МАЙОР Р.: Вы это сняли? Да? Фюрер будет очень доволен. Очень, очень доволен.

Допрашиваемый с бешеной злобой смотрит на майора — только так можно описать его взгляд.

ПРИМЕЧАНИЕ МАЙОРА РЕЙКЕЛЯ:

В ответ на ваш вопрос в вашем последнем послании о способности этого Существа к трансформации: думаю, если бы вампир мог превращаться в летучую мышь, он бы это уже сделал и улетел — окна и даже решетки камеры не способны стать преградой для подобной твари.

Также, согласно вашему запросу, постоянное наблюдение за объектом не выявило наличия каких-либо пищеварительных процессов, мочеиспускания или чего-то подобного.

Но время покажет.

13 ИЮНЯ 1941 ГОДА.

Этот горный поход был, конечно же, несколько более толковым, чем наши с Ренфилдом и тем громоздким передатчиком хождения по мукам после нашего катастрофического приземления на парашютах в Румынии. Ван Хельсинг был превосходным проводником, он хорошо знал Карпаты, так как изучал горные растения, используемые в народной медицине. Через каждые несколько ярдов на склонах гор он умудрялся находить растение, заслуживающее внимания. Над «поясом можжевельника» (как он его назвал) он показал нам иван-чай, ландыши, голубику, первоцвет и еще какое-то растение, под названием «исполнение желаний».

Может, он и был лет на 50 или 60 старше меня, но глаза у него были такими же острыми, как у юноши. Он замечал то одну птицу, то другую, указывая на них мне, потому что сам я даже не смог бы их заметить. А Люси оказалась настоящим орнитологом, узнавая и называя каждую птицу. Так я познакомился с местной синицей, дятлом, зуйком (или ржанкой), жаворонком и, кажется, с величественно летевшим горным орлом, парившим в воздушных потоках высоко-высоко у нас над головами.

Профессор, задрав голову, любовался на парящих хищных птиц. «Когда я был молод и резв на ногу», сказал он мне, «я часто бродил по этим горам не только для удовольствия, но и для собственного назидания, учась у природы».

«Если темп, который вы задали сейчас, когда вы стары и немощны, является каким-то показателем, я бы не выдержал с вами и мили в те времена», заметил я, и я совершенно серьезно так считал. Лодыжка у меня до сих пор еще болела после того случая, когда я, споткнувшись, грохнулся в брашовском переулке, но я не жаловался вслух на болезненные ощущения. Недостойно это делать молодому человеку, когда рядом женщина со стариком, стоически продолжавшие двигаться вперед.

Мы редко делали привалы, ели и утоляли жажду на ходу. Но чем выше мы поднимались, тем воздух становился разрежённее, и вскоре даже стойкий старик стал искать место для ночлега.

Я приставал к профессору с вопросами по поводу того, куда мы направляемся и для чего, но он помалкивал об этом, сказав только, что мы ищем помощи, чтобы организовать вызволение наших товарищей. Как и где мы найдем единомышленников в этих пустынных горах, я не мог себе представить.

Местом нашей ночевки стал небольшой отлогий уклон с одной стороны огромной скалы с выступом из сланцевых пород. Мы развели небольшой костер и разложили одеяла. Ван Хельсинг повеселил нас рассказом о своих поисках гробницы Аттилы: якобы и этот вождь гуннов, и его сокровища были некогда зарыты именно в этих горах, а все те, кто копал его могилу и погребал его, по преданию были казнены, чтобы скрыть место захоронения. Аттила, по слухам, был погребен в трех гробах: в первом — из золота, втором — из серебра и последнем — железном. Самая заманчивая на свете приманка для кладоискателей, охотников за сокровищами и историков. Они так и не нашли эту гробницу, и его, похоже, до сих пор интриговала версия, что, возможно, она действительно существует. Он кратко поведал нам биографию человека, которого называли «Бичом Божьим» («Наказанием Господним»), и которому воевать доставляло наслаждение.

Люси молчала на протяжении всего нашего восхождения, это было странное молчание для такой обычно прямолинейной и падкой на резкое словцо девушки.

Мы поужинали содержимым мешков с мукой, которыми снабдила нас карга. Увесистый лимонный пирог был просто восхитительным, сочным и с исключительно точно рассчитанным балансом кислого и сладкого.

Старик поел и тут же уснул, как убитый, со звучным и громким храпом, напоминавшим рев какого-то рыскающего в ночи животного. Я выразил свое беспокойство тем, что какой-нибудь ночной зверь может ошибочно принять его храп за брачный зов, но Люси не клюнула на мою уловку с намерением втянуть ее в разговор.

Тогда я осторожно подсел к ней, когда она задумчиво бросала себе в рот кусочки сушеного инжира, которые подсунул ей отец. Я знал, что ее тяготило, отчего она была такой мрачной и подавленной «Ты тревожишься за него», сказал я.

«Я знаю своего отца», сказала она. «Утром он опять погонит нас вперед до изнеможения. Он говорил мне, что женился на моей матери из-за того, что она была первой женщиной, которая от него не отставала и поспевала за ним нога в ногу, когда он шел по улице».

«Ты знаешь, кого я имел в виду», продолжал я.

«Это не твое дело».

«Ох нет, моё. С того дня, как мы с тобой повстречались», сказал я. «Но я бы не стал за него особо беспокоиться. В конце концов, он бессмертен».

«Не совсем. Спроси об этом моего отца. И думаю, бессмертие не обязательно плюс, когда ты под пытками».

«Согласен». Это навело меня на мысли о том, что сделали эти немецкие сволочи с Ренфилдом, чтобы заставить его заговорить.

«Извини», сказал я.

«Тебе не за что извиняться. Превратности войны и всякая такая фигня».

«Есть за что», сказал я. «Я должен был тщательней присматривать за бедным сержантом Ренфилдом. Он, несчастный полоумный, попал в плен, находясь под моим командованием, бедный, бедный Ренфилд».

«Сражаясь за спасение моего народа». Она положила свою руку на мою. «Мне пришлось узнать, и уже давно, что, сражаясь на войне, мы теряем людей. И нельзя позволить этим утратам остановить борьбу. Всех спасти невозможно, и если пытаться это сделать, это ни к чему не приведет, можно проиграть. Мы должны продолжать сражаться. Слишком многое поставлено на кон, чтобы прекратить борьбу».

«Конечно». Я схватил ее руку, и она посмотрела мне в глаза. «И мы спасем наших друзей. Обещаю».

Она кивнула и вернулась к своей скудной трапезе. Мои слова показались пустыми даже мне самому.

…не могу поверить в то, что Нацистская медицинская ассоциация в очередной раз не смогла разработать такой анализ крови, который способен выявлять малейшие примеси еврейской крови. Семь лет — и все безрезультатно! Ученые? Идиоты! Нота бене: может, поручить барону фон Ф заняться этими исследованиями. Пока что он не обнаружил ничего существенного в образцах, взятых у погибших в поезде под Брашовым и в образцах кожи, собранных в замке Бран.

15 июня.

На обед запеченная картошка в мундире и льняное масло с прекрасным салатом из помидоров. Сейчас начало сезона, и помидоры придают необычайно пикантный вкус.

Закажем на ужин спагетти — любимое блюдо герра Вольфа. Оно напоминает ему о днях и ночах, проведенных в том кабачке, «Osteria Bavaria». Маленький внутренний дворик, выкрашенный в помпейский красно-оранжевый цвет, это маленькое святилище в дальнем углу, где герр Вольф и его соратники, простые и скромные люди, обсуждали Спасение Германии, Преобразование Мира. И сейчас мы реализуем именно Это. Некоторые считают, что герр Вольф жаждет реванша за свое скромное происхождение, за то, как с ним обращались в те ранние годы. О-о, как теперь, наверное, содрогаются эти негодяи, как они дрожат, но в сердце Его нет таких низких и жалких чувств! Он просто выполняет свое Предназначение, предписанное ему богами.

У Герра Вольфа приступ метеоризма[47]. К сожалению, таблетки доктора Костера против газов не помогли облегчить дискомфорт. И какой дискомфорт!