Не меняя выражения чрезвычайно серьезного лица даже будучи на руках у матери, девочка протянула ей маленькую измазанную песком ладошку, и Кире ничего не оставалось, как вежливо пожать ее, попутно благодаря небеса за изобретение антибактериальных салфеток, которые лежали у нее в сумке.

Громова бросила взгляд на часы и поспешила к входу в клинику, на ходу вытирая руки. До назначенного времени оставалось меньше пяти минут, а еще наверняка придется подписывать какие-то бумаги и заполнять регистрационные бланки. Взбежав по покрытым светлой плиткой ступеням на высокое крыльцо, Кира вдруг замешкалась у двери и обернулась на оставшуюся за спиной детскую площадку. Слова этой девушки клином врезались в голову, против воли просачиваясь все глубже и отравляя продуманный и согласованный со всеми внутренними инстанциями план ненужными сомнениями. Громова не могла точно ответить, откуда взялась эта маленькая жизнь внутри нее — от большой любви, от глупости и безалаберности или от того и другого вместе. Но она появилась, ухватилась за свой крошечный шанс на выживание, вопреки всему и наперекор всем ее грандиозным планам. Появилась с какой-то собственной целью, одной ей ведомым предназначением, возможно, чтобы взять ее за руку и вывести на единственную верную освещенную дорогу, с которой она сбилась, годами блуждая в темноте.

Кира задумчиво коснулась рукой металлической дверной ручки, нагретой за день пробивающимся сквозь листву солнечным лучиком. На ощупь она стала такой же теплой, как ладошка Лёли, которую она несколько минут назад сжимала в официальном приветствии, и судя по всему, такой же грязной. Громова брезгливо одернула руку и, улыбнувшись куда-то внутрь себя, вслух произнесла:

— Может, еще по мороженому? А, Косточка?

Комментарий к Эпилог. Часть 1 Вот такой сюрприз.

Я вдруг осознала, что эпилог должен состоять из двух частей, потому что они получились эмоционально разные и имеют различные заглавные мысли. Дело уже не в объеме, а в содержании, поэтому так! надеюсь, это никого не расстроит)

Как видите, мы перенеслись в не слишком далекое будущее. В истории в принципе события происходят в довольно сжатые сроки, и эпилог тоже в этом духе)

Спасибо всем, кто продолжает читать, несмотря на затянувшийся финал))) Очень надеюсь, что вам нарвится развязка событий и вы постепенно получаеет ответы на повисшие после финальных глав вопросы! Жду ваших мнений и впечатлений!

====== Эпилог. Часть 2 ======

Летом град к беде,

И звонят не те,

Говорят со мной,

Будто я герой.

Лёд с огнем мешать,

Ход конём опять.

Это мой рецепт,

Я беру процент.

И в бесконечно дикой борьбе

Дорогою удач или бед

По ленточке иду я к тебе

В неведомые дали.

И если ты меня не поймешь

И не полюбишь питерский дождь,

До нитки вымокну, ну и что ж,

Но мы с дождем пытались.

В одно и то же время вставать

И тишину себе наливать,

И одиночеством запивать —

Такая, брат, нам доля!

Конец известно есть у всего,

Вопрос в том, как встретишь его —

В огне иль в звоне колоколов

У голубого моря…

Animal ДжаZ «К тебе»

Разношерстная толпа пассажиров неиссякаемым потоком стекалась ко входу в зал вылета аэропорта «Пулково», создавая привычную вокзальную суету и гул. Кира стояла прямо под вполне однозначной табличкой «Курение запрещено» и прикуривала уже вторую сигарету подряд, скользя взглядом по проплывающему мимо калейдоскопу взволнованных и одухотворенных предстоящим путешествием лиц. Ей всегда нравилось наблюдать за отъезжающими и пытаться угадать — кто эти люди, куда, зачем и в каком настроении они едут. По количеству багажа, одежде, выражению лица и даже манере поведения она строила свои предположения, которые не нуждались в подтверждении, а были просто забавной игрой и разминкой для ума. Вот мимо прошла совсем юная пара в одинаково стоптанных кедах с рюкзаками за плечами — скорее всего, отправляются куда-нибудь в Европу, будут жить в дешевом хостеле, целоваться и гулять днями напролет. Следом за ними выскочил из такси и стремительно проследовал в здание молодой человек в строгом костюме и с увесистым портфелем на длинном ремне — видимо, командировочный и торопится на рейс в Москву или, может, Екатеринбург. Мужчина и женщина с двумя дочерьми-подростками и бессчетным количеством сумок и чемоданов, которые с трудом тянул на себе отец семейства, остановилась прямо рядом с девушкой, чтобы проверить документы на вылет — определенно летят в Турцию или Грецию, отдыхать по системе «все включено» и не вылезать из бассейна.

Громовой вдруг стало интересно — а что думают эти люди, глядя на нее? Обычная неброско одетая девушка в простом черном платье свободного кроя и белых кроссовках, убранными в хвост волосами и темными очками, закрывающими половину лица, с аккуратным маленьким чемоданчиком, который обычно сопровождал ее в командировках, и огромным секретом, тайно вывозимым из страны. В отличие от других пассажиров, у нее не было брони в отеле, не было экскурсионной программы и предоплаченных завтраков. Были только билет на самолет в один конец и стандартный для всех петербуржцев финский шенген, а еще цель — та, о которой она боялась говорить вслух, которая равносильно пугала и будоражила кровь, которая выросла будто из-под земли, но моментально захватила разум и затмила собой все казавшееся до сих пор таким значимым и непоколебимым.

Кира приняла решение лететь в Испанию спонтанно, руководствуясь не столько доводами рассудка и логики, сколько сиюминутным всплеском эмоций, которые последнее время случались с ней все чаще. Наврав с три короба родителям и руководству агентства, она не сообщила о своем отъезде больше никому, бросаясь с головой в омут неизвестности и уповая исключительно на удачу. Ей становилось все сложнее трезво оценивать ситуацию и выбирать какую-то однозначную позицию, особенно учитывая бесконечные увещевания Вадима, который, видимо, включил свое участие в судьбе подруги в список первостепенных задач для попадания в рай и поэтому не упускал ни одной возможности вставить свои бесценные советы в любой разговор.

— Мы, конечно, вырастим наше черешневое деревце, не пропадет, — рассуждал Климов, по-хозяйски расположившись за рабочим столом подруги в ее кабинете и лениво просматривая медиа-план очередной кампании. — Но все же, я считаю, нужно сообщить этому агроному-любителю о нечаянном урожае!

— Вадя, блин! Заканчивай со своими садовыми метафорами! — раздраженно бросила Громова, подходя к зеркалу и оправляя все еще идеально сидящую на бедрах узкую черную юбку. — И перестань называть мою Косточку деревом! От этого за версту разит главным поленом отечественного футбола…

— Кстати, о деревьях… — воодушевившись тем, что она сама вышла на эту тему, проворковал ничуть не смутившийся ее замечанием парень. — Ты ему сказала?

— Нет еще, — буркнула девушка, не отрывая взгляда от зеркала, и добавила со вздохом. — Никак не придумаю, как это так половчее сделать… Потом скажу, как-нибудь, при случае.

— Главное, не доводи то того, чтобы он просто увидел тебя с пузом, — поучительно хмыкнул Вадим, подпирая ладонью щеку и рассматривая ее фигуру. — Никогда не простит.

— У меня не будет пуза, у меня будет маленький элегантный животик, — улыбнулась Кира, поворачиваясь в профиль к зеркалу и проводя рукой по едва наметившемуся животу, больше напоминающему результат легкого переедания.

— А, ну это в корне меняет дело! — усмехнулся Климов, возвращаясь взглядом к медиа-плану.

— Ладно, не зуди, — буркнула Громова и, нехотя оторвавшись от зеркала, села напротив друга. — Я скажу, обещаю! Скоро скажу.

— Дзю или Черри? — хитро улыбнулся Вадик.

— Обоим, — кивнула девушка и с улыбкой добавила. — Может, сделать рассылку в вотсапе? Так знаешь, чтобы разом все вопросы закрыть!

— Современное решение, — одобрительно цокнул языком парень и протянул ей документ со своими пометками.