— Не верите, у пострадавшего поинтересуйтесь.

— Сегодня же задам трепку негоднику!

— Правильно сделаете. — Пулатов отхлебнул из пиалы и опустил ее на дастархан. — Есть еще ко мне вопросы?

— У толстяка Маннова есть, — откликнулся собеседник Саид-бобо. — Только он сам спросить стесняется.

Маннов, кишлачный парикмахер, беспокойно заерзал на месте.

— Ладно уж, сиди Маннов, — кивнул старик. — Я за тебя спрошу. Он, Икрамджан, ночами не спит, гадает, почему все односельчане к нему стричься-бриться идут, а ты — нет.

— Только и всего?

— Да шутят они! — не выдержал Маннов. — Не верьте, Икрамджан-ака!

По чайхане прокатился дружный смех.

— Товба! — возмущенно развел руками старец. — А еще бритвой орудуешь! С твоей заячьей душонкой в повара надо было идти, а не в парикмахеры! Сам же тут распинался: «Я бы участкового бесплатно стриг, лучшим одеколоном брызгал!» Все слышали.

— Когда? — вытаращил глаза брадобрей. — Кто слышал?

Чайхана покатывалась с хохоту.

— Да хотя бы Рахимджан-бобо. Вот он, кстати, легок на помине, — указал старик на входящего в чайхану пожилого дехканина. — Спроси-спроси. Я не я буду, если не подтвердит. Уж кто-кто, а бригадир соврать не даст.

Довести розыгрыш до конца не удалось. Рахимджан-бобо был явно чем-то встревожен. Отыскав глазами участкового, он подошел к нему вплотную и что-то шепнул на ухо. Икрамджан тотчас поднялся, положил на дастархан мелочь за чай, и они вдвоем направились к выходу.

Она стояла метрах в двадцати от дороги, среди смятых и искалеченных кустов хлопчатника — пепельно-серая «Победа» с шахматным пояском вдоль кабины.

— Недобрый человек это сделал! — возмущался Рахимджан-ака. — Мы за каждым кустиком, как за ребенком ухаживаем, а он… Взял и пропахал по живому. Или пьяный был, или еще что… Я сначала сам его дождаться хотел, головомойку устроить. А потом подумал: пусть лучше милиция этим займется. По закону чтобы.

— Правильно подумали, — похвалил младший лейтенант. — Самосуд до добра не доводит.

Он осмотрел машину, стараясь не наступать на и без того примятые кусты хлопчатника. Распахнул дверцу, обследовал кабину.

— Странно.

— Что? — не понял старик.

— Куда шофер мог деться, думаю. Судя по всему, машина тут уже несколько часов стоит. Бензина больше полбака, рулевое управление в порядке. Может, аккумулятор сел?

Икрамджан поднял капот и проверил аккумулятор.

— Тоже в порядке. Вот что, Рахимджан-ака, вы тут побудьте на всякий случай, а я съезжу, автоинспектора вызову. Посторонних к машине не подпускайте, ясно? И сами ничего не трогайте.

— Что, я мальчишка, что ли? — обиделся старик.

— Вот и прекрасно.

Участковый выбрался на дорогу и торопливо зашагал в сторону поселка.

Возвратился он на мотоцикле с коляской часа полтора спустя, вдвоем с лейтенантом Николаевым из ГАИ.

Оставив мотоцикл на дороге, они поспешно направились к машине.

— Здравствуйте, уртак лейтенант, — поздоровался с автоинспектором Рахимджан-ака, выходя из-за «Победы». Тот тоже кивнул и пожал ему руку. Потом достал из нагрудного кармана записную книжку, раскрыл и еще раз взглянул на номер машины.

— Ну, товарищи, спасибо вам большущее. Мы эту машину вторые сутки по всему Ташкенту ищем.

— Угон? — спросил участковый.

— По-видимому, да.

— А что с шофером? Неизвестно.

Лейтенант вздохнул.

— Вот уже больше месяца в городе какая-то банда орудует. Угоняют машины, обычно такси, совершают ограбления и бросают где попало. Шоферов как правило убивают. Одного покойника в Саларе нашли, другого на Тезиковке, третьего в Анхоре.

— Вот негодяи! — возмутился старик. — А уголовный розыск что делает?

— Ищем, — коротко бросил лейтенант, забираясь в кабину. Достал связку ключей, подобрал нужный и завел мотор. — Значит так. Я отгоню машину. А ты, Икрамджан, заканчивай дела здесь и на мотоцикле приезжай туда же. Договорились? Держи ключ.

Совещание в кабинете начальника уголовного розыска республики подходило к концу.

— Подведем итог, — Булатов встал из за стола и прошелся по кабинету. — Из всего, что здесь было сказано ясно одно: мы имеем дело с матерыми, опытными преступниками. Они действуют обдуманно, быстро, решительно, и почти не оставляя следов.

— Профессионалы… — вздохнул начальник городского уголовного розыска Юрков. — Сорок девять дней орудуют — ни одной зацепки.

— Профессионалы, говорите? — прищурился Булатов. — А мы с вами кто в таком случаи? Дилетанты? Любители? Послушать вас, — нам только и остается, что сидеть, сложа ручки, да ахать. А бандиты тем временем совершают убийства, грабят магазины!..

— Вы меня не так поняли, Борис Ильич.

— Я вас правильно понял, Петр Федорович. От вас требуются не ахи-охи, а оперативные меры по выявлению и обезвреживанию банды. Я не оговорился, сказав, что они почти не оставляют следов. Это вы, надеюсь, поняли?

— Да. — Юрков кивнул.

— Слушаю вас.

— Во-первых, почерк. Все налеты совершены с помощью угнанных машин. Как правило, это такси.

— Так… — Булатов продолжал выжидающе смотреть на Юркова.

— Все водители убиты.

— Так-так… — оживился Булатов, явно направляя мысль Юркова в нужном направлении. — Продолжайте.

— Убиты одним и тем же орудием: удавкой.

— Вот! — Булатов вернулся на свое место и опустился в кресло. — Вот вам и след.

Присутствующие недоуменно переглядывались. Юрков несколько мгновений сосредоточенно молчал, прикусив нижнюю губу, затем встряхнул головой.

— Не понимаю! — замешкался он. — Вы говорите след… Ну, разумеется, в каком-то смысле…

— В самом прямом, — прервал его Булатов. — Вспомните, удавками в свое время орудовали ОУНовцы в Западной Украине, расправляясь с советскими активистами. В практике преступников Ташкента такого орудия, насколько мне помнится, до сих пор не было.

— Вы считаете, что эта банда пожаловала к нам оттуда? — спросил заместитель начальника уголовного розыска города Герасимов.

— По крайней мере один из них, — кивнул Булатов. — И что то мне подсказывает: он у них главарь. Давайте-ка, «прокатайте» эту версию.

Участники совещания заговорили сразу же между собой. Булатов прислушивался к разгоревшимся дебатам, а затем снял трубку телефонного аппарата.

— Клавдия Петровна, Разумный у себя?

— Майор Разумный, должен быть, в Нукусе, — отрапортовал Юрков.

— Ах да, черт возьми, запамятовал. — Булатов вернул трубку на место и вдруг в упор взглянул на Юркова. — Стоп-стоп, а вам это откуда известно?

— Разве это секрет? — в свою очередь удивился Юрков.

— Секрет не секрет, а знали о предстоящей поездке всего двое: я и Разумный. Договорились вчера вечером. Кто вам мог сказать о поездке?

— Жена, — улыбнулся Юрков. — А ей сказала ваша жена. Они, как вам известно, дружат с женой Разумного.

— М-да, — Булатов потер подбородок тыльной стороной кисти. — Конспирация, ничего не скажешь.

Зазвонил телефон.

— Булатов слушает. Что? Не улетел? Вот и прекрасно. Пусть идет сюда.

Он опустил трубку на рычажки и, взглянув на Юркова, пояснил:

— В Нукусе нелетная погода. Ну что ж, — теперь он обращался ко всем присутствующим. — Юркову и Герасимову остаться. Остальные товарищи свободны. Утром жду вас с предложениями по последней версии. До свидания, товарищи.

Разумный был в штатском костюме, и Булатов поймал себя на мысли, что тому, кто не знает майора, невозможно определить его принадлежность к милицейской службе. Завидное качество для оперативного работника.

— Не улетели? — спросил Булатов, обмениваясь с майором рукопожатием. Разумный молча пожал плечами. — Это даже к лучшему, так что не огорчайтесь. Прошу.

Булатов жестом пригласил всех к приставному столу и сам сел рядом с Разумным.

— Значит, так. Сегодня, а точнее два часа тому назад поступило сообщение о том, что опять обнаружено угнанное накануне такси. Судя по всему, с помощью этой машины совершена очередная магазинная кража. Улавливаете, к чему я клоню, Александр Александрович?