Что будет с Джеммой? Думаю, она постепенно выйдет из-под контроля. Будет красивой, гламурной, чахнущей моделью. Она всегда будет выглядеть грустно, и люди будут ее боготворить. И когда-нибудь она достигнет самого дна—будет скандал, связанный с кокаином или чем-то подобным—и она никогда не будет пытаться встретиться с Гарри, а Гарри, напуганный и злой, тоже не захочет никаких встреч—зато захочет Луи. Луи сыграет на чувствах, найдет ее и подружится, они продолжат общение. Потому что Джемма, наверное, так же разрушена изнутри, как и Гарри. Луи расскажет ей все о нем и о том, как сильно он его любит, и что у Джеммы тоже кто-то появится, кто-нибудь искренний и ценящий ее такой, какая она есть. И в конце концов Джемма найдет в себе силы и навестит Гарри—но прежде она перестанет употреблять и возьмет под контроль свою жизнь, хотя бы чуть-чуть—в один день она просто заявится к ним. Потом Гарри узнает обо всем, что сделал Луи и будет ОЧЕНЬ зол, настолько, что может даже не будет разговаривать с ним целую неделю.
Но в одну ночь, когда Луи будет спать на диване, потому что Джемма в гостевой комнате (она и Гарри все дни проводят вместе, с тех пор, как она приехала, и Луи будет плевать, как сильно Гарри на него злится — это стоит улыбки, что горит на его лице, когда он смотрит на свою сестру, когда они смеются и вспоминают прошлые детские годы), Луи будет ворочаться и дергаться, укутанный в одеяло. И из ниоткуда безмолвно появится Гарри, присядет и обнимет Луи, дыша ему в шею и крепко, крепко, но нежно сжимая. Его глаза будут закрыты, слегка мокрые, и он будет выдыхать: “Я скучаю по тебе” в кожу Луи, пока Луи будет обнимать его в ответ. Он прошепчет: “Спасибо”, а Луи коротко засмеется и скажет “Прости меня”, Гарри потрясет головой, посмотрит Луи в глаза, “Нет, это я должен извиняться. Спасибо. Ты делаешь для меня гораздо больше, чем я заслуживаю. Я даже не могу—” и Луи заткнет его поцелуем, прижмет ближе, Гарри вздохнет, проведет рукой по волосам Луи и заберется на диван, потом он разорвет поцелуй, чтобы восстановить дыхание, их лица будут близко друг к другу, Гарри будет играться с воротником футболки Луи.
- Я люблю тебя с каждым днем все больше и больше, - буквально прошепчет он.
В венах Луи забурлит кровь, сердце ускорится, перед глазами возникнет влажная пелена, и Гарри продолжит:
- Я не знал, что это вообще возможно. Не думал, что возможно утонуть в ком-то, - он поднимет взгляд на Луи—и чувства Луи в стократ обострятся, и буквально встанут на грань взрыва эмоций тело и душа— и Гарри будет бормотать, проводя пальцами по волосам Луи: - Я не думал, что можно в ком-то потонуть и от этого стать сильнее, - проведет рукой Луи по лбу, а потом приложит ладонь к щеке. - Стать от этого более живым, - притянет ближе. - Луи Томлинсон, - прошепчет он, и Луи покроется дрожью, в глазах встанут слезы, потому что переполнят эмоции. - Я не хочу жить и дня без того, чтобы тонуть вместе с тобой, - и Луи может даже резко вздохнет, пытаясь заглушить вырванное рыдание, он уцепится за Гарри и будет как при приступе лихорадки шептать ему в губы “Я люблю тебя”.
На следующее утро они будут завтракать, Луи, Гарри и Джемма, и Гарри будет под столом держать Луи за руку, рядом будет стоять ваза с лилиями, они будут друг другу с нежностью улыбаться под лучами солнца, а Джемма будет украдкой на них смотреть, поедая тосты, и улыбаться, и всех их раны излечатся, и затянутся, и…
Да, думаю, с Гарри все будет хорошо. Даже более, чем хорошо.
:)
8. На счет постельных рейтинговых сцен и smut’а. Дайте-ка мне все объяснить.
◆ касаемо истории.
Для меня Young and Beautiful — это история, основанная на эмоциях, причем как читателей, так и персонажей. Превыше всего эта история опирается на персонажей и происходящие с ними события, затрагивающие их морально, и определенная ее часть—и довольно большая—основана на Гарри. Читатель наблюдает за большой и сложной внутренней борьбой Гарри, пытающимся справиться с проблемами с доверием, эмоциональной оторванностью (попросту говоря, отсутствием навыка эмпатии) и дисфункциональным поведением (в плане его собственного отношения к самому себе). Здесь так много внимания уделено чувствам и развитию персонажа, что возникла бы элементарная конфликтная ситуация на основе нежелательного пересечения, добавь бы я сцену, где Луи отсасывает Гарри, уложив его на пианино. Конечно же подобное будет в их мире и вселенной, но писать подобное — отклонение от художественного стиля и созданного образа, разрушение всей целостности картины. Луи познает душу Гарри, что он из себя представляет и из чего состоит, поэтому лично мне кажется, что ненужные подробно расписанные сексуальные сцены исказили бы все принятие истории. Их отношения больше основаны на эмоциональных потрясениях, а не физических. Да, у них будет много классного секса. Нет, я не буду писать о нем в подробностях.
◆ Между ‘smut’ом и ‘секс-сценой’ есть разница.
Я включила их первый раз в эпилог, да, но видите ли, я нашла способ написать об их сексе без подробного описания звуков, которые издает Гарри, пока Луи засовывает в него пальцы.. Чувствуете разницу? (И прежде чем я получу злые сообщения — я не буду писать, кто сверху или снизу, делайте выводы и опирайтесь на свои собственные предпочтения). Сцена, что я написала, показывает, что Гарри наконец доверился Луи, впустил его в свою душу, показал, что для него это нечто гораздо, гораздо большее, чем то, чем он занимался ранее. Для него это особенный момент, совершенно отличающийся от всех прочих. Но писать об их изгибающихся в стонах разгоряченных телах, резких толчках и прочих подробностях — нет, нет, нет. Это как в фильмах, когда они начинают целоваться и заниматься сексом, но потом все постепенно сменяется на утреннее небо с поющими птичками. Так что вместо того, чтобы смотреть порно, вы смотрите Титаник. Вы не знаете их ‘технику’, но знаете, что они занялись сексом, и он был охуительный. ;D
◆ касаемо меня.
Мне не нравится расписывать секс подробно. Я обожаю читать такое—но писать об этом не так занимательно. Раньше, когда я была моложе, я писала его, но делала это лишь потому, что мне казалось, что я должна, обязана его писать. И я никогда не была довольна написанным текстом. Мне было скучно, и я закатывала глаза, расписывая все построчно. Всегда—всегда—сцена с сексом в моем фанфике нравилась мне меньше всего, я никогда не гордилась этими частями истории и бла-бла-бла, в общем, не мое. Я оставляю это тем, кто делает это лучше.
◆ разнообразие.
Окей, напоследок. Учитывая, сколько в ларри-фиках постельных сцен, я хочу объяснить — что мне так нравится в писательстве по фандому и такому удобному способу публикации своей работы, так это разнообразие. Потому что здесь много людей, сюжетов, историй и рассказчиков, и разнообразие — самое уникальное, что можно отсюда и взять, и предложить. Когда ты читаешь чью-то работу, ты читаешь то, какими глазами они видят сценический мир. Ты читаешь об их интересах, чувствах, желаниях, смотришь на все с их точки зрения, с помощью их языка, меня это так завораживает, каждая история уникальна, потому что их пишут разные люди. Когда я пишу о любви, влюбленности и к чему это приводит, я беру это из жизненного опыта. Меня больше затрагивает личность человека, я влюбляюсь в то, что из себя человек представляет, а не в его внешность. (Ну, по большей части. Хах.) Я подробно разбираю и исследую душу человека. Концентрируюсь на том, кто он такой, как и о чем он говорит, это захватывает меня сильнее, чем физическая привлекательность. Поэтому и пишу я о том, как кого-то привлекает чужой характер и личность больше, чем оголенный кусочек кожи, когда поднимается пижама во время того, как они зевают. Не поймите меня неправильно — я обожаю читать такое, безмерно обожаю, спасибо вам, люди, что вы существуете и пишете такое, но сама писать я хочу со своей точки зрения, понимаете? Поэтому я и не написала о первоначальном физическом влечении Луи к Гарри. Потому что он никогда не обращал внимания и не придавал значения тому, что его влечет к Гарри в физическом и сексуальном плане. Я пыталась избежать закручивания сюжета, основанного на влечении и неудовлетворенности сексуального характера, потому что знала, все его мысли не выльются в красивую пошлую сцену. В общем, вот.
