Дил кисло улыбнулся, не впечатлившись попыткой. А вот Джеймс впервые захотел праздника. Все эти дни он был слишком встревожен последними событиями – состоянием Оливера, словами Вандерссона и внезапным недавним откровением Мии. А теперь его будто отпустило. И он просто радовался приближающемуся Рождеству. Как в детстве. Ожидание чуда.

- Будем кататься на лыжах с Алом, - мечтательно потянул Джеймс. Он обожал этот маггловский способ активного отдыха, как и его брат. Лили вот не понимала, в чем тут удовольствие. В прочем, как и Роза с Хьюго.

- Слушай, приезжай, если хочешь, - предложил Джеймс с улыбкой. Дил лишь вздохнул с сожалением.

- Нет. Я должен остаться с бабушкой и Микки. Но, по крайней мере, вырвусь отсюда. Сочувствую тем, кому некуда ехать.

Джеймс ощутил укол грусти. Мия оставалась в школе. Он, конечно, предложил ей погостить в своем доме, но она, ожидаемо, отказалась. Чужое незнакомое помещение. Толпа посторонних людей. Всё это не для неё.

По крайней мере, теперь Джеймс знал, почему. И его до сих пор охватывала злость, стоило подумать о том человеке, который разрушил жизнь Мии, ее психику и ее семью. Разве девушка заслужила это? Это несправедливо. Она такая добрая и хорошая. Она была другой, и её жизнь могла сложиться иначе. Если бы только…

А на ужине Джеймс увидел Камилу Диаз. Без надменного выражения на лице, с абсолютно счастливой ясной улыбкой, делавшей ее и без того идеальное лицо еще красивей. Она не посмотрела в сторону гриффиндорцев, слишком увлеченная разговором с однокурсниками. И Джеймс вдруг подумал, что знает причину, по которой она так сияла. Та же, по которой он сам весь день улыбался как идиот. Может, эта девица и была абсолютно, совершенно невыносима, но Оливер так же был для неё важен. Вообще, Джеймс замечал, что слизеринцы, в отличие, например, от тех же когтевранцев, которые были готовы лезть по головам друг друга, очень сплоченный коллектив. Один за всех, и все за одного. При всех очевидных недостатках их факультета, этот плюс был очень весомым.

Уже по пути в гостиную Джеймса позвал Альбус. Кивнув Дилу, Розе и Мие, Джеймс направился к брату.

- Привет, мелкий, - ухмыльнулся он, ощущая прилив радости и бодрости. Захотелось совершить какую-нибудь безобидную глупость, как в детстве – растрепать брату волосы, ткнуть в бок или стиснуть в объятьях. Но он ограничился лишь подмигиванием. Альбус хмыкнул и улыбнулся в ответ, чуть покачав головой.

- Я рад видеть тебя снова в хорошем настроении, - произнес он. И его зеленые глаза сияли.

- Что?

- В последнее время ты ходил мрачнее тучи. Приятно знать, что ты опять улыбаешься.

Джеймс растерялся, не зная, что сказать на такое неожиданное заявление. Альбус довольно улыбался, наблюдая за его мучениями, будто внезапно выиграл в лотерею тысячу галеонов. Ох уж тот младший братец. Джеймс в детстве часто отрывался на нем, устраивая розыгрыши и шутки, вгоняя в краску какими-нибудь фразочками или комментариями. И вот Ал до сих пор любил устраивать что-то типа маленькой мести за все те случаи. Как сейчас. И тогда Джеймс просто выпалил первое – единственное – что пришло в голову:

- Оливер очнулся.

- Слышал. Я рад. Иначе мне пришлось бы терпеть твою кислую физиономию все каникулы.

- Я не…

- Ладно, ладно. Проехали. Просто хотел убедиться, что теперь ты в порядке. Бывай, Джеймс.

- Ага. Пока, Ал.

Альбус помахал старшему брату рукой и отправился в подземелья. Какое-то время Джеймс еще стоял на месте и думал, думал, думал. Кажется, слишком много.

***

Роза ждала не Рождество. Она ждала Оливера. Каждый день с того утра понедельника, когда услышала, что он очнулся. В тот вечер она засыпала с мыслями, что завтра увидит его. Все утро вторника проходила как на иголках. Весь день выглядывала в окно. Весь вечер нетерпеливо поглядывала на часы. Всю ночь видела его во сне.

Наступила уже среда, а информации о состоянии Оливера не прибавилось. Каким-то чудом (наверняка, нытьем, упрямством и жалобными глазками) Джеймсу удалось вытянуть новости из мадам Пинс о том, что слизеринец до сих пор лежал в больнице, и целители пытались разобраться, что с ним вообще было. Роза отправила ему письмо, но ответа не получила. Кажется, Джеймс сделал то же самое, потому что к утру среды его оптимизм заметно поугас.

- Больше не удалось найти символов? – поинтересовалась за обедом Роза. Кузен покачал головой.

- Неа. Теперь уже после каникул.

Кто бы мог подумать в начале года, что всё это растянется на следующий семестр. Кто из них вообще в сентябре мог представить, что к Рождеству их ждёт нечто подобное? Что Джеймс будет сходить с ума из-за того, что парень со Слизерина впадёт в кому. Что Роза будет влюблена в этого самого парня. Что новенькая Грейс станет их подругой и первой девушкой Поттера, который до этого чуть не блевал от чужих отношений. И что все они будут искать невидимого убийцу в капюшоне, желающего освободить тысячелетнюю Тьму.

Их абсолютно простая подростковая жизнь в одночасье стала чем-то иным.

Роза вздохнула и посмотрела на Дила, уплетавшего рыбу. Им нужно было поговорить. На самом деле. Давно пора. Но он не хотел, а Роза не могла решиться. Но теперь она видела ясно, что у их отношений больше нет будущего. Только прошлое. И она знала, что Дил тоже это понимает. Просто не желает ее отпускать. Но время пришло.

Оставалось лишь найти подходящий момент. А это оказалось так сложно. Праздничный ужин должен был состояться вечером в пятницу, а в субботу утром поезд отвезет их в Лондон. За то недолгое время, что осталось от этого семестра, нужно было выделить минут двадцать, чтобы поговорить. Хороший же подарок Роза устроит Дилу. Но разве будет лучше хоть кому-то, если она останется?

- Роза, а ты и Дил собираетесь встречаться на каникулах? – полюбопытствовала Мэри перед сном. Роза, заплетавшая косу на ночь, молча посмотрела на подругу в зеркало.

- Нет.

Она не знала, как поговорить с Дилом. И как рассказать Мэри и Саманте о том, что хочет расстаться с Джексоном ради Оливера, тоже. Но должна была сделать и то, и другое. Теперь, когда Оливер очнулся, она больше не могла лгать.

- А ты сама-то увидишься со своим Ромео? – шутливо спросила Сэм, искавшая в этот момент что-то в шкафу.

- Неа. И он не Ромео.

- Так и ты не Джульетта.

Роза хмыкнула под смех подружек. Все втроем они были знакомы с маггловской литературой – Роза благодаря матери и собственной любви к книгам, Сэм из семьи маглов, а Мэри просто читала все, что советовали ей подруги.

Девушки уже выключили свет и пожелали друг другу спокойной ночи, как вдруг Роза не удержалась и выпалила:

- Я хочу расстаться с Дилом.

В темноте спальни стало слишком тихо. Даже дыхание стало более сдержанным, словно застыло.

- С чего это вдруг? – несколько мрачно прозвучал голос Сэм спустя пару минут молчания. Видимо, это время понадобилось, чтобы переварить внезапное заявление.

- Не вдруг, - глубоко вздохнула Роза.

- Даже так.

И пусть в темноте не было видно лиц, Уизли без труда могла представить выражение лица Саманты. Явное неодобрение, последовательно выраженное сначала поджатием губ, потом поднятием одной брови, а затем закусыванием щеки с внутренней стороны.

- Для этого может быть только две причины, - прощебетала Мэри куда более беззаботно и легко. – Либо тебе просто надоело с ним, либо ты влюбилась в кого-то еще.

- Второе, - честно призналась Роза.

- И давно? – все так же сердито спросила Саманта.

- Что давно?

- Ты это поняла.

Роза перевернулась на бок, отыскала взглядом темнеющий силуэт подруги на соседней кровати и тихо ответила:

- Да.

- Ясно.

Она видела, как Сэм заерзала на кровати, отворачиваясь в другую сторону. И молчание вдруг стало неуютным, колючим, острым.

- Сэм, - выдохнула Роза, не понимая, почему подруга сердится. Она надеялась, что, может, Мэри поможет ей, но та молчала, не желая влезать, или просто не знала, что ответить.