— Я когда был маленьким. — сказал Андрей. — Бабушка рассказывала мне сказку про злую колоду оживших карт. Могущественный волшебник, игрок добравшийся до ступени демиурга, создал их, чтобы узнать о будущем вселенной. Но карты не хотели быть рабами. Они вырвались из коробки и направились на поиски хозяев, заставляя героев, нипов и маникинов творить зло налево и направо.

— Ужас какой… — буркнул я.

— Пфф. Самое смешное — в этой сказке еще был отряд игроков, агентов «Стигмы» — по одному из каждого клана. Они сразились с картами и сумели изгнать их из Амаравати. Я тогда настолько вдохновился, что сражу же побежал вступать в «Стигму». Пришлось подождать, детей туда не берут. Но моя мечта сбылась, как видишь. И тут появляешься ты — буквально гребаныйзлодей из бабкиной сказки.

— Я слышал другую версию. — говорят, историю пишут победители. — Вряд ли, все было именно так.

— Не спорю. Я вообще не уверен, что это правда. Сказка есть сказка. Вот только…

— Что?

— Если хоть доля правды в этом есть, они с тебя не слезут. — грустно улыбнулся наблюдатель. И в то же время, злорадно. — В нашем руководстве сидят параноики, которые боятся пернуть не в ту сторону, чтобы не нарушить статус-кво. За связь с духами и превращение в генма тебя ждет расстрел. И меня тоже. И всех твоих дружков. Клан каменной собаки будет покрывать тебя только до тех пор, пока их задницы не окажутся над огнем.

Что я могу возразить? О моих тайнах знает уже целая толпа. Рано или поздно все это всплывет, и можно ожидать черного инопланетного воронка в любую минуту.

Именно так себя должны чувствовать невольные члены революционного кружка.

Хотелось мне спросить у Андрея, как теперь жить дальше, но события начали развиваться очень быстро. Пятиминутка медитативных бесед завершилась.

Воображаемый пустырь на воображаемой горе хорошо тряхнуло. Андрей заметил мой недоумевающий взгляд и сердито покачал головой, как бы намекая — твоя башка, мне откуда знать, что здесь за дичь творится?

Резануло по глазам. Не больно, но противно. Обычно, после такого возникают гнусные видения или тысячи генма-окошек. Но не в этот раз. Нет, окошки появились, но они быстро сжались в темные кляксы и разлетелись по округе.

На пару долгих мгновений над нами повисла тишина. А затем, пространство начало растягиваться. Будто кто-то натянул в воздухе едва заметную пленку, на которую с другой стороны давили огромные руки.

Слева раздалось громкое шипение. Андрей тоже приготовился к схватке с неизвестным. Неизвестное прорвалось через барьер, явив нам свою неприятную физиономию.

Мертвенно-бледный гуманоид с планеты Жопа высовывался прямо из разрыва и тянулся к нам здоровыми пухлыми ручонками. Он висел на толстых, ребристых трубках уходивших прямиком в забвение. На абсолютно лысой башке не было носа и ушей, а из пустых глаз и рта ручьями тек мазут.

Из-под гигантского уродливого зародыша, цепляясь за края разрыва полезли уже чуть более знакомые твари. Первая кукла в блестящей броне соскочила на песок, осторожно балансируя на заменявших ноги лезвиях. Иное измерение просто кишело этими угловатыми безликими чертями. Симптомы конца света в моих, если можно так выразиться, максимально интимных местах ничего хорошего не сулят. Огромный урод заревел. Как по команде, куклы взбесились.

У этих не было параметров, но они не показались мне очень сильными. За время работы, мне еще пару раз приходилось столкнуться с куклами, и среди них не было никого выше пятнадцатого уровня. Возможно, из смертных не может получиться ничего более прекрасного.

Тощая тварь с когтистыми лапами получила по голове. Алое ядро разлетелось с одного удара, но вместо опыта, на меня опрокинулось целое ведро оскорблений.

Когда жизнь проносится перед глазами — это клише. Но я увидел не всю жизнь, а только нарезку самых постыдных и неприятных моментов. Я не буду их перечислять — у каждого были такие моменты, когда ты повел себя как последний трусливый идиот. Самое главное, что это не провокации больного подсознания. Я был не прав, пусть даже и в мелочах.

Инстинктивно, я замахнулся, чтобы уничтожить еще одно чудовище в маске. Волна стыда и напряжения стала лишь сильнее. Андрей же не испытывал никаких трудностей с уничтожением кукол. Пока я переживал всякие неприятности, он успел взять нескольких под контроль. Черно-белые железяки скрестили мечи со своими собратьями.

Что-то коснулось моей шеи. Голос, скрипучий и противный прозвучал прямо в ухе. — Ну-ка, соберись! Ты чего, мать твою за коленку, так раскис? Все понятно, сегодня был долгий и трудный день, но если мы с тобой стремительно не отрастим титановый хребет, ты превратишься в натурального черта.

Мимо меня пронеслась вытянутая тень — усатая змея с лошадиной гривой. Ын-Бёль сделала круг над пустырем, а затем спикировала ко мне.

Плащ ожил сам по себе. Смоляные щупальца рванули вверх, обхватывая пролетавшего дракона за шею. С диким воплем, мы втроем врезались прямо в ревущего гуманоида, сталкивая его с пути. Впереди нас ждал разрыв.

В пустоте, над вершиной, где сражался Андрей висело множество островков. Каким-то образом нас забросило на один из них. Я прокатился по земле, наглотавшись пыли и песка.

— Какого хрена? Что происходит, Дурак? — спросил я, чувствуя себя как никогда потерянным.

— Как тебе сказать, Артур? — ответил внутренний голос. — Если сильно по-простому, ты помираешь. Кукол здесь, само собой, никаких нет. Но мы их видим, ибо процесс в сущности один. Умирает и перерождается мир — приперлись куклы. Умираешь ты — вот.

— Вроде, кто-то обещал меня спасти. Уж не ты ли?

— Делаю, что могу, братан! Но не все так просто. Нужно будет и самому булками пошевелить.

— Значит, будем шевелить. — я сделал довольно неудачную попытку подняться. Атака стыдом будто физически меня подкосила.

— Пламя Майи пожирает тебя прямо сейчас. — продолжал объяснять дух. — Либо мы его остановим, либо станешь одним из аборигенов. А если не справишься с эмоциями, еще и ментально переродишься.

— …Майи?

— Тетка, которая изобрела генма. Сейчас тебя волнуют исторические факты?

— В общем-то, нет. Так что делать?

Вместе со мной на островке находилось еще две куклы. Одна из них была в образе низкорослой женщины со знакомым лицом и высоким горбом. У нее из глаз тоже текли черные слезы.

Башня — Уровень 20

Неподалеку от нее, черный хвостатый каркас, закованный в гладкое яйцо брони. На нем маска, звериная, но вполне умиротворенная, как и у остальных кукол.

Волшебник — Уровень 20

— Ты открыл новые карты! — обрадовался Дурак. — Все же, не совсем беспомощный. Башня это зашибись. Вдруг нам повезет и у нее будет очень сильная способность. Ты пока даже не представляешь, что сможет сотворить наша колода!

— Ну что, давай воевать. — сказал я внутреннему голосу. — С колодой будем разбираться потом.

— И это, в том числе. Но нам с тобой надо понять, что эти ребята символизируют в твоем характере. Благодетели, грехи, все вот это вот. Затем, решить, нужно ли тебе принять их или отвергнуть.

— Ясно. Все просто. Будем принимать благодетели, и отвергать грехи. — Башня уже неслась ко мне. Я вдруг вспомнил тренировки с Романом. Нужно бить уверенно, не сомневаться в успехе. Иначе ничего не выйдет и получится лишь новая доза сомнений.

— Только попробуй! — возмутился внутренний голос. — Отвергнешь слишком многих, и на выходе получится кто угодно, только не ты. Оно работает именно так. На фиг мне не сдалось воспитывать нового Кима, не успев разобраться со старым!

Может, потому что мной удобнее манипулировать?

Широкие когти куклы воткнулись в плащ, пронзив меня насквозь. Защита сработала, и они лишь прокопали в песке глубокие борозды. Я уже был с другой стороны. Молот врезался в наплечник куклы. Броня задрожала, но не треснула.

— Я — Башня. — сказала кукла, не раскрывая рта. Ее голос тоже был точно таким же, как у Альфии. — Я — путь саморазрушения, на который ты вступил очень давно.