочет вырезать эти слова на своих костях и вложить их в свою душу.

─ Ты такой странный, Генри, ─ вместо этого говорит он, делая один шаг назад. Но Луи может чувствовать, как сопровождает свои же слова улыбкой. Блять.

─ Я просто честный.

─ Слишком честный.

А затем между ними устанавливается тишина. Снег продолжает падать, а Гарри смотрит на Луи с полными страха глазами, как бы спрашивая у него, не переступил ли он черту. И Томлинсону хочется тоже ответить одним лишь своим взглядом «да, переступил» и «пожалуйста, уйди и больше никогда не возвращайся», но он слишком слаб. Он слишком, блять, слаб.

Поэтому всё, что он делает ─ это тянет рукав Гарри на себя, улыбается и говорит:

─ Давай вернёмся внутрь, да?

Гарри усмехается и кивает, хватая руку Луи. Они бегут обратно, смеясь и крича.

_____________________________________

Снорнадо* ─ сочетание слов СНег и тОРНАДО.

_____________________________________

***

Они проводят следующий час внутри Старбакса, наблюдая за тем, как стихает ветер, и выпивая одну кружку кофе-бреве за другой. Луи заставляет смеяться Гарри и от этого смеётся сам. Их смех заполняет пустую кофейню, заглушая голоса «The Everly Brothers», доносящиеся из колонок. Иветта за главную, и она хочет закрыться пораньше, но не против их присутствия, продолжая подавать им бесплатные круассаны и чашки холодного чая, закатывая глаза каждый раз, когда Луи делает какой-нибудь неуместный комментарий или заискивающе поигрывает бровями.

Лиам тоже улыбается и беззастенчиво флиртует с Гарри. Его настроение никак не испортилось после небольшого приключения Гарри и Луи на улице. На самом деле, когда они вернулись обратно все раскрасневшиеся и запыхавшиеся с сумасшедшими улыбками на лицах, всё его внимание было сосредоточено на пятидесятисемилетнем хирурге, который заинтересовал его с самого первого дня. Луи всегда поддразнивал Пейна на этот счёт, называя мужчину Древними Руинами и получая в ответ возмущённый писк друга. (На самом деле хирурга зовут Эрик. Он самый милый человек на планете, всегда улыбается и разговаривает с ними, разбрасывается приятными шутками, когда получает обратно свой наполненный горячим кофе термос, который приносит с собой из дома каждый вечер. Он недавно разошёлся со своей женой, а ещё он очень богат ─ это важная деталь, которую Лиам никогда не забывает упоминать, воображая их совместное будущее. Как-то Эрик сказал Пейну, что находит его привлекательным и тот не мог нормально стоять на ногах весь оставшийся день).

Луи спрашивает у Богов, не будут ли они так любезны обеспечить Лиама этим сладким папочкой, а ему оставить Гарри.

И когда он делает это, то чувствует себя дерьмово.

─ Итак, Гарри, где ты живёшь? ─ спрашивает Лиам, наклоняясь ближе к поверхности стола, взмахивая своими ресницами и хищно улыбаясь.

Стайлс даже этого не замечает, оставаясь внешне невозмутимым и расслабленным.

─ В том квартале, который рядом с Теско.

─ Правда? Это же совсем рядом, ─ удивляется Луи, скрещивая руки на груди. Он немного отодвинулся, пытаясь дать Лиаму и Гарри немного пространства, что на самом деле является самой трудной задачей в мире ─ это заставляет волосы на затылке вставать дыбом и противоречит каждому инстинкту в его теле, кричащему об обратном. Его ногти, возможно, впились в кожу руки чуть-чуть сильнее, чем хотелось бы. Томлинсон никогда не умел себя сдерживать.

Гарри согласно кивает.

─ Почему ты думаешь, я постоянно здесь? Точно не для того, чтобы видеть тебя почаще, ─ поддразнивает он с ухмылкой на губах и сияющими глазами.

Луи улыбается и легонько пихает Гарри, всего один раз. Ответная улыбка, которую он получает, возможно помогает появиться на свет фее.

─ Итак, когда мы сможем сходить к тебе в гости? ─ намеренно спрашивает Лиам, и его голос настолько сладкий, что, возможно, в воздухе вокруг начинают кристаллизоваться куски сахара.

─ Эм, когда захотите, полагаю, ─ пожимает плечами Гарри. ─ Там почти ничего нет. В основном, пусто. И я терпеть это не могу.

─ Но это твоя квартира! ─ потрясённо протестует Луи. ─ Ты можешь делать с ней всё, что захочешь! Почему бы тебе не украсить её всеми своими сокровищами?

─ Сокровищами? ─ невозмутимо повторяет Лиам. ─ Серьёзно, Луи?