Усмешка ни к месту, Глеб молча голову опускает, кивает даже, поджимает губы. Потом и сам к бутылке тянется, невесомо чокаясь с блондинкой и отпивая немного.
— Все мы кого-то проводили... — слова словно в воздухе растворяются, и оба молча находят успокоение в компании друг друга и лёгкого спиртного, что так кстати ложится успокаивающими градусами на душу, которая давно того требовала.
— Ты третий раз за день в душ ходишь. — Уже привыкшая к своему месту на нагретом ею же полу, Лера беспечно наблюдает за щеголяющим в одном полотенце Мортом, изредка изрекая какие-то умозаключения.
— А ты считаешь? — с повязанным вокруг бедер полотенцем Слава зачем-то наворачивает круги по комнате, то ли в поисках какой-то вещи, то ли в поисках занятия от безделья.
— Где ты так пачкаться умудряешься. — Без средств связи, без выхода в интернет, и даже без телевизора, ей не остаётся ничего, кроме как находить себя в пустых разговорах с парнем, который по “счастливой” случайности стал её сожителем по комнате.
— От твоих изрекаемых словечек. — Открыто подначивает, усмехаясь каждый раз, стоит Лере состроить недовольную мордочку.
— Моя миска пуста, Сэр. — Саркастично заявляет, пытаясь хоть как-то избавить себя от мельтешащего перед носом Славы, намекая на то, что ужин ей сейчас не помешает, хотя есть совсем и не хочется.
— Питание воздухом уже не в приоритете? — и снова она глаза закатывает, снова закипает, хоть и старается привыкнуть к его подобным словесным выходкам. Не получается вот только. Всё это болезненно отражается на её своенравном характере.
— Сразу после выгула на поводке. — Пытается не остаться в долгу, вновь саркастично отвечая, дабы не дать очередного повода себя подколоть.
Она даже немного недовольно цокает, когда Морт не оставляет за собой последнее слово, а просто выходит из комнаты. Ведь хоть и нелепые, но разговоры с ним — весь род занятий, который у неё остался в этом заточении. Но сидеть в одиночестве долго не приходится, покуда Слава спустя уже минут десять возвращается, опускаясь рядом с ней на корточки и отстёгивая наручники, высвобождая только одну руку.
— Для тебя украл. — Намёк на улыбку даже не был скрыт, когда парень протянул вопрошающе вытянувшей лицо девушке смачный кусок лобстера. — Будешь есть или смотреть? — заинтересованно наблюдает, как Лера таращится на неожиданное спустя столько дней снисхождение, но всё-таки переступает через собственную гордость.
В глаза только поглядывает, недоверчиво разделываясь свободной рукой с лакомством, вкус которого уже и забыла. Только вот неловко немного оттого, что Слава всё это время сидит рядом, будто считая, сколько та делает движений челюстью, пережёвывая каждый кусочек, словно растягивая удовольствие.
— Спасибо. — Заканчивая с трапезой, она неожиданно выпаливает, поднимая на него глаза и, видимо, удивляясь самой себе. Ведь строго-настрого же запретила себе подобного рода слова.
А для Славы это только лишний повод усмехнуться. Он ещё неспешно так с корточек приподнимается, снова удаляясь из комнаты с тарелкой. Да и ждать себя долго не заставляет.
Демонстративно расстилает кровать, оставаясь с голым торсом в одних штанах. Не менее показательно взбивает пуховые подушки, подготавливая кровать ко сну. И, как следствие, щёлкает выключатель, освобождая комнату от света и позволяя только полной луне слегка прокрадываться сквозь приоткрытое окно.
— Что ты делаешь? — будучи готовой к традиционному представлению, что Морт обычно устраивает, уталкиваясь на простынях, она неожиданно присвистывает, когда парень внезапно освобождает её от наручников, отстёгивая от батареи и поднимая на руки.
И также молча несёт до кровати, укладывая, укрывая одеялом, и для пущего напуска пристёгивая к изголовью, дабы не показать уж все свои светлые стороны.
— Ты заболел? — она услужливо интересуется, приподнимая бровь, но всё ещё не находя с его стороны ответа. — Чего это на тебя нашло? — и не успокаивается, вместо того, чтобы просто принять это, как должное.
— Ты меня сегодня не обозвала ни разу. — Умещаясь рядом, отворачивает на бок, к ней спиной. — Подумал, что это ты заболела. — Укрывается, как бы невзначай отвечая, проговаривая ответ куда-то в стену. — Пол, что ли, слишком холодный...
Больше ни звука. Но Лере этого достаточно. Она даже ловит себя на мысли, что губы слегка так оттягивает в подобии на лёгкую улыбку, но быстро трясёт головой, отгоняя от себя то, чему в этой самой голове не место. Пускай и обращаются, как с собачонкой, зато не избивают, не морят голодом, и на том спасибо. Хотя взрывной характер кричит, что лучше сдохнуть.
Но выбора у неё особо и нет, поэтому единственное, что остаётся — молча принять хотя бы то, что было дано на этом этапе.
Руки всё ещё немного жжёт, скованные столько дней запястья нещадно зудят, как и ослабшее тело, столько дней находящееся без движения, но Лера заставляет себя закрыть глаза, целиком и полностью отдавая себя чувству, что всё идёт не так уж и плохо, как она себе представляла.
Возможно даже, желаемый парой недель ранее путь на ту сторону жизни — не то самое место, где она хотела бы оказаться.
А жизнь — абсолютно не то, от чего стоит отказываться, когда всё идёт наперекор твоим эгоистичным планам.
Комментарий к Автор тут на парочку дней в загул уходит, ибо кое-какие обстоятельства того требуют :З
Но я была бы не я, если бы позволила себе пропасть, оставив вас без главы)
И глава, как видите, переходящая, спокойная, дабы вы не дёргались и не кричали на меня)
Но, наверно, и ежу понятно, что это затишье долгим не будет... :D
В общем, безгранично вас всех люблю, жду ваших слов и обещаю скоро вернуться)
Ваша Билен)
====== Часть 49 ======
Честно сказать, я думала, что время будет тянуться до жути медленно. Как резина, которую часто в присказках упоминают. Только вот и оглянуться наша компания не успела, как время к весне близилось. А там и каникулы не за горами. А значит — долгожданный сон до обеда и... И... И то, о чём известно только судьбе. А зная её иронию и бешеную любовь ставить мне палки в колёса — скучать уж точно не придётся.
Я даже и не вспомню, когда мне приходилось хоть на минуту заскучать в последний период жизни.
Сегодняшний день я, наверное, смело обведу красной ручкой в календаре, ибо впервые за последние несколько месяцев я просто бестолково слоняюсь по дому в поисках хоть какого-нибудь занятия.
Миронов с Артёмом поспешно смылись из дома под предлогом очередных дел, Морти решил найти себя в компании в каком-то баре, Наташа так вообще не вставала с дивана с тех пор, как пришла со школы и плюхнулась на него прямо в одежде. Либо это беременность так влияет и в сон её вечно клонит, либо она окрестила себя стареющей мадам, которой лишь бы кости до кровати донести.
И в абсолютном гладком хаосе всей этой обстановки я зачем-то захожу в спальню, где обосновался Морт. Вместе со своей так называемой спутницей. Которая, кстати говоря, сидела себе пристёгнутая на кровати, поглядывала на меня сквозь отросшую чёлку, периодически её со лба сдувая.
Сверлит глазищами меня своими, но заговорить первая так и не решается. Странно... Обычно не заткнёшь, а тут... Что, интересно, Слава с ней делает, раз она язык свой за зубами держит.
— Ты как? — но в ответ лишь усмешка. Ни колкого ответа, ни сарказма, ни воодушевляющей матерной брани ввиду того, что этот вопрос я задала человеку, который хотел счёты с жизнью свести. А теперь сидит прикованный во вражеском доме. Не знаю, что заставляет меня продолжить, а не выйти отсюда к чёртовой матери, дабы не усугубить ситуацию. — Есть хочешь? — понятия не имею, откуда в моей голове этот вопрос. Эта девица — просто яблоко раздора. Из-за неё произошла практически вся хуйня, начиная с той, когда она кувыркалась с Сименсом. Потом сплавила меня в тот дом, в котором меня пытались убить. И не просто пытались, а этим человеком был мой отец. И теперь мой мозг плавно пережёвывает то, как бы поделикатней у этой дамочки узнать, знала ли она о нашей с ним родственной связи.
