— Боги, ты сводишь меня с ума, — еле слышно выдохнул Малфой. И шепот его прерывался от той скорости, с которой он теперь двигался.

— Не знаю, что со мной… Ты мне нужен, понимаешь, нужен! — а уже скоро оргазм обрушился на нее безумным удовольствием, заставляя вскрикнуть: — Вот оно! Люциус!

Он понял. Потому, дрожа всем телом, излился и сам. А потом замер, лицом уткнувшись в волосы Гермионы. Они еще долго так и стояли, тяжело дыша и переплетясь влажными телами, пока она не подняла голову и лбом не уткнулась в лоб Люциусу.

— Жаль, что мы не можем остаться здесь навсегда…

Тот скептически оглядел малюсенький самолетный туалет.

— Серьезно? Никогда бы не подумал, что тебя надолго устроит этот крошечный закуток…

Гермиона засмеялась.

— А я никогда не знала, что у тебя есть чувство юмора.

Малфой внимательно посмотрел на нее.

— Вы знали только то, что я хотел показать вам, мисс Грейнджер. А это была такая малость…

— Знаешь, мне кажется, что тебе пора прекратить называть меня так. Между прочим, у меня имя есть.

Губы его слегка дрогнули, но сказать он ничего не сказал.

Наконец оба почувствовали, что стоять стало неудобно, и Люциус вышел из нее, опустив затем на ноги. Воспользовавшись палочкой, они начали приводить себя в порядок.

— Готова? — спросил Малфой, поправляя на себе ремень.

Гермиона кивнула.

— Иди первый. Я побуду здесь немного еще, чтобы не так в глаза бросалось.

Наклонившись, он еще раз прильнул к губам поцелуем, вот только теперь тот отдавал нежностью. А потом открыл дверь и, выскользнув прочь, сразу же закрыл за собой. И почти сразу ее снова открыли, это низенький лысый бизнесмен попытался войти, явно ожидая, что туалет свободен. Гермиона вскрикнула, но мужчина, кажется, испугался еще сильнее.

— Что за?.. О, извините, мисс! — заикаясь, промямлил он. — Просто я видел, как тот джентльмен выходил отсюда. И подумал, что свободно. Черт возьми, как я мог спутать? — казалось, ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что же происходило в этой кабинке. После чего на лице его тут же появилось понимание.

Гермиона пожала плечами.

— Надо же нам как-то было скоротать время, — заговорщицки прошептала она незадачливому свидетелю и, мило улыбнувшись, поспешила на свое место.

Там она опустилась в кресло и виновато ссутулилась, словно желая исчезнуть.

— Вот же дерьмо! Надеюсь, он не сообщит о нас экипажу.

Люциус оглянулся назад.

— Хочешь, я сделаю так, чтобы он вообще забыл о нас?

— Что? Ты имеешь в виду, что подвергнешь его Обливейту? Нет… не нужно. Вообще он показался мне забавным. Думаю, все будет хорошо.

Малфой посмотрел на нее с легкой иронией.

— Нет, все-таки ты изумительная женщина.

И Гермиона улыбнулась комплименту: еще никогда не доводилось слышать чего-то подобного от Пожирателя Смерти. Памятуя о недавнем оргазме, все тело как будто пело от удовольствия.

— Как и вы, мистер Малфой.

— Вот как? А что же насчет имен?

Устало вздохнув, она прижалась к его плечу и потихоньку начала засыпать. Уже в дымке полусна ей послышался голос подошедшей стюардессы, которая спросила, не нужно ли Люциусу чего-нибудь.

— Как протекает ваш первый полет, сэр?

— Неплохо. Некоторые аспекты перемещения авиатранспортом показались мне весьма интересными.

— Рада видеть, что вы наладили отношения со своей попутчицей, — это было сказано с легким подразнивающим сарказмом.

— О, нет… Конечно, мы по-прежнему ненавидим друг друга, но научились находить нечто приятное даже в нашей обоюдной ненависти.

Поначалу Гермиона подумала, что он оскорбляет ее, но потом поняла: слова эти были произнесены с необидной насмешкой, и поэтому сквозь сон улыбнулась.

Она лениво дремала, а сознание снова и снова возвращалось к самому яркому эротическому переживанию, что произошло с ней за всю жизнь. И не желала, чтобы оно заканчивалось. Сейчас, в этой удовлетворенной полудреме, ей почему-то хотелось, чтобы Люциус Малфой всегда был рядом. Сильный и спокойный.

Коснувшись рукой его бедра, Гермиона прижалась сильнее и пробормотала:

— Люциус…

Малфой сразу повернулся к ней и приник к губам. Теперь влажное тепло его рта казалось таким знакомым, будто их совместное (и не очень приятное) прошлое было совсем в другой жизни.

— Боже мой, что мы делаем? Что вообще с нами происходит? — вздохнула Гермиона, поглаживая его по бедру, а затем протягивая руку к твердой упругости живота. Она уже успела заметить, что, несмотря на возраст, Люциус был в прекрасной форме. И это не могло не нравиться.

— По-видимому, то, что должно было произойти в любом случае, — поразмыслив, произнес он.

— Должно? Между нами?

— Мне кажется, да…

— А ты когда-нибудь думал, что это случится? — Гермиона поколебалась, прежде чем задать ему вопрос.

Люциус молчал.

«Нет. Хотя несколько последних лет очень надеялся, что когда-нибудь добьюсь своего…» — мысленно произнес он.

— Как думаешь, а я? — не могла угомониться Гермиона и оторвала его мыслей.

— Не знаю… Отвечу вопросом на вопрос: а ты?

— Эм-м… Полагаю, что да. Хотя и не могла признаться в этом даже самой себе. Когда я была еще ребенком, то думала, что ты невероятно хорош собой. И это ужасно: думать так о мужчине, который, по сути, пугает тебя. И я… убедила себя в том, что страшно ненавижу тебя.

— Да ты и до сих пор ненавидишь меня.

— Я?

— Во всяком случае, если безукоризненно следовать правилам, — откровенно поддразнил ее он.

— Ага… Значит, это ты меня ненавидишь?

— Конечно. Можешь даже не сомневаться, — это было произнесено с почти убийственной иронией.

— Хм. Я тебе не верю.

Малфой ухмыльнулся и снова поцеловал ее, но на этот раз в макушку.

— А теперь… все так странно. И я не могу понять, как жила без тебя. Вот как? — Гермиона вздохнула. — Теперь мне хочется, чтобы ты всегда был внутри меня.

— Милая, я не думаю, что стоит снова пытаться повторить наше маленькое приключение. Боюсь, что мы чего-нибудь сломаем. Потерпи до приземления.

— Имеешь в виду наши конечности?

— Нет, — негромко засмеялся Люциус. — Я имею в виду какое-нибудь авиационное оборудование.

— Ну… — Гермиона огляделась. Свет в салоне был погашен, а почти все пассажиры, похоже, уже спали. — Тогда я знаю, что сделаю.

Она опустилась на колени в промежутке между рядами сидений. И, поняв ее намерение, Люциус сразу же набросил одеяло, скрыв ото всех. В темноте никто бы ничего не заметил.

Сказать по правде, она и сама не понимала, почему ей так хотелось его снова. Парадокс заключался в том, что этот мужчина был ей необходим теперь, Гермионе безумно хотелось просто близости с ним. В каком угодно варианте! Наклонившись, она медленно лизнула головку члена, а потом так же неспешно, будто смакуя, вобрала весь его в рот. И то, что она ощущала сейчас, ей чертовски нравилось.

Там, в безмолвной тишине, накрытая одеялом она чувствовала себя один на один с этой частичкой его плоти, которую так жаждала. Прошло несколько мгновений, и темп ее увеличился, теперь Гермиона двигалась чуть быстрей. Она как раз опустилась особенно низко и уже хотела поднять голову, когда вдруг почувствовала, как на затылок легла ладонь Малфоя. Понятно, что Гермиона могла стряхнуть ее, но почему-то казалось… Казалось, что эта большая теплая рука не пытается властвовать или давить на нее. Нет, эта рука словно бы просит. И сама сегодняшняя ситуация стала вдруг чем-то большим, чем просто неожиданный секс. Стала неким итогом, неким примирением после всего того ада, который пережили они несколько лет назад.

Эмоции переполняли. Еще никогда ей не хотелось сделать мужчине минет, как хотелось этого сейчас. Теперь Гермиона двигалась еще быстрей, понимая, что все совсем скоро закончится. И оказалась права: Малфой вдруг выгнулся в кресле и что-то негромко зашипел, наполняя рот Гермионы вязким кремообразным семенем.