Даже отец отвлекся от своей газеты. Мартин нахмурил брови и поднял лицо. Глаза его, вмиг потемневшие, уставились на Мерлина. И тот понял – письмо ему. И уже знал – откуда.

- Глупая птица, - фыркнул он, подходя к брату и забирая у него письмо. – Нужно было сразу тащить его мне, а не ловить попутчиков.

Не вскрывая конверта и не оглядываясь, он отправился наверх. И никто не пошел следом. В таких конвертах ему присылали только одно – вызов на миссию.

***

Гвин держался на достаточном расстоянии от Марлин. Таком, что успел бы её защитить, в случае любой опасности, но в то же время оставался невидимым для неё самой. Знай она Древнюю магию глубже, давно бы его заметила. Но повезло, что занятия кружка не продолжались дольше.

Это было так странно, но отчего-то так приятно – видеть, как она идёт из магазина с пакетом с вишней и ест на ходу мороженое в вафельной трубочке. Как она живёт такой простой нормальной жизнью, которая была недоступна Гвину. Как она почти счастлива и спокойна.

Это то, что она заслужила – мирную жизнь, дом, семью. То, что было потеряно Гвином навсегда. Его война никогда не закончится. Даже если уже давно она стала чужой.

Проводив девушку до дома, Гвин тотчас трансгрессировал к себе. Он никогда не перемещался сразу в квартиру, предпочитая сначала оказаться на улице, где стоял его дом. А после, как нормальный человек, пешком подниматься к себе. Смотреть на людей. Следить, нет ли врагов рядом. Если Волан-де-Морт узнает, что Гвин владеет Древней магией, за ним придут. И Гвин знал, что в один день это случится. И тогда он будет к этому готов.

Такая сила, эти знания не должны попасть в руки зла. Если это случится, мир будет обречен. Поэтому Гвин осознавал, что когда явятся Пожиратели, он должен будет убить их. Или себя. Но нельзя, чтобы Волан-де-Морт получил Древнюю магию. И неважно, что придётся для этого сделать.

В квартире было привычно темно и пусто. Гвин отдернул шторы, впуская свет. Он даже не пытался создать здесь хоть какое-то подобие уюта. Дома. Потому что это не был дом в том смысле, что должно иметь это слово. Просто место, где Гвин прятался. Где боле менее чувствовал себя в безопасности. Место, куда мог вернуться. У каждого, даже самого потерянного человека, должно быть место, куда можно прийти и остаться.

Неожиданно в стекло раздался тихий стук, а затем легкое царапанье. Гвину не нужна была палочка, чтобы стать в боевой готовности. Но за окном всего лишь сидела сова, требуя впустить её. К лапке был привязан конверт. Гвин узнал эту бумагу сразу. Мракоборческий центр. Что им надо?

Он открыл стекло, отвязал письмо, и птица тотчас улетела. Даже она не желала задерживаться в этом пропитанном смертью мрачном месте. Гвин захлопнул створки и уселся в кресло, медленно вертя конверт в руках. «Мистеру М. Гвину». Когда-то безумно давно, в чужой жизни, было три человека, подходящих под эту категорию. Целых три. Теперь все они мертвы. Даже он сам. Он больше не Мерлин. Он не носил это имя с того дня, как потерял семью. Уже семь лет.

И Гвину было плевать, что там. Раньше в таких конвертах ему приходил вызов на очередную миссию. Сейчас он был бы рад отправиться куда угодно, лишь бы делать что-то, кого-то убивать. И перестать, наконец, мучать тех первогодок мракоборцев, которые, кажется, скоро возненавидят его за жестокость или наоборот, вознесут в своем глупом восхищении.

Он размеренным движением разорвал бумагу и вытащил письмо. Мелкие идеальные буквы.Должно быть, писала какая-нибудь дотошная женщина-перфекционист. У такой буква к букве. Петелька к петельке. Ни одной кривой или неверной линии.

«Уважаемый мистер Гвин. Куратор мистер Патил с завтрашнего дня готов приступить к своим прямым обязанностям, в связи с чем вас отправляют в Бедфорд в связи с сообщением о засевших там пяти Пожирателях смерти. Вылет сегодня в полночь. С вами отправятся еще два агента. Место сбора – Риджентс-парк вторая аллея слева. Хорошего дня. Матильда Вайлд».

Прекрасно. Кулак сжался, комкая лист. И мрачное удовлетворение расползалось по телу. Это было то, что нужно. Война. С которой Мерлину Гвину не суждено вернуться домой.

***

- Куда ты?

Мерлин в дверях оказался пойман Розой. Руки скрещены на груди. Губы поджаты.

- Ты обещал мне.

Мерлин ощутил укол вины. Он правда обещал, что не будет никаких командировок в последний месяц перед свадьбой и месяц после неё. Но это приказ. Он не мог спорить с приказом начальства. Это был не его выбор. Он хотел, чтобы Роза это понимала.

- Прости, - выдохнул юноша. – Я не могу отказать. Это моя работа, ты ведь знаешь.

Роза покачала головой, но взгляд больше не был сердитым.

- Так куда ты? – повторила она.

- Уэльс. Ничего серьезного. Со мной будет Шмидт. Тот бородатый, помнишь?

Роза кивнула и нырнула ему в объятья.

- Когда ты вернешься? – прошептала она.

- Уже на рассвете.

Мерлин не врал. Сообщение действительно не было серьезным. Ни намека на Жреца. Юноша считал, что вполне могли бы найти кого-то другого для этого задания, но оспаривать приказы не привык.

- Я буду ждать тебя, - выдохнула ему в грудь Роза. – В этот раз без шрама.

- Хорошо, - улыбнулся Мерлин, целуя её в макушку. – Когда я вернусь, мы попробуем все блюда из свадебного меню, чтобы убедиться, что всё идеально. И еще сделаем кое-что…

Он наклонился и зашептал девушке в ухо. Щеки розы мило покраснели, а глаза заблестели.

- Знаешь, - теперь и она расслабленно улыбалась, - с этого и начнем. Еда подождет.

Мерлин ухмыльнулся и поцеловал девушку так крепко, как только мог, чтобы выразить всю любовь, что переполняла его сердце.

Держась за руки, они спустились по лестнице. Тирли уже ушел, но вся семья собралась в прихожей, чтобы проводить Мерлина в дорогу.

- Эй, мы же прощаемся не навсегда, чего вы? – вскинул брови юноша, но ему было безумно тепло от такой любви.

Мама первой подошла и обняла его, крепко прижимая к себе. Губы ее беглым движением проскользнули на его щеке, а ладонь потрепала по плечу.

- Будь осторожен, сынок.

- Буду, мама.

Мистер Гвин кивнул, не позволив чувствам завладеть собой, но Мерлин-то знал, что и тот был бы не против обнять его. Но такие командировки, внезапные и ночные, давно стали не редкостью, так что каждый раз прощаться как в последний было бы странно. Пора к этому привыкать.

- Давай, Мерлин, надери там всем зад и возвращайся домой скорее, - протянул ему руку Мартин. – Твоя невеста не будет ждать вечно.

- Меня – будет, - парировал Мерлин и вместо рукопожатия коротко обнял брата.

А вот Марлин как всегда не стеснялась выражать все свои чувства. Она повисла на шее юноши, урывчато дыша.

- Эй, я вернусь уже утром.

- Да, - Марлин заглянула в его лицо, и Мерлину вдруг стало страшно. В этих озорных глазах он словно видел тень грядущей судьбы. – Просто… будь героем, Мерлин. Всегда. Будь им.

Сердце Мерлина кольнуло. Словно его маленькая сестренка чувствовала что-то. Но он отогнал внезапную тревогу прочь. Он уходит на полдня и ночь. Что может случиться за это время?

- Даю тебе слово, Марли. Слышишь? Я буду тем, кем ты хочешь. Только не плачь, ладно?

Личико сестренки вмиг стало привычно веселым. Она ткнула брата в грудь кулачком и разжала объятья.

Помахав всем напоследок, Мерлин поцеловал Розу и вышел на улицу. Уже за калиткой, он обернулся, чтобы увидеть всю свою семью на крыльце. Они заметили его взгляд и заулыбались. Но в груди Мерлин отчего-то сжался узел.

Мотнув головой, он трансгрессировал. Ещё не зная, что в последний раз видел свою семью живой.

***

Гвину часто снился тот день, когда он ушел в последний раз. Когда отправился в Уэльс. Он помнил последние объятья своей матери, улыбку отца. Он жалел, что не обнял его тогда, посчитав себя слишком взрослым для этого. Дурак. Он помнил улыбку Мартина, поцелуй Розы. Помнил внезапную тень в глазах Марлин. Словно Древняя магия через неё пыталась его предупредить. А он просто мотнул головой, хоть уже чувствовал надвигающуюся грозу. Но представить не мог. Никто бы не смог. Но это не уменьшало вины. Того, что Мерлина не было рядом с семьей, когда он был им нужен. Он спасал чужие жизни. И не спас их. Он защитил полмира, но не свою семью.