«Спрошу лучше у Сэати потом. Наедине…» – приняла верное решение девушка.

За окном уже было совсем светло, когда хранительницы с духами отправились спать. Для Кей Ти постелила в гостиной, разложив широкий диван; Анидинети остались подле нее, заявив, что будут дежурить и что сон им совсем не нужен.

– Нам тоже не нужен, вполне обойдёмся, – отмахнулись Верховные в лице Зефену и Исати с Февиси. – Лучше младших уложи и сама ложись, ты слишком устала.

Ти кивнула, позволив Февиси коснуться тыльной стороной ладони её лба, после чего отправилась в свою комнату, бессильно упав на кровать лицом вниз, но так, чтобы не потревожить спящих рядом духов.

– Эй, – девушка почувствовала, как ее легонько заключают в объятия, и подняла голову, встречаясь глазами с Деситой. – Ты в порядке?

– Да, в полном, – ответила гаридияни, прижимая духа в ответ. – Спи, тебе же так хотелось…

– Не-ет, – с важностью протянул менифеси Музыки Радости, состроив предельно серьезное выражение лица. – Это ты спи, а я буду охранять твой сон, вот так.

Ти улыбнулась, едва ли не прослезившись от столь трогательной заботы, – Десита всегда неизменно вызывает умиление и улыбку одним своим присутствием. Как можно допустить, чтобы эти хрупкие, но вместе с тем и невероятно сильные создания страдали по вине каких-то мерзких тварей из тьмы?

– Ну хорошо, – Ти устроилась поудобнее, обнимая менифеси и прикрывая глаза, однако вместо привычной темноты она, словно наяву, видела картины прошлого мира, страшные сцены битвы, духов; перед мысленным взором стояло лицо Зефену, печальный взгляд синих глаз, в которых было столько боли, что ее разом не выдержала бы и вся земля.

«Сомневаюсь, что мне удастся сегодня уснуть», – невесело констатировала Ти, зажмурившись чуть сильнее, будто бы это могло хоть чем-то ей помочь.

«Сомневаюсь, что я теперь когда-либо вообще смогу спокойно спать…»

========== Забвение четырнадцатое ==========

Royz – Aerial Cord

Узкая каменистая тропинка петляет между острыми и довольно высокими скалами, среди которых кое-где попадаются на глаза торчащие прямо из земли выжженные остатки чего-то неизвестного. Ти уже видела нечто похожее за пределами города, но не бралась гадать, что бы это могло быть, а сейчас же она замечает их лишь вскользь, не заостряя внимание.

Девушка понятия не имеет, куда и с какой целью направляется – ноги сами несут ее к неизвестности, что скрывается где-то за этими скалами, подернутыми сизой дымкой.

Вокруг тихо настолько, что звуки собственных шагов кажутся Ти оглушительными в этой мертвой тишине; она ступает несмело, не зная, что может ее ждать за очередным поворотом. Под ногами что-то хрустит время от времени, и, опустив глаза, девушка не без труда разглядывает какие-то обломки.

«Это же…кости…»

Мысль, внезапно посетившая её голову, заставляет вздрогнуть – почему-то Ти не сомневается в правильности своей догадки, от чего ей становится ещё страшнее находиться в этом месте.

Но выхода отсюда нет, – девушка откуда-то это знает наверняка, – а посему приходится идти вперёд. Сделав глубокий вдох, она продолжает путь, но на сей раз твердо решает не смотреть по сторонам.

После очередного поворота тропинка резко уходит вверх – подняв глаза, Ти отмечает, что склон довольно крутой, однако альтернативного варианта поблизости не наблюдается.

«Сейчас бы на гору карабкаться, – мрачно думает она, – этого только не хватало».

Идти наверх невероятно тяжело, но либо время в этом месте течет как-то иначе, либо Ти просто показалось, что «гора» такая уж высокая и крутая – как бы то ни было, девушка преодолевает это неожиданно возникшее препятствие довольно быстро. И стоит ей только оказаться на вершине склона, как по глазам больно ударяет яркий свет, заставляя зажмуриться и закрыть лицо ладонями. Тишину постепенно заполняют какие-то голоса, но Ти не спешит проверять, решив постоять неподвижно ещё некоторое время и вслушаться. Далёкие окрики доносятся до слуха, но слов не разобрать – кажется, люди паникуют, возможно даже просят о помощи, но точно расслышать что-либо нереально.

«Ираэ…»

Тихий голос раздается совсем рядом, и наверное поэтому ему удается заглушить все остальные звуки. Поражённая Ти несмело приоткрывает глаза и сквозь пальцы наблюдает удивительную картину: в паре метрах от неё, практически на самом краю пропасти стоит неизвестная девушка в ослепительно белых одеждах. Довольно сильный ветер треплет её длинные, темно-красные волосы и словно норовит сорвать с головы широкополую белоснежную шляпу, однако сама Ти порывов ветра не ощущает совсем, он будто не касается её. Она так и застывает, не в силах оторвать взгляд от незнакомки, чьего лица увидеть не представляется возможным – девушка стоит спиной к ней.

«Ираэ, скажи… Это конец?»

Не оборачиваясь, она снова подаёт голос, и мимо Ти, буквально в нескольких сантиметрах, проходит, очевидно, тот, к кому с таким отчаянием в голосе обращается незнакомка.

«Так вот, кто это… Ираэ… И его хранительница. Точно, та самая…»

Ти быстро прикидывает, что к чему, и украдкой бросает взгляд на духа, однако лица его рассмотреть не успевает – так стремительно, но одновременно важно он проносится мимо. Взгляд цепляется за развивающиеся на ветру длинные волосы и тёмно-фиолетовый плащ, чем-то похожий на плащ Зефену, из-за чего Ти предполагает, что Ираэ, вероятно, тоже один из Первых Верховных менифеси.

«Золотце, – дух становится подле хранительницы и внезапно обращается к ней, и его голос пробирает Ти до глубины души: она хоть и успела свыкнуться с тем, что голоса менифеси не слишком похожи на простые человеческие, однако не имела прежде понятия, что в одном лишь звуке можно уместить сразу столько противоречивых эмоций. – Всякий конец может стать началом чего-то нового, тебе ведь известно, как и то, что наша история никогда не закончится. Вечность не знает конца…»

Хранительница Ираэ ничего не отвечает и лишь слегка поворачивает голову к духу, а тот, не глядя, опускает руку на ее плечо, и отчего-то этот простой жест кажется Ти таким щемяще-нежным, что даже накатывает смущение за эту невольно подсмотренную сцену.

Внизу – бесконечная пропасть, откуда доносятся крики, а наверху – затянутое тяжёлыми грозовыми тучами небо, но для этих двоих всего этого мрака будто бы не существует, будто бы окружающий мир – всего лишь симуляция или голограмма. Именно такое понимание приходит в голову Ти, и она от души желает, чтобы у Ираэ и его хранительницы, чье имя пока не известно, все было хорошо. Но следом возникает мысль, от которой девушка крупно вздрагивает и в неверии распахивает глаза: это все уже было.

Она невольно пятится назад, не в силах отойти от шока и не выпуская из виду гаридияни с менифеси, будто бы они вот-вот исчезнут, стоит ей хоть на секунду отвернуться. Чувство дежавю столь яркое, что отмахнуться от него попросту невозможно, а в голове, словно набатом бьётся «было, было, было».

«Это нереально, – внутренний голос пытается пробудить хотя бы отголоски логики, что не слишком удается сделать. – Это все просто сон… Не может такого быть».

Однако, чем больше Ти размышляет, тем больше убеждается в обратном: каким-то совершенно невероятным образом она помнит каждое сказанное слово, помнит открывшуюся ей картину. Ей кажется, будто она и имя незнакомой девушки знает, но оно никак не желает всплывать в голове. А ещё страшнее то, что она знает, что произойдёт дальше.

Ти резко отворачивается и снова зажмуривается, хлопая себя по лицу в попытке развеять сон.

«Проснись! Да проснись же!» – паника внутри разрастается с невероятной скоростью, но пробуждение и не думает наступать. Крики людей становятся громче и истошнее, и девушка в ужасе затыкает уши, желая погрузиться в спасительную тишину и не слышать всего этого кошмара. И в следующий момент все стихает так неожиданно, что Ти не успевает среагировать.