Люди вокруг, дождь, дома и магазинчики, кошки в мусорных баках – ничто не показывало, что здесь затаилось зло.

Но Гвин словно превратился в локатор. Он чувствовал, как усиливается магическая энергия. Он знал, куда идти. Где её источник. Древняя магия сил природы вела его. Шаг за шагом. Едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Жрец силён. Он наверняка уже знает, что Гвин здесь. Он чувствует его магию. Слышит его злость, кипящую в венах.

Магия зашкаливала. Гвин вытащил палочку. Скорее, по привычке. И резко со всей силы рванул на себя дверь, уходящую в невысокий каменный дом, плотно и почти незаметно втиснутый между каким-то ярким кафе и магазином модной одежды.

Холод застыл внутри, как и время. Гвин сделал шаг внутрь, и дверь за спиной захлопнулась с коротким стуком полотна о порог. Но юноша даже не вздрогнул. Если это ловушка, он готов. Жрецу не победить. Потому что в этот раз Гвин готов на всё. Даже на то, что никогда не сделал бы прежде.

Комнатка оказалась небольшой и пыльной. Лишь в центре горела высокая тонкая свеча из черного воска. Гвин подошел к ней, не опуская палочки. И ощутил, что вместо жара пламя дышит льдом. Свеча наполняла воздух холодом, вымораживала все вокруг. Гвин опустил взгляд на руки и заметил, как синеет его кожа, а на пальцах оседает колкий иней.

- Если ты здесь – выходи, - произнес юноша, и голос его вдруг стал таким же ледяным, как дыхание свечи.

Комната ответила ему тишиной. Гвин прислушивался. Он мог уловить голоса на улице, паука, перебирающего лапками в своей паутине в дальнем углу, шелест листьев в парке через дорогу. Но ничье дыхание, кроме его собственного, не звучало в этой комнате – единственной, во всем доме. Если Жрец и был здесь, то скрывался более чем идеально. Хотя… он владеет Древней магией куда дольше Гвина и наверняка знает, как обмануть его слух. Как заставить магию скрыть его ото всех.

Жрец убил его семью. Именно его. Это не было совпадение. Месть. За ту битву в лесу. За брата. И значит, Жрец ждал, что явится за ним именно Гвин. Тот единственный, кто мешал ему стать Последним. И если Жрец недооценивает его, ему же хуже.

Гвин обернулся, стараясь унять бушующее в груди сердце. Свеча тихо веяла холодом под рукой. И напряжение отпускало. Жрец был здесь. И ушел. Но он не просто так оставил здесь след магии и эту свечу. Жрецы никогда не делают ничего просто так. Им ведомы судьбы – своя и других людей. И каждый их шаг имеет смысл. Жрец знал, что вспышка энергии не привлечет внимание мракоборцев, ищущих убийцу, но обратит на себя взор того, кто знаком с Древней магией. Того, кто ему и нужен.

Юноша поднял руку и провел ей над огнём, позволив язычку пламени лизнуть его кожу. И ладонь тотчас пронзил ледяной холод, обжигая до самых костей. Первым желанием было естественное – отдернуть руку. Но Древняя магия жестока. Так всегда говорил первый Жрец, наставник и учитель. И Гвин не убрал.

В памяти его невольно всплыли давние слова Жреца: «Никто не может сбежать от своей судьбы, Мерлин Гвин!» Была ли в этом правда? Ведь тогда старик оказался прав –юноша вернулся к нему, чтобы продолжить обучение. Но если слова эти на самом деле истина, то судьба Гвина – потерять всех? Почему? За что? Лучше бы он умер, чем они…

И свеча внезапно погасла. Холод, повисший в воздухе, с оглушительным звоном разбился, осыпавшись на пол тысячью осколков льда. Гвин не удержался и содрогнулся. Было во всем этом нечто ужасное, заставляющее кровь стыть в жилах. Рука, которую он все еще держал над черной свечой, заметно дрожала. С помощью второй Гвин развернул её ладонью к лицу. Кожа стала почти черной, но в самом центре белели кривые буквы, похожие на ухмылку: «Поиграем?»

***

Работать в Хогсмите было немногим лучше, чем тренировать новичков. По крайней мере, там Гвин мог выплескивать свои силы и постоянно ощущал себя в действии. Здесь же мирные тихие патрули вгоняли в уныние. Но в то же время мужчина был рад этой передышке – то, что нужно, чтобы улеглась тьма. Постоянные битвы рушат его контроль. А такие дни тишины возвращают разуму холод и расчетливость.

Это было странно – вновь оказаться так близко к Хогвартсу. Покидая его весной, Гвин был убежден, что теперь уже точно никогда не вернется. И вот он тут. И душа его, внезапно ожившая, застонала по своим избранным ученикам. По его отважному отряду героев, у которых он так самоуверенно пытался отобрать последние мгновенья детства ради высшей цели – мира и победы в войне. Только вот Эдгар Боунс пострадал не в сражении, а на занятии, уверенный в своем успехе. Юноша, так похожий на самого Гвина той поры, когда он пришел в мракоборцы после школы. Разве что сомнений по поводу Древней магии у него в то время было больше, чем у Боунса. Но очевидно, Эдгар доверял своему профессору куда больше, чем тот Жрецу на заре их знакомства.

В деревне ничего не происходило, и Гвин с сожалением замечал, что привыкает к этой серой тишине. Его напарник Крис Тоун первое время пытался завязать с ним приятельские отношения, но, каждый раз натыкаясь на ледяную стену, бросил всякие попытки.

В эти выходные ученикам впервые в году разрешили посетить Хогсмит. Конец октября. Поздно. Но раньше мракоборческий центр не давал добро, проверяя меры безопасности.

Гвину было откровенно скучно. Он знал, что принес бы куда больше пользы в другом месте, но не оспаривал решение начальства. По крайней мере так Волан-де-Морт точно не узнает о Древней магии. Потому что, Гвин не сомневался, стоит тому проведать об этом, и тотчас пожелает заполучить себе такую силу. И если это случится… Гвин еще слишком ярко помнил бойню обезумевшего Жреца в Австрии. Он точно знал, что произойдет, если Древняя магия окажется в руках зла.

Пока ученики кучками шлепали по грязи из замка, Гвин старался не показываться им на глаза. Он тщательно проверял улицы, улавливал малейшие изменения в округе, общался с ветрами. И при этом пытался прогнать смутное желание отправиться на поиски своих особенных учеников, чтобы узнать, как у них дела, чтобы хотя бы увидеть издалека, что у них всё в порядке. Но это было так по-детски глупо, что Гвин не собирался этого делать. И мыслям о Марлин Маккинон в его голове не было места.

Уже под вечер его отыскал Тоун, и вместе они отправились в «Три метлы».

Лучшее место у камина ожидало их. Крис снял плащ и уселся поудобнее, заказав себе большую кружку пива. Гвин тоже взял выпить, оценивая обстановку пристальным взглядом. Джейн Картер в окружении друзей он увидел сразу. Еще одна ученица, оставившая в его бессмысленной жизни яркий след. Девушка, невероятно отважная и столь же невероятно глупая в этой своей отваге, упрямая и любопытная. Однажды это сыграет с ней злую шутку. Потому что так бывает всегда. Джейн Картер потеряла своих родителей и брата за один миг – они погибли в аварии, но все-таки сумела найти в себе силы жить дальше и даже быть счастливой. Она вызвала Патронуса, пусть и не телесного. Гвин после собственной трагедии не мог выпустить из палочки и пучка света против дементоров. Эта девушка спасла Эдгара Боунса ценой своего здоровья. Это было ужасно глупо. Но очень смело.

Гвин отвернулся от учеников и взглянул на Тоуна. Тот попивал из кружки с довольным видом – явно замерз, пока проверял улицы, и сейчас наслаждался теплом и покоем.

- Мерзкая погода, - заметил Крис, поймав взгляд напарника. Гвин неоднозначно поджал губы. Прекрасная реакция – каждый мог интерпретировать её так, как желал. И Тоун с удовольствием принял это за согласие с собственным изречением.

- Вот чего этим малявкам в замке не сидится, - продолжил он. – Да я бы в такую погоду из гостиной не вылез. А они… Смотри-ка, вечер скоро, а они всё сидят и сидят.

Не нужно было быть Жрецом, чтобы понять, что в юности Крис был ужасным домоседой и редко вытаскивал себя в Хогсмид. Иначе он бы помнил это приятное чувство мнимой свободы. Но сейчас Гвин согласился бы и на такую. Только для него это невозможно. Потому что его тюрьма – вся жизнь. И свободу ему сможет подарить лишь одно – смерть.