— Мне так нравится, когда ты в костюме, — охрипший голос не слушался и срывался.

— Я знаю, — самодовольно ухмыльнулся Леша, рывком приподнимая бедра.

В отместку я буквально заставил его немного подняться, намотав ослабленный галстук на кулак. Влажно и грубо целуя, не давая толком ответить, мужчина насаживал меня на себя. Окончательно устроившись сидя, он крепко обхватил меня за талию, вжимая в себя ещё сильнее.

Как же это охуенно — быть дома вдвоем. Не думать, что надо срочно к вечеру проветрить или что Дашка вот-вот придет. От детей с волчьим нюхом очень трудно спрятать запахи, которые им лучше бы не чуять.

Покормив эмиссара обедом, я долго целовал его в прихожей, старательно прикусывая тонкие губы.

— Ну что ты делаешь? — пробормотал он, когда я опять не дал ему отстраниться.

— Передаю привет твоей секретарше, — усмехнулся я, все же отлипнув и чмокнув его в щеку.

Он уже сколько жаловался, что она перед ним жопой крутит и глазки строит. Вот, пусть убедится, место занято.

— А то по мне и так утром не было видно, что я затраханный, — фыркнул Леша, поправляя перед зеркалом воротничок и приглаживая волосы, — к пяти будь готов, мы всё-таки должны туда пойти.

— Почему? — потянувшись, я зевнул и потер саднящий свежий укус на плече.

— Потому что я хочу, — хитро прищурился брюнет.

Замкнув за ним дверь, я поплелся в душ. Осталось придумать, чем занять себя на четыре часа.

Леша заскочил домой только переодеться и повел меня в то самое место, до которого мы вчера так и не добрались. Бар с бильярдом, все понятно. Соскучился, наверное, по своей любимой игре. У него даже в телефоне из игр только бильярд.

Подтвердив бронь и взяв нам по бутылке пива, эмиссар пошел было к нужному столу, когда бармен ухватил меня за руку:

— Не играй с ним, парень. Разденет он тебя.

— Обязательно раздену, — усмехнулся Леша, — но сначала хоть за кий браться научу. Не надо моего протеже от меня защищать.

Да уж, разденет точно. Правда, уже не здесь.

— Кого я вижу! — донеслось слева.

Ну это понятно, у него же дохрена должно быть друзей с тем же увлечением. Так что я оставил его здороваться и пошел к столу сам.

Задерживаться эмиссар не стал, вернулся ко мне очень быстро. Выдал кий, объяснил несложные правила и велел разбивать аккуратную пирамиду шаров. Показал, как ставить пальцы на стол, как бить. С первого раза я по битку не попал, а со второго уже получилось. Шары с костяным треском разлетелись по столу.

— Нежнее, — поморщился Леша, — с оттяжкой.

Он терпеливо возился со мной, показывал, объяснял, безобидно шутил над моей криворукостью. Правда, когда у стола сгрудилась целая компания его знакомых, жаждущих внимания и наблюдающих за моими потугами, учиться стало не так приятно. Мы договорились, что я пойду домой, а он останется выпить.

Я с удовольствием прогулялся, слушая музыку — тут всего-то пара кварталов. Квартира у Леши на окраине, вроде бы, но тут так много всего, наверное, это центр района или что-то в этом роде. После огромной Москвы этот городишко казался совсем маленьким, но оттого и по-особому уютным, теплым. Недалеко мой, уже теперь мой, университет, всего минут пятнадцать пешком. Офис эмиссара тоже в шаговой доступности, школа через пару улиц, рядом с ней садик. Наверное, поэтому у Леши нет машины, как и намерения ее покупать — если надо, он просто едет на такси. Наверное, так даже удобнее, потому что не надо о ней волноваться, искать место для парковки, обслуживать. Уже возле дома мне позвонила Дашка, включила громкую связь, чтобы поделиться впечатлениями. Они сегодня были в зоопарке, что очень взбудоражило близнецов. Больше всего им понравились, конечно же, разные волки. Даша пообещала прислать фотки, спросила, как мы тут, не голодаем ли. Пришел мой черед отчитываться.

Я уже улёгся спать, решив не дожидаться гулену, когда он все же явился.

— Кот, а кот, — стягивая футболку и чуть пошатываясь, Леша сбросил кеды прямо в спальне, — знаешь, что я ещё делаю по пьяни, кроме как танцую на столе?

— Откуда ты знаешь? — усмехнулся я, помогая ему сесть на кровать.

— Да Лёня всем об этом пиздит, — рухнув на спину, он поманил меня, — хотя это только один раз было и в шутку. Так знаешь?

— Ну не знаю, — сдался я, оседлав его бедра.

— Даю тому, кого люблю, себя выебать, — развязно улыбнувшись, брюнет переполз глубже на кровать и заерзал, чтобы высвободить из-под меня ноги, — возьми смазку.

Я послушно сделал, что было сказано, но поверить в происходящее не мог. Да чтобы этот непоколебимый мужик вдруг кому-то задницу подставил? Любимому? Так это… Признание, да?

— Не уверен, что у меня получится, — пробормотал я, как никогда ярко ощущая себя на нем.

— Я подскажу, — пообещал Леша, выбираясь из джинсов.

Раньше я не задумывался, как вообще происходит этот процесс, надо было только расслабиться и отвлекаться на что-нибудь поинтереснее. А теперь я понял, что заставляло его долго, медленно растягивать меня — когда на каждое движение пальцев реагирует целое тело, когда пальцы сжимает, когда он весь дрожит и еле слышно просит, просто невозможно удержаться и не помучить ещё немного.

— Ну давай, кот, давай, — выдохнул брюнет, цепляя меня за шею и притягивая к себе, — я хочу тебя.

Дрожащими руками размазав немного смазки по члену, я осторожно протолкнул головку. Это же не девчонка, которой можно просто вставить, в конце концов.

— Не больно? — прохрипел я, медленно, плавными толчками проникая в него.

Так горячо, узко, такое прекрасное тело, что я вряд ли бы остановился, даже получив положительный ответ. Но вместо этого был только поцелуй, короткий, смазанный. Я вдруг осознал, какой шумный — Леша не издавал ни звука, только тяжело дышал и сжимал пальцы в моих волосах. Наклонив голову, я поцеловал его, начиная двигаться быстрее, резче.

— Да, вот так, — почти беззвучно, одними губами произнес он, крепче сжимая мои бока бедрами, — укусишь меня? — я с готовностью припал к его шее, прихватывая зубами светлую кожу. — В полнолуние укусишь?

Я смог только кивнуть, уткнувшись лбом ему в плечо. Наконец-то, он станет частью моей стаи, станет ещё ближе ко мне, ещё больше моим!

Даже кончая, Леша не застонал, не зарычал, только дрожаще выдохнул, вцепляясь в меня так, что аж приподнялся с постели. Потрясающее ощущение — когда он сжимается на члене, напрягается всем телом, разве можно не кончить следом?

— Я тоже тебя люблю, — пробормотал я, гладя его расслабленное бедро.

— Знаю, — усмехнулся брюнет, позволяя мне устроиться у себя на плече, — по тебе видно. Ты ж мой кот…

Недовольно заворчав, я притерся к нему поближе и уткнулся носом во влажную шею. За это он меня котом и прозвал — “вечно ластишься и мурлычешь”.

— Я тоже хочу тебе какое-нибудь прозвище придумать, — буркнул я, просовывая ногу между его.

Вот, вроде бы, трахал я его, а ощущение обратное. Он контролировал все — от ритма до силы укусов, контролировал незаметно и безмолвно. Узурпатор…

— Прозвища не придумывают, они сами появляются, — зевнув, Леша прижался щекой к моей макушке, — да и у меня уже есть одно, вполне меня устраивает, — я приподнял голову, заглядывая ему в лицо и пытаясь вспомнить, — “о господи”.

— Дурак, — фыркнул я, укладываясь на место.

Тихо смеясь, эмиссар обнял меня покрепче и взъерошил мне волосы. Засранец, но все равно лучший.

========== Часть 6 ==========

Утро было чудесным. Хотя бы потому, что Леша никуда не собирался. Мы валялись в постели почти до обеда, лениво целуясь и негромко разговаривая, выбирая место для укуса. Ему почему-то хотелось, чтобы шрам был на видном месте, дескать, пусть все знают, что тут занято, а я хотел его куда-нибудь спрятать, чтобы не уродовать красивую кожу.

Брюнет кряхтел и морщился, когда все же пришлось вставать, бухтел, что люди не созданы для гомоебли.

— Вот оборотня можно хоть всю ночь драть, ему на утро будет похер, — разглагольствовал из ванной эмиссар, — а мне что делать прикажешь?