Наверняка в ее поцелуе вкус горечи, но Гарри этого не чувствует — ему остается лишь наблюдать, как ее руки обвивают его шею. Потом она поспешно уходит. И возвращаются старики. У них в руках много приспособлений, даже флаг Англии. Они суетятся, торопя друг друга и споря о последовательности своих действий. По всей видимости, готовились они впопыхах и все как следует не продумали.

Они передвигают мебель, сооружая что-то вроде укрытия или защиты. Поттера помещают внутрь так, что его тело словно закупорено между комодом, книжным шкафом и снятой с петель межкомнатной дверью. Руки привязывают веревками к комоду, а в рот вливают какое-то зелье. Гарри начинает нервничать, но помешать им он не в силах. Если Грейс замечала его — безликого, то старики не видят или притворяются, что не видят. Они очень заняты варевом — устроили на кухонном столе, куда водрузили с десяток коробочек и колб с жидкостями, небольшую лабораторию. Гарри помнит, что они упоминали яд. И сейчас, по всей видимости, они его усердно готовят, а потом заставят его выпить, зальют в глотку. А он ничего не сможет сделать. Или сможет? Зачем тогда они его привязали?

Гарри кричит, но его вопль никто не слышит. И не услышит. Ни Малфой, ни Грейнджер. Возможно, их тоже выманили из дома, и это тоже была часть плана? Безликий Гарри мечется, как загнанный зверь, стараясь не натыкаться при этом на свое, замурованное в шкафах, тело.

Старики кашляют — по кухне распространяется дым от варева, и они суетятся еще больше. Затем один из них подходит к Поттеру и проверяет веревки. Видимо, заклинание слабеет? Гарри пытается вломиться в свое тело, но проходит сквозь, как призрак из Хогвартса. “Выдержит, он крепкий”, — внезапно сквозь дым различает Гарри.

— Я не об этом переживаю, и ты знаешь, — возражает другой, переливая свежесваренное зелье в колбу поменьше.

— Главное — мы избавимся от зла, пусть и путем заточения. Но он выдержит. Терпел же как-то всю свою жизнь.

Они оглядываются на безликого Поттера, которого прежде словно не замечали, в их глазах — страх и вина, и даже дым не может этого скрыть.

========== Глава 13 ==========

Это, оказывается, не очень гостеприимный городок. Здесь пахнет морем и стариной — Малфой не замечает ни единой новой постройки. А кофе отвратителен на вкус.

Они сидят в небольшом кафе за столиком на улице.

— Сколько ждать? — вздыхает Драко.

— Около двух часов, — поникшая Гермиона нервно крутит в руках пластмассовый стаканчик.

— Ты жалеешь, что так вышло? — Драко решает возобновить прерванный в поезде разговор, но Гермиона не сразу понимает.

— О чем ты? — недовольно уточняет она. В ее взгляде укор, словно Малфой специально задает ей дурацкие и неуместные вопросы.

— Я про все это, — он обводит указательным пальцем вокруг. Гермиона раздражается:

— Я не понимаю, о чем ты, — нетерпеливо отвечает она и отворачивается, щурясь от внезапно выглянувшего солнца.

“Что ты со мной…” — застревают слова у него в горле.

Мимо проходят местные жители. Гермиону с Малфоем жадно разглядывают, словно цепляясь за любые мелочи, указывающие, откуда они и куда направляются. “Наверняка у меня был бы такой же взгляд”, — задумывается Малфой, представляя жизнь в этом месте — островке уныния, где никто не задерживается дольше нескольких часов, томясь в ожидании отправления в места покрасивее.

Гермиона не хочет разговаривать, а Малфою надоедает сидеть за столом, и он встает.

— Куда ты? — устало осведомляется она.

— Пройдусь, — Драко уходит, не дожидаясь ее неодобрительного ответа. Руки он держит в карманах брюк, вместе с волшебной палочкой. Разумеется, он ею не воспользуется — но так надежнее. И да, он переоделся, несмотря на уговоры Гермионы. На нем привычные брюки и рубашка его размера. Свернув за угол, он останавливается, гадая, пойдет она за ним или нет. Она приходит. Ее губы плотно сжаты — явный признак начала очередной ссоры. И еще она нервно наматывает тонкий ремешок своей бездонной сумки на ладонь.

— Не трогай меня! — шипит она, стоит ему схватить ее за локоть и дернуть на себя. Но он сильнее ее. Пожалуй, этим не стоит гордиться. И пользоваться тоже не стоит — но иначе с ней не получается. Кажется, она больно ударяется затылком о стену дома, но Малфой ее не отпускает, насильно целует в губы и шею, прижимая ее к стене.

Потом она бьет его по лицу. Бесспорно, он это заслужил. Она часто дышит, во взгляде — непонимание и обида. Она толкает его в грудь, заставляя отойти на шаг назад, затем еще и еще. Малфою не очень больно от ее ударов, и он позволяет ей себя “избивать”, и в конце концов она, обессилев, утыкается ему в плечо и плачет.

“Прости”, — вертится у него на языке. Но в горле пересохло, и он ничего не говорит, лишь несмело приобнимает ее за плечи и гладит по спине.

Время словно останавливается, словно город не желает расставаться с мимолетными гостями. Гермиона отходит от Малфоя, глядя в сторону.

— Нам лучше ждать в порту.

Драко согласно кивает, и быстрым шагом они возвращаются обратно.

Он никогда не плавал на больших паромах. И если автобус и поезд не вызвали у него особых впечатлений, то от парома он пребывает в ужасе. Его тошнит от качки — они попадают в небольшой шторм. Гермиона чувствует себя хорошо, что очень удивляет Малфоя — ведь она беременна. Но Грейнджер о себе позаботилась, приняв нужные микстуры, которые спасают ее также от возможного токсикоза. Но с Малфоем она решает не делиться. Не в этот раз. И Драко мечется то к их местам — а сидят они за маленьким столиком, приколоченным к полу, как и стулья, — то к уборной. После третьего его похода уголки губ Гермионы дергаются вверх, и она улыбается.

— Выпей вот это, — сдается она и протягивает ему пузырек. Драко осматривает его покрасневшими глазами:

— Что это? — хрипло спрашивает он, ощущая, как дерет горло.

— Пей, станет легче, — уверяет Гермиона.

Драко выпивает и ловит на себе взгляд одного молодого человека, о чем тут же сообщает Гермионе. Но он не успевает ее предупредить, молодой человек уже подходит к ним.

— Доброго дня, — в его голосе что-то настораживает Драко. Гермиона же реагирует более спокойно и вступает в разговор, приглашает присесть и обсуждает с ним поездку. Драко не очень понимает, какого черта Гермиона его не прогоняет — но решает не вмешиваться.

— Да, мы с друзьями часто путешествуем в это время года, знаете, гораздо больше молодежи и поменьше стариков, — он смеется, и, к ужасу Малфоя, Гермиона смеется тоже. И тут же Драко ощущает жгучую ревность. Этот неведомый тип так легко завязал с Гермионой беседу, а та очень даже не против.

Но Малфою сложно вклиниться в диалог — он боится сказать что-то не то. И ему остается лишь слушать, стараясь не выказать раздражения и ненависти.

— Я, кстати, увлекаюсь фотографией. У меня много снимков, но я не уверен в их качестве. Не оценишь своим взглядом?

— Но я не фотограф, — удивляется Гермиона.

— Зато у тебя красивый взгляд, — улыбается маггл. Гермиона соглашается, маггл подходит к ней и, склонившись, показывает какую-то дурацкую коробку — фотоаппарат, но Драко этого не знает, и ему все равно. Он видит, как соприкасаются их локти, и как незнакомец нагло заглядывает в декольте Гермионы.

— Эта обезьяна украла у меня пиво, — смеется маггл, и Гермиона улыбается, рассматривая фотографию. Маггл кидает быстрый взгляд на Малфоя, и тот понимает, что плохо скрывает свои эмоции.

— С тобой все в порядке, парень? — спрашивает маггл, отметив крайне напряженный вид Малфоя.

— Иди к черту, — цедит Малфой, сверля того взглядом и с силой сжимая волшебную палочку в кармане.

— Не понял? — переспрашивает маггл, выпрямляясь.

Малфой переводит тяжелый взгляд на Гермиону:

— Ты знаешь, что я сделаю, если он сейчас же не уйдет.

— Сделаешь что? — начинает нарываться маггл. Кажется, его зовут Джон.

— Ты меня слышала… Анна? — Драко ничего больше не видит, кроме укоризненного взгляда карих глаз.