Они с Кирой уже больше трех часов сидели в ее кабинете в питерском офисе агентства и разбирали документы по текущим проектам. Климов, так или иначе, участвовал во всех кампаниях и в целом всегда был в курсе всего, но по каждому клиенту было еще миллион маленьких деталей и нюансов, которыми ведали только Громова и Олечка, поэтому передача дел, ради которой он специально приехал из Москвы, порядком затянулась. По логике вещей именно Вадим должен был занять должность своей подруги после ее ухода — других специалистов такого уровня в агентстве просто не было, а найти нового человека за такой короткий срок было физически невозможно. Но Антон Владимирович еще не до конца оправился от шока после заявления об уходе своей лучшей сотрудницы, которую он «вырастил и вывел в люди», «любил, как дочь» и «все прощал», поэтому непозволительно долго тянул с беседой о новом назначении, чем заставлял Климова нервничать и саботировать работу. Недавняя ссора с Кирой была окончательно забыта, так же быстро, как и все предыдущие, полностью вытесненная новыми событиями и волнительной неопределенностью будущего родного агентства.

— Если бы я знал, что ты будешь меня так мучить, то не приехал бы, — обиженно буркнул парень, закидывая ноги в светлых мокасинах на подоконник и чиркая зажигалкой. — И вообще, я курить хочу!

— Ну, Вадечка, совсем чуть-чуть осталось, не капризничай, — ласково проговорила Кира, с улыбкой глядя на недовольного друга.

— Почему я вообще должен принимать твои дела? — продолжал возмущаться Вадим, яростно откидывая от лица челку. — От этого за версту разит благотворительностью, а ты знаешь, я этим не занимаюсь!

— Родина тебя не забудет, — улыбнулась Громова и похлопала ладонью по внушительной стопке оставшихся неразобранными клиентских папок. — У нее нет выбора.

— Ага, конечно. Пусть сначала приказ о назначении подпишет, а потом и поговорим! — фыркнул Климов и, резко развернувшись к подруге лицом, с улыбкой добавил. — Давай лучше обсудим, как мы это все отметим! Предлагаю «Паруса» в пятницу! Там как раз и Диего вернется из Парижа. Или хочешь на побережье?

— Нет, «Паруса» норм, — пожала плечами девушка, уже понимая, что заставить его сегодня работать у нее вряд ли получится.

— Отлично, я все организую, тебе нужно будет только вовремя явиться, — закивал Климов, утыкаясь в телефон и, не откладывая в долгий ящик, отправил сообщение менеджеру ресторана.

— Вечно ты на меня вешаешь самые непосильные задачи, — притворно вздохнула Кира, убирая папки на стеллаж за своей спиной.

— Кто бы говорил! Подалась за длинным рублем, а кому теперь все тут разгребать? — воскликнул Вадик, размахивая руками в направлении ненавистных папок, но по выражению лица уже было видно, что не так уж он и сердится.

— Вообще-то там зарплата в евро, но это детали, — мимоходом подметила Громова и устало вздохнула, оглядывая свой кабинет, в котором провела несколько лет. — Не ной, все временно. Скоро здесь останется не так уж много работы.

— Заберешь? — понимающе приподнял бровь Климов, по-детски раскачиваясь на стуле.

— Конечно, — кивнула Кира, как ни в чем не бывало, продолжая складывать увесистые папки. — Я же должна привести новых клиентов и показать на что способна. Результаты тендеров мне, конечно, не перебить, но те, у кого гибкие контракты, последуют за мной, как овечки на веревочке.

— Разоришь беднягу Златопольского, — хихикнул Вадик, явно не испытывавший к своему работодателю слишком теплых чувств.

— Ничего, ему полезна небольшая встряска. А то уже жирком начал заплывать! — зло усмехнулась девушка, разделавшись с последними документами и откидываясь на спинку большого кожаного кресла.

— Потерять креативного директора, потом часть клиентов… Тут уже не до жирка будет, — ехидно улыбнулся Климов.

— Не делай из меня монстра. У него останется «Зенит», он мне на хрен не сдался, — великодушно махнула рукой в неопределенном направлении Громова и добавила, сопровождая слова красноречивым жестом. — Вот где уже этот футбол сидит!

— Тоже верно, — кивнул Вадим и проговорил вполголоса, слегка подаваясь вперед и вглядываясь в лицо подруги. — Кстати о футболе… Ты не думаешь, что надо бы поговорить с Черешней, объясниться как-то. Я видел его перед отъездом — он, мягко говоря, подавлен.

— А что тут можно объяснить… — вздохнула Кира, блуждая равнодушным взглядом по комнате. — Да и нужно ли? Он все равно мне больше не звонит.

Прошла уже почти неделя с тех пор, как она приехала в Питер на «один-два» дня, но Громова так и не смогла заставить себя перезвонить Черышеву и дать хоть какие-то объяснения своему поведению. Не сделав этого сразу и объясняя себе задержку чрезвычайными обстоятельствами карьерного свойства, она первое время откладывала звонок до более подходящего момента. А затем и вовсе закружилась в вихре событий из эмоционально изматывающих разговоров по душам с шефом, знакомств с будущим начальством и коллегами, переговоров с клиентами, которых нужно было грамотно обработать перед уходом и оставить за собой. С Липатовым она виделась со дня приезда всего один раз, и с тех пор он не звонил уже третий день, но Киру это не слишком беспокоило. Ей было достаточно собственного круговорота неотложных дел и неотступного ощущения его незримого присутствия рядом, чтобы чувствовать себя вполне комфортно и уверенно. Денис тоже не перезванивал, и, в конечном итоге, Громова решила, что это к лучшему, с облегчением вычеркивая из списка задач трудный и никого не спасающий разговор.

— Может, это потому, что ты не снимаешь трубку? — осторожно предположил Климов.

— Я не знаю, что ему говорить, Вадя, — как-то очень серьезно и грустно произнесла Громова, опуская глаза и соединяя пальцы перед собой. — Он все равно не поймет, он не такой, как мы. Пусть лучше едет в свою Испанию, найдет там себе хорошую девушку… Каждый должен получать то, что заслуживает, а он действительно заслуживает самого лучшего.

— Но ведь он любит не какую-то «хорошую девушку», а именно тебя, — глубокомысленно изрек Вадим, внимательно наблюдая за ее реакцией на свои слова.

— Не хочу об этом говорить. Это уже не моя проблема, — встряхнув волосами, будто выкидывая из головы лишние мысли, тяжело вздохнула Кира и с лукавой улыбкой добавила, меняя тему и интонацию. — Посоветуй лучше, где мне найти стоящего джиар-специалиста?

— Ой, неужто в «БиБиДиО» кадровые прорехи в этом направлении? — слегка розовея щеками и полностью выдавая себя этим, приторно рассмеялся Климов.

— Ты ведь знаешь, кто у них джиаром занимается? — безучастным тоном спросила девушка, вставая и подходя к окну.

— Конечно. Никита Салонин, и он, кстати, очень даже неплох, — отозвался парень, кивая сам себе.

— Да ну, он педик какой-то, — брезгливо фыркнула Кира, отрешенно глядя в окно.

— Громова, ты — гомофоб! — возмущенно воскликнул Вадик, обличительно тыкая пальцем ей в плечо.

— А ты — националист, — улыбнулась Громова, оборачиваясь на друга и склоняясь над его стулом. — И поэтому мы идеальная команда!

— Я дорого стою, — промурлыкал Климов, сияя белозубой улыбкой.

— Не сомневаюсь, милый, — ласково пропела в ответ Кира, кончиками пальцев убирая челку с его глаз.

Громова носилась по квартире в одном нижнем белье, пытаясь усмирить волосы, которые категорически не хотели слушаться именно сегодня, продолжая топорщиться и пушиться из-за стоявшей на улице влажности, несмотря на все прилагаемые ею усилия. Оставив попытки исправить ситуацию, Кира снова сунула голову под душ, смывая все укладочные средства и принимаясь заново делать прическу, не теряя надежды добиться привычного зеркального блеска.

Время неумолимо утекало сквозь пальцы, и девушка уже даже перестала отвечать на сообщения Вадика и Диего, которые уже прибыли в «Паруса» и теперь по очереди заваливали ее гневными смсками, тем самым только отвлекая и тормозя процесс сборов. Справившись, наконец, с волосами, Громова подмахнула ресницы тушью и зависла перед зеркалом, аккуратно выводя стрелки.