В общем, как-то так... Если у вас к концу главы ком в горле не встал, значит что-то в этой жизни я точно не понимаю)
Спасибо всем, кто прочитал, кто остается со мной, несмотря на повороты этой истории. Ваша поддержка меня очень вдохновляет!
Кстати, отрывки из печен в начале отнюдь не случайны, очень советую обращать на них внимание, даже если наши музыкальные предпочтения совсем не совпадают. В них зачастую есть нюансы, которые остаются между строк в самой главе, там можно найти ответы, пусть и несколько метафоричные) Попробуйте вернуться к ним после прочтения главы, интересный эффект получается!
ЗЫ: Сегодня кто-то 120 раз просмотрел главу 14) Даже не знаю, что это может означать)) такая странная штука!
====== Глава 23 ======
Сколько лет прошло, всё о том же гудят провода,
Всё того же ждут самолёты.
Девочка с глазами из самого синего льда
Тает под огнём пулемёта.
Должен же растаять хоть кто-то…
Где-то мы расстались, не помню, в каких городах,
Словно это было в похмелье.
Через мои песни идут, и идут поезда,
Исчезая в тёмном тоннеле.
Лишь бы мы проснулись с тобой в одной постели.
Скоро рассвет, выхода нет,
Ключ поверни и полетели.
Нужно вписать в чью-то тетрадь
Кровью, как в метрополитене:
«Выхода нет».
Сплин «Выхода нет»
На базе сборной в Новогорске было непривычно тихо и пусто. Тренировка давно закончилась, и большинство футболистов использовали этот последний вечер перед встречей с именитым соперником по одной восьмой финала, чтобы отдохнуть и настроиться на игру. С поля все еще доносились окрики тренеров, проводящих индивидуальные занятия для вратарей и травмированных, но, долетая до жилого комплекса, они терялись в общей атмосфере сосредоточенной тишины и напряженной задумчивости.
Кира сидела на краешке дивана в холле второго этажа и стеклянным взглядом смотрела на лежащую перед ней черную коробочку с логотипом «Эппл».
— Я взял посерьезнее объем памяти в этот раз, ты ведь теперь большой начальник — пригодится! — с ласковой улыбкой проговорил Артём, сидевший перед ней на корточках, и пододвинул коробочку к ней поближе.
— Спасибо, Тёмка, — тихо сказала девушка, проводя рукой по тиснению матовой упаковки. — Обязательно пригодится.
— Давай откроем? — воодушевленно предложил футболист, заглядывая ей в глаза и пытаясь уловить тот самый блеск, который всегда загорался в них при виде подарка.
— Давай, — покорно ответила Громова, продолжая вяло поглаживать коробку, но даже не выказывая намерения вскрыть ее.
— Сим-карту твою восстановили уже, синхронизацию сейчас проведем, и будет лучше прежнего! — делая вид, что не замечает ее отстраненности, сказал Дзюба и сам принялся распаковывать новенький гаджет.
Кира задумчиво наблюдала за тем, как мужчина возится с Айфоном, снимая фабричные защитные пленки и вытряхивая из коробки аксессуары, пока память вяло проталкивала ей в сознание картинки событий последних суток.
Все воспоминания, начиная с того момента, когда она выбежала из квартиры Макса, и заканчивая поездкой в Москву и проведенным здесь рабочим днем, были словно в тумане, будто она прожила это время на автопилоте, безвольно подчиняясь предлагаемым маршрутам, людям, обстоятельствам.
Громова помнила, как вчера чудом доехала до дома, едва различая дорогу сквозь застилавшую глаза пелену слез, как купила в круглосуточном магазине во дворе бутылку «Джек Дениэлс» сомнительного происхождения, как открыла ее еще в лифте, пытаясь сквозь защитный клапан вылить огненное содержимое себе в рот. Отрывочными вспышками всплывало в памяти, как она сидела на полу в углу кухни, ревела в голос и старалась с помощью виски стереть из сознания эту изогнутую злую бровь на его лице, этот взгляд больших зеленых глаз, устремленный на нее с таким пренебрежением и усталым безразличием. Она плакала и кричала, не заботясь о том, что ее могут услышать соседи, о том, что глаза к утру превратятся в маленькие щелки, которые не реанимировать никакими корейскими средствами, о том, что вся ее связь с внешним миром потеряна вместе с выброшенным в окно телефоном, и никто, включая родителей, сейчас не сможет дозвониться до нее. Она была одна в своей маленькой квартирке в многоэтажке спального района, одна в этом городе, одна в целом мире.
Боль тонкими холодными струйками растекалась по всему телу, заменяя собой кровь, уничтожая здравый смысл и чувство самосохранения. Разум блокировал любые попытки проанализировать его поведение, хотя бы попробовать понять его мотивы или логику поступков, упиваясь страданием и изысканным, почти гурманским, удовольствием саморазрушения. Девушка думала только о том, как заставить себя перестать чувствовать что-либо, и каждый выпитый стакан крепкого алкоголя приближал ее к этой цели, наполняя голову желанной ватной пустотой.
Кира помнила, как рано утром к ней вломился взъерошенный и заспанный Диего, которого явно сняли с очередной несовершеннолетней протеже. Оказалось, что тревогу забила Олечка, когда начальница не явилась на вокзал к отправлению поезда, а на все ее звонки отвечал лишь равнодушно-приветливый автоматический голос. Девушка позвонила Вадиму и тот, изрядно перепугавшись за подругу, которая при любых обстоятельствах была на связи двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, тут же снарядил к ней спасательную экспедицию.
Вася не стал задавать ей вопросов, да и вряд ли Громова смогла бы на них ответить что-то вразумительное. Он лишь собственноручно засунул ее под прохладный душ, влил две чашки невероятной крепости кофе, кое-как одел и сам собрал сумку с вещами для командировки.
— Вадя взял тебе билет на дневной поезд. За четыре часа как раз оклемаешься, — сказал он, небрежно кидая собранную сумку в коридор и оглядывая фигуру девушки в узких черных джинсах и черной толстовке, стоящей к нему спиной у окна и жадно втягивающей в себя сигаретный дым. – Поехали, отвезу на вокзал.
— Я не поеду, — глухо отозвалась Кира, не оборачиваясь на него. — Пошли они все…
Диего едва заметно дернул головой в сторону, как боксер на ринге от неожиданно пропущенного удара, и подошел ближе.
— Эй, — тихо проговорил мужчина, поворачивая ее лицо к себе за подбородок и вглядываясь в ее распухшие покрасневшие глаза. — Возьми себя в руки, дочь самурая…
Громова задержала на нем взгляд, который на несколько мгновений стал более осмысленным, а затем потушила сигарету.
— Мне не стоило знакомить тебя с Климовым, он делает из тебя националиста, — без улыбки произнесла девушка и вышла за ним в прихожую.
Вася привез подругу на вокзал к отправлению дневного «Сапсана», где с чувством выполненного долга передал в руки Кристине, принявшей на себя обязательство доставить распадающегося на части пиар-директора сборной в столицу.
Громова не могла вспомнить, о чем они разговаривали в поезде и разговаривали ли вообще, лишь сохранила ощущение прикосновения руки Кристины, которую она всю дорогу держала на ее колене, словно пытаясь этим жестом снять с подруги эту стеклянную немую пелену. Олечка сидела напротив, уткнувшись в телефон, и боялась поднять на начальницу глаза, старательно притворяясь невидимой, но вместе с тем полезной, периодически исполняя маленькие поручения.
Как прошел остаток рабочего дня, Кира тоже с трудом могла припомнить. Было несколько встреч, на которых говорил в основном Вадим, огромное количество задач, которые она поставила сотрудникам, не запоминая, кому и что велела делать, несчетное число выпитых чашек кофе и одна дорожка кокаина, которая немного сняла тяжелое похмелье и стала лучшим событием прошедших суток.
Сейчас, сидя напротив Артёма и застывшим взглядом наблюдая за тем, как он с энтузиазмом распаковывает новый телефон, она была ему по-настоящему благодарна, но сил выразить это внутри не находилось. Он все понял с первого взгляда, ему не нужно было ничего рассказывать или объяснять, он чувствовал ее состояние без слов и лишних вопросов. Громова видела в его светлом ласковом взгляде страстное желание помочь, бескрайнюю нежность, смешанную с лютой ненавистью к тому, кто имел над ней столько власти, которой у него самого никогда не было и, скорее всего, уже не будет. Дзюба пытался поднять ей настроение, доставить удовольствие, не требуя даже улыбки взамен, но ей все равно было неловко перед ним за то, что она не может отблагодарить его так, как он того заслуживает.
