— Не могу! — крикнул Драго. — Мы же несёмся прямо на…

От страха, от осознания близости собственной смерти, он не мог договорить. Но ехать в полном неведении было ещё страшнее, поэтому охотник открыл глаза — и увидел летевшую на встречу баррикаду из машин. На расстоянии тридцати метров. На расстоянии одной секунды.

И в эту последнюю секунду в воздухе появилось будто бы огромное зеркало, показывающее не ночную дорогу, а смутно знакомые коридоры.

Последней мыслью Драго было бредовое: «Надеюсь, оно не разобьётся».

========== Снова вместе ==========

Вечер воскресенья.

Одно из самых заметных зданий в центральной части города, башня «Новых охотников», молчаливо и практически безлюдно. Тот немногочисленный гражданский персонал, что подписался на работу в выходной день, уже давно вернулся домой, к телевизорам, компьютерам и другим способам убить своё время до следующего рабочего дня.

Коридоры и офисы пусты. Основной свет выключен. Назойливое гудение дежурного освещения — единственный звук внутри этого мёртвого гиганта.

Как говорится, затишье перед бурей.

На семнадцатом этаже гудение люминесцентных ламп становится всё громче, а их свет — ярче. Спустя ещё секунду в центральном коридоре возникает огромный круг загадочной энергии, сквозь который видно совершенно иное место. И джип, несущийся прямо в этот круг.

На мгновение машина существует в двух местах одновременно: там, на ночной дороге, и здесь, в ранее безмолвных коридорах. В это мгновение все ближайшие лампы громко взрываются, но им всё же невероятно далеко до того уровня шума, который может произвести материализовавшийся прямо в здании внедорожник.

Драго вдавил педаль тормоза ещё до того, как осознал, что произошло — инстинктивно, даже не пытаясь пока объяснить себе, куда делись шоссе и охотники, устроившие засаду. Этаж заполнил визг шин, тщетно цепляющихся за плитку. Пространства было много, но всё равно недостаточно — слишком уж большую скорость успел набрать внедорожник. И она никуда не делась при переходе через портал.

Джип тащило по безжизненному коридору, который заканчивался двустворчатыми дверьми в очередной офис. Эти двери и сыграли решающую роль, приняв основной удар металлического монстра на себя; затем им помогло несколько столов. В итоге машина проехалась через весь офис и остановилась в полуобороте, всего в трёх метрах от панорамных окон, за которыми не было уже ничего.

В башню вернулась тишина — будто бы никуда и не отлучалась.

Лишь в салоне внедорожника звучало синхронное судорожное дыхание. Вцепившись в руль, Драго смотрел через окна машины на окна офисные, старательно отгоняя картины, в которых джип останавливается только спустя семнадцать этажей вниз. Геральт представлял нечто похожее, сжимая в руках меч. У Лютика же никаких предметов не было, поэтому он схватился за Йеннифэр. Так поэт и заметил неладное первым.

— Йен? Йен! — он тряхнул чародейку. Будь она в сознании, Лютик бы уже серьёзно поплатился за эту вольность. — Геральт, что-то не так.

Кажется, даже во время битвы ведьмак не двигался так быстро: поэт не успел договорить, а Белый Волк уже открыл заднюю дверь и склонился над чародейкой.

— Йен? Чёрт.

— Что там? — обернулся Драго.

— Пока не знаю.

Подскочив к ближайшему столу, Геральт одним рывком сбросил с него компьютер и какие-то папки с письменными принадлежностями; всё это громогласно обрушилось на пол. Он действительно вёл себя так, как будто участвовал в ещё одном сражении: чётко и сосредоточенно, без лишних движений. Может, это и было сражением — за жизнь Йеннифэр.

Огни ночного города едва освещали офис, давая Геральту возможность увидеть неподвижное лицо чародейки — и только. Он был настолько напряжён, что мало чем напоминал человека — скорее, зверя, готового ко всему.

— Сердцебиение слабое. Лютик, там в машине есть что-нибудь, что может помочь?

— Типа дефибриллятора?

— Дерьмобиллятора, Лютик!

— Да-да, понял.

Поэт вернулся к джипу, заглянул в бардачок, влез на заднее сиденье, пытаясь нашарить что-нибудь в темноте.

— Драго, тут есть где-нибудь аптечка?

— Что? — Бывший охотник всё ещё держал руль.

— Ап-теч-ка! Тебе тоже нужна, что ли?

— А… Нет, я… Чёрт… — Драго провёл рукой по седеющим волосам. — Должна быть под сиденьем, но во время погони она могла улететь нахер.

— Ничего не вижу.

— Не верю, что у тебя нет фонарика на телефоне.

— Точно! Хотя, нет… Э-э-э… Нет. Телефон не включается.

— Мой тоже. — Драго попытался запустить бортовой компьютер. — Ничего не работает.

— Ну что там? — окликнул их Геральт.

— Сейчас! — Охотник вылез из машины, обошёл её и открыл багажник. Тут же что-то лязгнуло об пол.

— Ты что, уронил гранатомёт? — К нему присоединился Лютик.

— Нет, это был твой средневековый арбалет.

— Ага. Смешно. Эй, необязательно светить мне в лицо!

— Просто возьми его уже!

Теперь Лютик обследовал салон с фонариком. Какое-то время отблески света метались внутри машины, скользили по стёклам, стенам… Ведьмак продолжал стоять рядом с Йеннифэр, держа её за руку.

— Геральт, нашёл что-то! — Поэт возвращался с открытым металлическим контейнером в руках. — Тут есть шприцы с… адреналином, что ли?..

— Если вы собираетесь в меня чем-то тыкать, пока я лежу в таком состоянии… лучше хорошенько подумайте…

— Йен, — прошептал ведьмак.

Чародейка очнулась, и Геральт был счастлив слышать её голос, но он не мог не обратить внимание на то, как этот голос был слаб, как безжизненно звучали слова и как потускнело лицо Йен.

— Как ты? Только честно.

— Честно? — С помощью Геральта Йен смогла сесть. — Если честно — дерьмово.

— Но у тебя получилось! — воскликнул Лютик.

— Да, я вижу. — Чародейка прижалась лбом к плечу ведьмака и тихо добавила: — Но больше я уже ничего не смогу.

— Ничего?

— Да, Геральт. — Она мрачно усмехнулась. — Вот мы и в логове врага: бессильная чародейка, раненый ведьмак и поэт без лютни.

— Ну… Зато у нас куча оружия, — сказал поэт без лютни. — Верно, Драго?

— А ты сам посмотри.

— Пойдём. — Геральт приобнял Йеннифэр за талию, чтобы она могла опереться, и на всякий случай приготовился услышать поток возражений в духе «Я сама» и «Даже не смей меня трогать».

— Когда у меня будут силы для возражений, я дам тебе знать.

Драго ждал около джипа, напряжённо вглядываясь в содержимое багажника, освещённое вторым фонариком. Но когда они подошли, охотник сразу же отвернулся от своего клада, как от чего-то маловажного, и обратился к Йеннифэр.

— Ты в порядке?

— Сойдёт. — Чародейка выдавила улыбку.

— Как… — Драго запнулся и замолчал. Он смотрел на Йен, стараясь что-то осмыслить и выразить это словами. Облизнув губы, охотник сделал ещё попытку: — Как ты это сделала? Ну, то есть… — Он обвёл их всех взглядом. — Я слышал ваши истории и даже верил им, но… но мы здесь. А они там, остались на дороге и… — Драго то ли помотал, то ли потряс головой. — Как?

Геральт вспомнил, каким был Драго в их первую встречу: собранным, непоколебимо уверенным в своих действиях и своих планах, в своём взгляде на жизнь и в мире, в котором он эту жизнь живёт. А потом всё начало рушиться. Вера в «Охотников», когда Крезо обрёк его команду на смерть; вера в семью, когда Идан пошёл против брата; и теперь трещину дала само восприятие мира. Сейчас мужчина перед ними больше походил на обманутого ребёнка, который всё силился понять: как же так вышло?

Однако, кто-нибудь другой мог бы забиться в угол или вовсе прыгнуть в окно вслед за теряющим высоту рассудком. Но не Драго. Драго оставался здесь, с ними.

— Тебе придётся просто смириться с этим, — сказал Геральт.

— Но…

— Драго, ты просишь, чтобы мы объяснили что-то абсолютно для нас естественное, — тихо произнесла Йеннифэр. — Ты так же можешь спросить рыбу, как она может дышать под водой, или птицу, как ей удаётся держаться в воздухе. Но ты не спрашиваешь, потому что знаешь, что их нельзя сравнивать с тобой. Вот и нас нельзя сравнивать.