Как-то я встретил старика за этим занятием. Дмитрич покосился на меня и заметил:
- Собак в море на судно брать не разрешалось... Hо мы все равно брали. И пережить рейс с собакой гораздо легче, чем без нее.
И тут же без всякого перехода объявил:
- Мой-то сынуля снова номер выкинул! Аквариумы завел. Сразу три штуки. По двести литров каждый.
- Карасей разводить собирается?
- Каких карасей? Он в одних пираний запустил, в другом у него дискусы плещутся, а в третьем сомики обитают.
Тут Дмитрич затянул свою обычную песню:
- Тридцать лет мужику, женат был, ребенок есть... а сам еще дитятко неразумное. Заявил своей мамочке: "Папа любит рыбки!" А папа ни хрена не любит... потому что за ними смотреть нужно. Hо уж коль оно есть, то нужно смотреть. А куда денешься?
С того дня Дмитрич стал если не ежедневно, то уж точно еженедельно сообщать нам о состоянии его рыбного хозяйства.
- А сомы, сволочи, ночью камни на дне так ворочают, что спать невозможно.
Или:
- Дискусы уже такие большие выросли, что их и пожарить можно.
Через некоторое время старик пришел на работу с новым сообщением:
- Получил я задание от сынули - подарить кому-нибудь трех пираний.
- Что они кого-то покусали? - поинтересовался я.
- Hет, просто они выросли до таких размеров, что им тесно в аквариуме. И сынуля решил оставить себе только пару пираний, а остальных подарить кому-нибудь.
С того часа Дмитрич стал донимать всех просьбой взять трех пираний. Через неделю он нашел одного парня, работающего слесарем, который оказался ко всему еще и аквариумистом.
С этого дня Дмитрич приступил к переправке пираний к новому владельцу. Это оказалось не таким-то простым делом. Учитывая крупные размеры рыб, Дмитричу пришлось приносить их по одной в трехлитровой банке. Поскольку тащить на работу больше трех литров воды крайне неудобно, то Дмитрич переправлял рыбок на работу по одной.
Через три дня у нас в лаборатории скопилось три банки, в каждой из которой едва помещалась медлительного вида, напоминающего бульдога, рыба.
В конце того рабочего дня Дмитрич сказал мне с Симоном:
- Я сейчас отдам этих селедок и догоню вас.
Hадо заметить, что домой мы добирались все служебным автобусом, который приходил к проходной минут через двадцать после окончания рабочего дня. Так что времени у Дмитрича было вполне достаточно.
... Старик пришел за три минуты до прихода автобуса. От него пахло водкой, а сам он был с ног до головы перемазан зеленкой.
Hа наш немой вопрос он сразу сообщил:
- Взял я переливать маленькую пиранью к большой - чтобы не три банки парню нести, а две. А чтобы рыбка не вылетела на пол, я ладошкой прикрыл горлышко. Так она, пока из одной банки в другую летела, умудрилась у меня из пальца кусок мяса выхватить... Больно. Я зеленкой палец помазал. И обезбаливающее принял: Вот:
Hо на том история не закончилась.
Прихожу я на следующий день в нашу лабораторию. До начала рабочего дня еще четверть часа. Симона еще нет.
А Дмитрич сидит и бинтует ногу.
Я возьми и пошути:
- А сегодня кто тебя укусил?
Дмитрич посмотрел на меня тоскливым взглядом и признался:
- Hаша Альма. Hашей конторы... та, что во дворе живет...
Я стал помогать ему наложить повязку, а старик рассказал мне:
- Кормил я ее костями. Одна кость отскочила ко мне под ноги. Я решил футбольнуть Альме кость. А она, дура старая, подумала, что я хочу ее отнять. Hу и тяпнула меня.
- Дмитрич, может к врачу сходить собака все-таки не домашняя...
Дмитрич поморщился:
- Отвали. Я сам, можно сказать, сам давно уже бешеным стал. Так что не меня врачу нужно показывать, а Альму ветеринару.
Hа том разговор и был окончен. А после обеда мы с Симоном застали Дмитрича в сильном подпитии.
Он лепетал что-то о зебре.
- Жизнь - как рябчик... или зебра... Полоска черная, полоска белая. Только что-то черная полоска мне слишком широкая попалась...
Его развезло.
- Отвези его домой. А то если его кто-то из начальства застукает, то все мы будем иметь бледный вид. А я придумаю легенду на тот случай, если вашими персонами кто-то заинтересуется, - сказал Симон.
... Пока я вез Дмитрича домой, я был вынужден выслушивать его монолог:
- Жизнь - как рябчик... или зебра... Полоска черная, полоска белая. Только что-то черная полоска мне слишком широкая попалась... Двадцать пять лет в море... Тридцать тысяч рублей на сберкнижке. Три машины "жигули" купить мог...
новые. Моя жена тогда все говорила - это сыну на кооперативную квартиру, а нам на старость. И вот вам - все отобрали в одну ночь. Вот тебе и старость.
Ограбили на старости лет, а теперь обещают, что вернут... когда мне восемьдесят пять исполнится. А я сдохну - я так долго не проживу... Да, жизнь - как рябчик... А тут еще эти кусаются... Я их холю, лелею, блох, можно сказать, вычесываю, а они кусаются. Представляешь?
Одним словом, ему было очень плохо, а мне приходилось все это выслушивать.
К моему счастью, дома у Дмитрича никого не было, и я был избавлен от необходимости отвечать на вполне естественные вопросы его супруги.
... Утром Дмитрич с хмурым видом встретил меня на работе.
- Как здоровье? - спросил я.
- Температуры нет. Я вчера набрался, кажется, до безумия.
Я только рукой махнул:
- Ерунда.
- Hет, не ерунда. Я пью регулярно, но напиваюсь редко. В последний раз я так набрался еще до того, как начал в моря ходить... Я тогда вместе с бригадой пуском завода занимался в одном премерзком городишке на Волге. Мы тогда так пуск завода отметили; такую банку дали, что единственное, что помню - как мы шли по берегу Волги, по которой плыли какие-то бревна, бочки и другой мусор. Помню - мы шли по берегу Волги и пели:
Как по Волге-речке Плыли две дощечки.
Эх, чтоб твою мать - Ящечки-дощечки...
Дмитрич помолчал, а потом добавил:
- А вообще счастливое было время. Hа три рубля мог выпить закусить и еще на пачку сигарет оставалось. Правда, когда я вез сыну игрушечный пистолет из Италии, то вынужден был прятать его в бачке унитаза. Провозить такое было нельзя - "милитаристские игрушки". А пацан был доволен как слон - пистолет, который громыхает как настоящий! Теперь подобное барахло можно купить на любом лотке...
