Надо заметить, что скромная и не слишком уважаемая при советской власти профессия бухгалтера сделалась практически на все 1990-е годы самой востребованной и самой распространенной. Зарплаты на больших постгосударственных предприятиях превратилась в пыль, да и эту пыль платили с полугодовыми задержками. Немногие оказались верными своей профессии и смогли «пересидеть» до лучших времен. Небольшая часть работников сразу уходила в свободное плавание, гораздо бОльшая – терпела несколько месяцев- год, а уже потом начинала искать реальные средства к существованию.

Так вот, у меня возникло впечатление, что подавляющая часть прежних сотрудников КБ и НИИ переквалифицировалась в бухгалтеров с помощью росших, как грибы, бухгалтерских курсов. Когда впоследствии я познакомился с многими главбухами наших клиентов, оказалось, что лучшие из них, если не большинство, еще недавно были конструкторами, инженерами, программистами. Даже в самом «КОМПАСе» его многолетний главбух Инна Смирнова была из программистов и уже не хотела возвращаться к прежней деятельности.

В результате всех вышеописанных обще социальных пертурбаций очень быстро изменился состав наших заказчиков. Доля крупных государственных и пост государственных (старых, но уже приватизированных) предприятий резко пошла на убыль, малые предприятия с достаточно стандартными запросами стали «править бал» в нашем офисе.

Стандартность запросов и навела нас на мысль, что пора переходить от позаказной системы работы с «разовыми» результатами к разработке тиражируемого продукта, предназначенного для многократного копирования «один в один». Так на свет появился АРМ «Малышка», предназначенный, как это следовало из названия, исключительно для малых предприятий и содержавший все необходимые для них учетные функции, включая элементарный расчет зарплаты.

Продукт этот, базировавшийся на интерфейсе, разработанном моим приятелем по ЛНИРТИ Мишей Цирюльниковым, оказался не слишком удачным и был продан считанное число раз. А вот интерфейсные принципы наследовались всеми последующими продуктами КОМПАСа, за что я до сих пор благодарен Михаилу. Сам он сотрудничал с нами недолго, эмигрировав сначала в Израиль, а оттуда и в Канаду, чтобы заняться гораздо более интересным с его точки зрения (да и с моей тоже) real-time программированием. Однако след в Российском АСУ он оставить успел.

Быструю кончину «Малышки» предопределило еще и то, что она была задумана без запаса «на вырост», а учетные потребности малых предприятий росли так же стремительно, как и их количество. Кроме того, достаточно быстро стандартные потребности стали обрастать пусть небольшими, но все же индивидуальными запросами наших маленьких клиентов. В результате уже в конце 1992-го года началась разработка нового продукта для малых предприятий, который был задуман как гораздо более настраиваемый. Основным инструментом настройки оставалась, как и прежде, параметризация (она же – конфигурация), но в то же время именно там появился ЯФПК (Язык формул и форм Пакета Компас), с помощью которого любой пользователь мог задавать в предопределенных разработчиками местах свои формулы расчета и создавать свои собственные шаблоны печатных форм.

Надо отметить, что 1991-й год датой своего рождения называет не только наша компания. Спрос рождает предложение, а спрос тогда вырос буквально взрывным образом. И тут же на свет появилось множество фирм и фирмочек, подобных нашей. Например, «Квестор», «Суперменеджер», «Тис»… Большинство из них кануло в лету, хотя некоторые успели сделать очень интересные разработки. Так уже с 1991-го года мы использовали очень хорошую библиотеку функций, приобретенную у тихвинской фирмы «Тис». Да-да, уже тогда существовала практика купли/продажи чисто инструментальных разработок.

Однако для задуманной разработки возможностей этой библиотеки не хватало: хотелось большего, а время было очень ограничено. Посему было принято компромиссное решение докупить у «Тиса» исходные тексты библиотеки и развивать ее самостоятельно. Что и было незамедлительно проделано. В кратчайшие сроки я довел эту библиотеку до ума. Отмечу, что тогда мы, как и все, разрабатывали продукты под DOS. Пользовались (уже не как все, но большинство) языком программирования Clipper. Но функциональность этой библиотеки поддерживается по принципу совместимости сверху вниз (т. е. что-то постоянно добавляется, но ничего не исчезает) и в самых современных продуктах нашей компании, реализованных на языках C++ и C#. А значит, я могу гордиться тем, что оставил достаточно глубокий след, как и Миша Цирюльников.

Короче, эта самая библиотека функций стала первым краеугольным камнем нового продукта…, а вторым и наиважнейшим оказалось появление главного человека в истории «КОМПАСа» – Никиты Валентиновича Берсенева. Но об этом – в следующей главе.

Эту главу я начинаю с очередного отступления на общие темы. Хочу поговорить о политике, которую всегда считал грязным делом, способным полностью разложить даже самого лучшего человека, стоит тому в нее влезть. В свое время мой покойный отец сказал мне, что власть (высшая стадия политической карьеры) делает из любого человека подонка. Мысль довольно банальная, существует множество куда более мудрых и мудреных высказываний на эту тему. Убедила меня не она. Я тогда (а было мне лет 15) спросил: «И что же, если ты сам получишь власть, тоже станешь подонком?» И получил в ответ: «Ну, конечно, и я тоже». Важны были даже не сами слова, но уверенная интонация, с которой они были произнесены. Эта интонация привела к тому, что я пронес сие убеждение через всю свою жизнь.

Впрочем, признаюсь, что был в моей жизни период – 1989 и 1990 годы, – когда я забыл эти свои убеждения и принял оживленное участие в политической жизни страны, пусть и на самом нижнем уровне.

Это было странное и страшно увлекательное время, которое принято называть «перестройка». На самом деле шел развал Советского Союза, который случился вовсе не одномоментно в декабре 1991-го в Беловежской Пуще. По моему мнению, СССР начал разваливаться где-то в конце 1985-го. Еще в начале этого года шли политические процессы, на которых подсудимые получали реальные сроки за хранение запрещенной литературы (например, мой приятель Борис Митяшин, ставший впоследствии последним советским политзаключенным, так как отказывался подписывать обещание не заниматься антисоветской деятельностью; после такой подписи заключенного тут же выпускали из лагеря), а в конце того же года уже стали проклевываться первые ростки реальной свободы слова.

Дальше все стало меняться просто лавинообразно. Я уже писал о новых экономических реалиях, но и в политической жизни изменения были не менее значительны. Потихоньку вся страна (во всяком случае НИИ и КБ) переставала работать, переходя к обсуждению прежде запрещенных романов, напечатанных в толстых журналах. С еще большей интенсивностью в курилках обсуждались статьи с критикой плановой экономики.

Апогей настал в 1989-м году, когда пришла пора выборов в Верховный Совет СССР.

Надо заметить, что я с младых ногтей был настроен весьма антисоветски, но в силу трусости и лени в диссидентском движении участия не принимал. Да я просто не верил, что можно что-нибудь изменить! Когда все тот же Борис Митяшин говорил, что СССР не доживет до 1990-го года, я тихо посмеивался в бороду. В выборы я, естественно, тоже не верил и на них не ходил. Не собирался я участвовать в этом фарсе и в 1989-м, считая, что изменения – изменениями, но обком партии своего не упустит и легко проведет своих кандидатов.