– Это подходило мне идеально!

Четыре месяца назад я решила открыть еще один фитнес-клуб в другой части города. И через агентство стала подбирать помещение, а аренда меня не устраивала. Мне нужен был именно мой зал. И я его нашла. Но за день до меня его присмотрел для себя некий человек, готовый отвалить сумму в два раза больше. Я понимала, что это бизнес, и каждый ищет свою выгоду, но хоть убейся, я могла отдать столько, сколько имела на данный момент. Также понимала, что помещение новое, обустроенное, а вид из окна на завораживающую реку буквально притягивал взгляд, и уступать лакомый кусочек незнакомому человеку было бы крайне глупо.

– Если только вы сами с этим человеком договоритесь, – предложила девушка, что-то набирая на ноутбуке.

– А кто он?

– Романов Арсений Олегович, крупный бизнесмен, меценат.

– Ни хе*а себе местная шишка. Мне с такими не тягаться.

– О чьих шишках идет речь? Добрый день, милые дамы.

– Добрый день, Арсений Олегович, – тут же стушевалась сотрудница агентства, а я наоборот, разозлилась, потому что рожа этой «шишки» была слишком наглой и самодовольной.

– О ваших, господин Романов! – приподняв подбородок, серьезно ответила я, и на миг встретилась с заинтересованным взглядом голубых глаз.

– Представьтесь, – вежливо произнес мужчина, неотрывно смотря на меня.

– Кошка. Кошка Ирина Викторовна. И я ваш соперник.

– Кошка-Кокошка, – ехидно произнес он, тем самым задев мои чувства. Сегодня словно все сговорились напоминать мне о прошлом. – Как интересно. И в чем же состоит наше соперничество?

– Вы хотите отобрать мое помещение на площади Карлова.

– Ммм… А оно ваше?

– Если бы не вы…

– Ну что же, я вам его уступаю.

– С чего вдруг такая щедрость? – грубо поинтересовалась я, но тон сбавлять не собиралась.

– Не хочу быть врагом женщины, которая может поглотить одним лишь взглядом.

– Я рада, что вы это понимаете, – ответила я, и отвернулась к девушке, давая Арсению понять, что разговор окончен, – Милая моя, мы можем…

– Не совсем вежливо так себя вести, – перебил меня Романов, на что я удивленно вскинула бровь.

– Что, простите?

– Вы молча отвернулись. Это дурной тон.

– Ах, да! Спасибо! – ответила, и снова повернулась к девушке. – Так что, мы сможем через неделю заняться оформлением?

– Может, мне стоит поменять свое решение? – не унимался этот несносный мужик, в очередной раз перебив меня.

Я только слегка повернула голову, показывая, что утруждаться и кланяться не собираюсь, и тем же тоном добавила, надеясь, что он отстанет:

– Прошу. Меняйте. Тогда вы докажете мне, что такой же, как и все мужчины.

– Сомневаюсь, что смогу вам это доказать. Всего доброго!

Через секунду от него остался лишь шлейф дорогого парфюма. Слава Богу, что сам додумался уйти, иначе пришлось бы терпеть его присутствие, а я дико ненавидела красивых мужчин, и общаться с ними не было никакого желания.

– Зря вы так, Ирина Викторовна. Он может перекрыть все пути, – подметила Вера, и я только сейчас заметила, что верхняя пуговица на ее блузке неожиданно оказалась расстегнутой, чего не было еще пару минут назад.

– Не перекроет.

– Он в городе не последний человек. Его все боятся.

– Тем более! Вера, скажите, когда будут готовы документы?

– Дня через три.

– Я буду через неделю. Составляйте контракт. По приезду, мы с моим юристом ознакомимся с документами, и если нас все устроит, то подпишем, и вы сразу же получите свои деньги.

– Хорошо, Ирина Викторовна, мы будем ждать вас в среду.

Согласно кивнув, я попрощалась, и развернувшись, покинула кабинет, собираясь отправиться домой, чтобы собрать последние, необходимые в дорогу вещи. Но стоило мне закрыть за собой дверь, как крепкая рука тут же перехватила меня за локоть, и я потеряла равновесие, по инерции прижавшись к мужчине. От неожиданной ситуации я мигом подняла голову и разъяренным взглядом уткнулась в глаза хищника. Поглощающие, глубокие и злые. Мне захотелось врезать по холеному лицу, но я сдержалась, сжав челюсть, и гордо вскинув голову, ожидала его речи. Но он продолжал смотреть на меня молча, с каким-то жадным интересом, и только в глаза. Я вздрогнула, потому что этот зрительный контакт вызвал непонятную дрожь в моем теле. Мне захотелось спрятаться, чтобы не позволить этому мужчине залезть в мою душу.

– Хочешь, чтобы я тебя отпустил? – словно змей-искуситель прошептал мне на ухо, и только усилил свой захват.

– Отпустишь, – прошептала, ощущая его руки под грудью, и зная, что ожидать чего-то хорошего не стоит.

– Как-то некрасиво уходить, не поблагодарив меня. Не находишь?

– Спасибо.

Голос получился рваный, и на миг мне показалось, что я хочу подольше оставаться в его объятиях.

– Спасибо, и все?

– Благодарю Вас искренне, что уступили мне это помещение. А теперь, до свидания.

– Я еще не отпустил тебя.

– Это ненадолго.

– Отчего же?

– Вы еще приплатите, чтобы я сама ушла.

– Сомневаюсь.

– А я нет. Мой характер вам не по зубам.

– Аха-ха-ха, – громко засмеялся он, на что я только ухмыльнулась и прикусила язык, чтобы не ляпнуть какую-нибудь херню. – Если что, у меня зубы острые.

– Это тоже временно.

– Интересный ты орешек.

– Думаю, нам пора прощаться.

– Мы только познакомились. Прощаться я не собираюсь.

– Отвали от меня, я сказала! – зарычала, злясь на то, что не контролирую ситуацию.

– Ох… Дерзость тебе к лицу. Интересно будет понаблюдать за тобой.

– Желаю удачи. Мне пора.

– Вот моя визитка, – я приняла из его рук маленький прямоугольник, даже не взглянув на него.

– Извините, свою не напечатала, – серьезно ответила я, и вырвавшись из захвата, развернулась и прошла к выходу.

Уже на улице остановилась около урны, дожидаясь Арсения, и стоило ему появиться рядом, я демонстративно выбросила визитку, а сев в машину, резко рванула с места.

За свои тридцать лет жизни я знала счастье только в дочери, остальное время наполнено отчаянием и обидой. Нет, я обманываю, обиду перестала копить еще в двадцать пять, после чего превратилась в эгоистку и ненавистную тварь. Да, я ненавидела практически всех, особенно людей, которые предавали меня. Они всегда исчезали из моей жизни, а некоторые с особой жестокостью. Фантазия у меня была отличная, а натура – эгоистичная. Больше не было жалости и сострадания. Это в двадцать я всех прощала, жалела и даже принимала обратно. А теперь я закалила свой характер и больше не испытывала жалости, потому что люди ее не заслужили. Пришла моя очередь «бить», и я ни от чего не отступлюсь. Теперь я делаю так, чтобы все вокруг чувствовали себя виноватыми. Все, кроме меня. Я разучилась плакать, разучилась страдать, а вернее, просто запретила себе это делать. Закрыла душу на замок. Слишком много в нее плевали, слишком много ее топтали, особенно такие мужчины, как Арсений. Они считают себя умными, а главное, всегда и во всем правыми. Для них не существует других мнений и решений, только их – одно и самое верное. Но не для меня. Я черствая, и не собираюсь впускать в свою душу и жизнь кого бы то ни было. Не тогда, когда только обрела гордость. Теперь будет только мое мнение и мои желания, и пусть никто в этом не сомневается, они все мусор, они все пыль. Кем не так давно была для окружающих и я. Но время поменялось, свершился переворот, и теперь каждый в этом мире сам за себя!

– Ура-ура, мы в Ляпитополе! – звонко прокричала дочка, стоило нам выйти из автобуса на автовокзале.

– Ева, ну какой Ляпитополь? Я же тебя не раз исправляла – Мелитополь! – с теплой улыбкой на губах поправила я, и взяв ее за ручку, направилась к водителю, чтобы забрать свой чемодан.

– Мамуль, а мы пойдем в парк гулять? В прошлый раз там было очень красиво.

– Пойдем, конечно! Только в прошлый раз мы были летом, а теперь там должно быть все в желтых листочках.