Не в силах запомнить название выписанной доктором мази, вычерчиваю её название на оторванном от тетрадки листке, складывая его вчетверо и отправляя в карман.

Выхожу во двор, делая глубокий вдох и продолжая идти.

До аптеки пара кварталов. Вставляя в уши наушники, я включаю первое, что попадается мне в предложенных аудиозаписях. Кажется, мне даже не важно, что я слушаю. Главное, чтобы звуки не совпадали с городской суетой, окружающей меня день за днём.

Купив необходимое, неспешно возвращаюсь на пару со своей паранойей. Меня почему-то не покидает чувство, что на мне весь путь находятся чьи-то глаза, но я с фактическим успехом отмахиваюсь от этой навязчивой идеи, пока не сворачиваю в узкий переулок.

На автомате выдёргиваю наушники из ушей, вслушиваюсь.

Звуки городской жизни постепенно начинают мешаться с чьими-то посторонними шагами за моей спиной. Чёрт возьми. Только этого не хватало... Ускоряю шаг.

Сердце начинает биться чаще, ноги несут с каждой секундой всё быстрее, но оборачиваться я не решаюсь. По крайней мере до тех пор, пока шаги не становятся совсем явными, а чужое присутствие не выдаёт себя с потрохами за моей спиной.

Собирая в кулак все свои силы, я резко замахиваюсь наотмашь, мысленно молясь всем Богам, чтобы это меня спасло и я выиграла хоть какую-то фору. Но мою руку резко перехватывают, и от увиденного перед собой силуэта я на мгновение перестаю дышать, попросту забывая, как это делать.

С насмехающейся улыбкой, блондин, скрывающий своё худое тело за мешковатой ветровкой с капюшоном, быстро ориентируется в незатейливой ситуации, прижимая меня к стене и словно сливаясь со мной, будто мы милующаяся в подворотне парочка для случайных прохожих. И уж лучше мы будем выглядеть так, чем как беззащитная девушка, отмахивающаяся от достающего её хулигана.

— Что ты тут делаешь?

Проходящие мимо люди наконец испарились в закоулках соседних улиц, и я слегка оттолкнула от себя Миронова, стараясь прожечь его своим недовольным взглядом.

— Мне просто интересно стало... — Не уступая в эмоциях, он вдруг меняется в лице, но обаяния не теряет. — Есть ли у тебя вообще инстинкт самосохранения?

Нужно отдать ему должное. Не распыляясь на объяснения, он чётко и ясно даёт понять, что именно он вложил в этот вопрос. Ведь вчерашней ночью на дороге я чуть было не доказала обратное.

Собственно, осознавая это, я просто стою у стены, как дурочка, хлопая глазами.

— Ты хоть понимаешь... — видимо, не желая стоять в тишине, он продолжает, снова делая шаг по направлению ко мне, невольно заставляя вспомнить, как ещё несколько часов назад я готова была обнимать его только за то, что он жив. А сейчас я просто стою, как вкопанная, готовая ненавидеть его за то, что он снова вгоняет меня в ступор обыкновенным вопросом, — ... что оставь я тебя, ты бы уже с того света за всем наблюдала?

Так не оставляй...

— Кретин самодовольный.

Но он молчит. Лишь слегка, практически невесомо склоняется, окидывая меня своим взглядом сверху вниз и словно проникая в душу, будто моё спонтанное высказывание его вовсе не устраивает, и он пытается достать то, что поглубже, что более достоверно...

А я... Я почему-то не хочу здесь больше стоять. Говоря “не хочу”, я просто не могу признать, что боюсь. Почему-то боюсь, что если останусь здесь ещё хотя бы на пару минут, то внутри меня произойдёт что-то такое, чего происходить поистине не должно. И со всем своим непринуждённым оптимизмом, я бравой силой наконец отталкиваю его от себя, быстро шагая прочь от этой подворотни.

Шагов позади себя я больше не слышу, что позволяет мне снова ненадолго отвлечься и вернуть наушники на прежнее место.

Зависая в смартфоне, я захожу на свою страницу, отчего-то непривычно долго рыская в аудиозаписях. Странно, но даже не находясь рядом, блондин снова умудряется сбить меня с толку. Только на этот раз — своим сообщением. Открывая первое сообщение в нашем с ним диалоге, я с удивлением для себя обнаруживаю там трек. Замечу, что это не какое-нибудь творение новоиспечённой русской звезды, и даже не зарубежный Олд Скул, что так любит слушать его компашка. Это — старая добрая песня, которой уже почти десяток лет. И я беспечно так улыбаюсь, легко отдаваясь давно позабытому тексту, строчки которого, наверняка, теперь будут ассоциироваться с чем-то определённым. Чем-то, что пока не поддаётся внятному описанию.

Я здесь.

Я с тобой.

Пока гаснет свет.

И стихнут твои

Шаги...

Комментарий к Эту главу писала бутылка вина.

Я не при делах.

====== Часть 16 ======

С самого кошмарного дня в моей жизни прошла почти пара недель. В школу я ходила с переменным успехом, возвращаясь в жизненное русло только в течение последних трёх дней. Мысль о приближающихся осенних каникулах скорее вгоняла в тоску, нежели чем радовала. Ибо школьная суета хоть как-то занимала, а тут стоило лишь представить, что я буду свободной от всего этого, то сразу хотелось бежать на все четыре, только бы не сидеть дома. Вероятно, Наташа не даст мне заскучать. Она на протяжении всех этих дней являлась для меня ходячим напоминанием о том, что я не одна. Что она рядом. Со мной. А когда я, в очередной раз задумавшись об этом, возвращалась из столовой, то невольно схватила взглядом стоящего в коридоре Миронова в окружении небольшой компашки. На миг даже промелькнула мысль, что скучать мне на каникулах точно не придётся. А потом...потом я заприметила стоящую рядом с ним королеву класса в лице Кати. С напускным пафосом и гордо поднятой головой она участвовала в диалоге, слегонца так облокотившись на блондина. Он же, сверкнув в свою очередь глазами в мою сторону и поймав меня на наблюдении, заметно так ухмыльнулся, вынимая руку из кармана и приобнимая за талию привалившуюся на него мадам.

Картина меня эта, признаться, насмешила, заставив закатить глаза и смачно прицыкнуть. Ну, по крайней мере, мне казалось, что я сделала именно это. На самом же деле, я отчего-то застряла на месте, вооружаясь какими-то странными эмоциями, застывшими на моём лице в виде...чёрт, я даже объяснить не смогу, что было изображено на моём лице.

— Ты чего? — застелив нарисованную передо мной картину, Наташа возникла передо мной со вздёрнутыми вверх бровями, пока спустя пару секунд не обернулась на то, что заставило меня впасть в какой-то непонятный ступор. — Бля-я-я-я... — она смачно тянула раскатистую последнюю буквы алфавита, пока неспешно разворачивала голову в мою сторону. — Серьёзно?

— Что? — с абсолютным непониманием в глазах я решила переспросить, пока Нэт скрещивала руки на груди. — Заметила, в чём Катя сегодня? Это же уму непостижимо! — молча выслушивая, Нэт кивала, сопровождая это своим “угу, угу”. — Да она же как портовая проститутка! Кто ей вообще вещи в школу покупает!?

Возмущение захлёстывало всё больше, пока мой поток брани резко не прекратился. А прекратился он именно тогда, когда я заметила на лице Наташи её фирменную улыбочку. Нет... Ну только не это... Её знаменитые растянутые губы в стиле “Попизди мне тут ещё”.

— Да иди ты! — отталкивая её, прохожу мимо, обращая на себя внимание той самой компашки, что притянула мой взгляд. Снова соприкасаюсь взглядом с блондином, чьи губы всё ещё в форме полумесяца, а болотные глаза будто сверкают, обнажая ликование от увиденного.

Тут же я совершаю вторую по счёту ошибку за столь короткий отрезок времени — показываю ему оттопыренный средний палец. Прохожу дальше по коридору, чувствуя, как мою спину прожигает не один взгляд, но уже не оборачиваюсь. Единственное, чего хочется — это чтобы этот самодовольный тип не подумал, что наличие у него пассии меня как-то задело.

Неспешно открывая дверь, Артём делает джентльменский жест, пропуская гостью в дом. Дверь за обоими закрывается, зашедшая девушка сбрасывает с плеч лёгкий кардиган.

— Чай? Сок? — услужливо интересуясь, Депо не сходит с места, держа руки за спиной. — Мартини?