Набив чемодан до отказа, с прицелом на то, что часть вещей она оставит в квартире Максима и в Москву поедет уже с облегченной версией, Кира выскочила из квартиры, мысленно прощаясь со своей старой жизнью. Конечно, она понимала, что еще не раз сюда вернется, что еще нужно вывезти накопившееся за годы жизни барахло, вызвать клининг и отмыть все до блеска, прежде чем вернуть ключи хозяевам, возможно, даже устроить прощальную вечеринку для друзей, предаваясь теплым воспоминаниям обо всех безумствах, которые творились в этой уютной однушке, но все это будет уже в другом статусе.

Добравшись до его дома в рекордные сроки и даже не желая знать, на какую сумму штрафа она превысила скорость на кольце, Громова опрометью поднялась на нужный этаж и замешкалась у двери, растерянно глядя на витиеватый трехзначный номер квартиры. Ключи приятно оттягивали карман, но она почему-то никак не могла решиться воспользоваться ими, словно факт их наличия еще не давал ей право без спроса вламываться к нему. Подумав несколько секунд, Кира постучала в дверь, внезапно задохнувшись от волнения. Она сама себе не могла объяснить, отчего так разнервничалась, что даже забыла про звонок, но сердце ухало в груди так бешено, словно она пришла к нему впервые после года разлуки.

За дверью было тревожно тихо, и девушке казалось, что она стоит в ожидании уже минут десять, когда она робко постучала еще раз. В голове уже пронеслась тысяча мыслей, что он еще не вернулся, что уснул, что забыл о ней, что разбился на машине, переехал в другой город, встретил другую девушку, когда дверь медленно открылась, и на пороге показался Липатов. Он выглядел как всегда – целый и невредимый, слегка небритый и немного усталый, с ввалившимися щеками и заостренными скулами, язвительно изогнутой бровью и бесконечно прекрасными зелеными глазами. Он был дома, он был один.

- Ты чего стушишь, звонок же есть, – хмуро глядя на нее, проворчал мужчина, разглядывая ее с головы до ног и останавливая взгляд на маленьком черном чемоданчике у ее ног.

- Я забыла, – пропыхтела Громова, проходя внутрь и проталкивая перед собой чемодан.

- А это что? – скривив губы, спросил Макс, кивая на ее багаж.

- Мои вещи, – улыбнулась Кира и уже собиралась добавить, что завтра утром едет в командировку, но он перебил ее.

- Ты что, переехать сюда решила? – обдавая ее холодным взглядом, спросил Липатов.

- В смысле? – промямлила девушка, застывая с наполовину снятым жакетом в руках. – Ты же мне ключи дал…

- Громова, ты что, поверила? – нервно рассмеялся Максим, не сводя с нее взгляд искрящихся злой иронией глаз. – Это была шутка, ты чего?

- Подожди… – гладя перед собой и чувствуя, как стены вокруг начинают медленно наползать друг на друга, сужая пространство, прошептала Кира. – Но ты же дал…

- Ну, ты разнылась, надо было тебе что-то дать. Это вообще ключи от маминой квартиры, – пожал плечами Липатов и протянул ей руку. – Кстати верни, а то мало ли, потеряешь еще.

Громова дрожащей рукой залезла в карман и вынула связку. Она не смотрела на него, когда вкладывала ключи в его протянутую руку, она вообще перестала что-либо видеть вокруг, кроме влажной пелены, которая полностью заслонила глаза.

- Надеюсь, ты не собираешься из-за этого реветь, – хмыкнул Липатов, со звоном кидая ключи на тумбочку. – Я никогда не буду ни с кем жить, и ты это прекрасно знаешь. Я должен быть один.

То ли от звука падающих на деревянную поверхность ключей, то ли от его слов, но девушка вздрогнула, словно от пощечины, медленно отступив назад к двери. Она не могла заставить себя посмотреть на него, будто могла окаменеть от его взгляда.

С самого первого дня и до настоящего момента она в одиночку варилась в собственных фантазиях. Она все придумала себе сама, настойчиво приписывая каждому его поступку несуществующие романтические мотивы, она и его самого себе придумала. Его не существует на самом деле, он лишь плод ее воображения. Не бывает таких людей – слишком жестоких, безжалостных, бессердечных, лживых…

Кира вскинула на него взгляд из-под мокрых ресниц с нависшими на них каплями слез и попыталась сквозь них разглядеть хоть малую толику той нежности, которой светились его глаза все последние дни. Но увидела только холод и жалость, граничащую с отвращением.

- Ну что ты смотришь? Не узнаешь свое чудовище? – усмехнулся Макс. – Сейчас самое время уйти, хлопнув дверью! Или у тебя и на это гордости не хватит?

Словно повинуясь его указаниям, девушка сделала еще один шаг назад, нервно хватаясь за дверной косяк и пытаясь сохранить равновесие. Она до последнего старалась найти в нем хоть какой-то намек на то, что это дурной сон, что это глупая злая шутка, что он не может поступать с ней так всерьез. Но натыкалась только на злобу и ледяную волну, которая почти физически выталкивала ее за пределы его квартиры.

Толкнув плечом дверь, Громова резко развернулась и выбежала на площадку, не оборачиваясь и не замечая ничего вокруг.

- Громова, чемодан свой забыла! – крикнул Максим ей вслед, но Кира уже не слышала, бегом спускаясь по пожарной лестнице.

Она добежала до машины и, нажав на кнопку стартера, рывком выехала на проезжую часть. Набирая скорость, девушка пыталась сосредоточиться на дороге, которая расплывалась перед глазами десятками огоньков уличных фонарей и фар встречных автомобилей. Она включила подогрев сидений и печку на полную мощность, но все равно дрожала всем телом, словно это лето внезапно превратилось в лютую зиму, словно она поселилась у нее внутри и теперь постепенно, сантиметр за сантиметром, сковывает льдом все внутренности, медленно подбираясь ко все еще лихорадочно бьющемуся сердцу.

Кира попыталась закурить, но руки так сильно дрожали, что она не смогла удержать между пальцев сигарету и выронила ее на пол. Выругавшись, девушка полезла в сумку за новой, вздрогнув от резкого сигнала проезжающего мимо автомобиля, на полосу которого она чуть не выехала, отвлекаясь на свои манипуляции. Выровняв машину, Громова повторила свою попытку, снова дернувшись, на этот раз от звонка телефона. Взглянув на экран, она сжала зубы и несколько секунд просто смотрела на его фотографию, растянувшуюся на весь экран смартфона, а потом вдруг резким движением бросила телефон в открытое окно.

- Гори в аду! – прокричала она вслед улетевшему в неизвестном направлении гаджету, задыхаясь и давясь собственными слезами. – Гори в аду, Липатов!

Услышав в трубке системное сообщение о недоступности абонента, Максим выругался и, сунув телефон обратно в карман джинсов, со злостью пнул ногой оставленный Кирой чемодан. От этого движения багаж отлетел к стене и, ударившись об нее, снова отскочил на середину прихожей. Липатов ударил по нему еще раз, а потом еще и еще, и так до тех пор, пока он не вылетел в спальню, стукнувшись о кровать, и не застрял на ворсистом ковре.

Мужчина опустошенно вздохнул, наблюдая за своей жертвой, и устало опустился на пол, прислонившись спиной к входной двери. Поджав длинные ноги и облокотившись о колени, он взял со столика, на котором до сих пор валялся второй комплект ключей от его квартиры, листок бумаги с изящным логотипом Санкт-Петербургского центра по профилактике и борьбе со СПИД. Еще раз пробежав глазами мелкие буквы и цифры, которые он уже успел выучить наизусть за последние несколько часов, Макс смял справку в руке и со всей силы бросил в темноту спальни. Бумажный комок ударился об ее чемодан и закатился под кровать, скрываясь из вида.

Липатов тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

- Маленький глупый барсучок, – прошептал он, кривя губы в полуулыбке.

Комментарий к Глава 22 Ох, я знаю, что многие подумают (а некоторые даже скажут!), что мол совсем забросила пэйринг, что так не правильно, хочешь писать про оригинальных персонажей, так не вписывайся в фандом… И наверное, даже будут правы! Но эта часть нужна истории и нужна мне. Я намеренно не включила сюда ни Дениса, ни Артема, отдавая все пространство только Ему. Не хотелось смешивать, хотя глава получилась довольно маленькой. Все будет, обязательно, никуда наши футболисты от нас не денутся, но эта глава просто не про них.