Не всякое объявление привлекает взгляд избалованного рекламой современного человека, а особенно если тот не в настроении. Всякие там «купи», «только у нас и только сейчас», «скидка»… Это уже не работает, так как занимаются этим, наверняка, совсем обыкновенные люди, без огонька в глазах. А обыкновенному человеку ничего необычного не выдумать — ни велосипеда не изобрести, ни Америки не открыть.

Но бывают специалисты, в которых живет гений. И этот гений, взяв обычные слова, так их свяжет между собой, что все там заиграет, заискрит и пустится в пляс.

Прямо по направлению к кассе.

Вот такое примерно гениальное объявление я увидел, проходя мимо магазина. Есть один такой рядом с моим «пенсионерским», ну таким, где пенсионерам скидки делают.

Настроение случилось не из лучших, скверное настроение — с соседями поругался, пенсию задержали, политики — сволочи через одного, да и тот «один» тоже, гм… Все обещают, обещают, обещают… Дожить бы только до того времени, когда они соберутся и обещания свои начнут выполнять. Дожить бы, от злобы не лопнуть… Тут ведь точно одной жизни не хватит. Так вот шел и думал, потому, собственно и зацепило меня объявление.

«Вторая жизнь на выбор. Почти даром».

«А вот интересно, — подумал я, ощущая себя горшком с желчью. — „Даром“ — это сколько моих пенсий? Если за первую я вовсе не платил, то сколько они предполагают слупить с меня за вторую? И в этой самой второй жизни те же политики мне на голову гадить будут, или совсем другие?»

С этим соображением я шагнул в магазин. Честно скажу — поскандалить захотелось, показать миру, что еще существую.

Магазин как магазин. Ничего странного. Кондиционер работает, музычка легкая, иностранная играет. Все как у людей. Разве малость с авангардизмом перехлест в оформлении прилавков — слишком, на мой взгляд, много красного и черных зигзагообразных линий. Вообще это слегка походит на заставку к древней компьютерной игре про фашистов… Я потихоньку начал из себя выходить. При советской-то власти такого бы не допустили! Сталина на них нет! Совсем уж хотел было высказаться, но тут поймал взгляд продавца. Мужик примерно моих лет, ну, может, чуть помладше. Тот улыбнулся и в этом легком движении губ я прочел: «Ну, молодежь… Ну, нравится им так… Но мы-то с вами знаем, что почем…»

А вот почем, кстати?

Я перевел взгляд выше его головы, на рекламный баннер. «Если вы думаете, что живете, то возможно вы ошибаетесь…»

— Интересная у вас реклама, — начал разговор. Он посмотрел наверх, пожал плечами.

— Зато отражает суть.

— Суть чего?

— Суть того, что вас заинтересовало. Я имею в виду вторую жизнь.

Продавец постучал слегка пальцами по коробочке, что держал под рукой. Коробочку охватывала синяя пластиковая лента. Я усмехнулся, подумав, что если порвать ленточку и открыть ее, то оттуда, как в сказке, выпрыгнет заяц, украшенный такой же синей ленточкой, а если удастся поймать его и порвать и её, то появится утка… И так до яйца, разумеется тоже с ленточкой. Вряд ли он понял, что я имею в виду, но в ответ я получил улыбку и решил, что скандалить пока погожу.

Вместо этого я спросил его, как это все происходит, и тот привычной скороговоркой затараторил о психополях, о фазах сна, о Н и М волнах, о квантах сновидений… Его голос журчал, внушая уверенность и где-то рядом, за перегородкой низкий мужской голос повторял — да, конечно, разумеется, безусловно… Подготовились ребята. Так ловко лапшу на уши развешивают, что хоть кепку покупай с тремя козырьками.

Похоже, что раньше ему попадались либо очень глупые, либо очень умные люди. Умные все понимали (не знаю, понимал ли продавец сам, то, что говорит) и вопросы отпадали за ненадобностью, глупые, наверное, пугались наукообразности терминов и, чтоб не показывать своей глупости, больше помалкивали. Я послушал его минуту, а потом сказал.

— Вы знаете… Я покупатель старой формации. С высшим советским образованием. Так что пока я не пойму, как это работает, я на это не подпишусь.

Он остановился, с облечением вздохнув. Интересно, в самом деле с облегчением, или мне показалось?

— Ну, если без медицины, физики, и математики, то все просто. Вы ложитесь спать и проживаете во сне жизнь. Чужую жизнь по сценарию, который сами выберете.

— Полная иллюзия? — спросил я. — Цвет, вкус, запах, тактильные ощущения?

Отрицательно покачав головой, пожал плечами. Видимо я оказался не первым из тех, кто донимал его детскими вопросами, и у него уже висела на языке готовая, обернутая в снисходительную улыбку, фраза.

— Я не ослышался? Вы сказали «Цвет, вкус, запах, тактильные ощущения»?

Пришел черед мне пускать в ход голову. То есть я улыбнулся и кивнул. Тут мой визави совершенно по-одесски ответил.

— И это вы, таки, называете иллюзией?

— А как вы это называете?

— По-моему это называется настоящая жизнь. Цвет, вкус, запах, тактильные ощущения…

Я с нескрываемым сомнением посмотрел на загадочную коробочку, в которой все это как-то умещалось. И цвет, и вкус…. И все-таки, сколько это может стоить? Смотрелась коробочка достаточно дешево. Наверняка все в Китае делалось, как это у нас издревле водится.

— Это жизнь?

— Это — коробка, — доброжелательно поправил меня продавец. — А вот внутри неё — жизнь.

— «Внутре её неонка…» — пробормотал я. Он услышал и улыбнулся. Видно тоже читал классику.

— Внутри жизнь. На выбор. В этой коробке одна.

Он махнул в сторону стеллажа, уставленного такими же коробочками. Их лежало и стояло так много, что и впрямь казалось, что каждый из ныне живущих китайцев почел обязанностью сделать такую вот коробочку и отправить её в адрес магазина.

— Там — другие…

— И как это все…

— Работает? — проницательно опередил меня он. — Просто и эффективно.

На прилавке появилось что-то напоминающее лампу дневного света — длинный матовый цилиндр с витым шнуром.

— Этот цилиндр — под подушку, голову на подушку. Шнур, разумеется, в розетку.

— И?

— И всё. Баиньки… Будете спать и видеть интересные сны, ничем от обычной жизни неотличимые.

Он очень по-доброму улыбнулся.

— А когда я проснусь? Что будет, когда я проснусь?

Продавец пожал плечами.

— Не знаю. Могу сказать только одно — вы проснетесь живым и отдохнувшим. Ну и возможно даже несколько лучшим, чем ложились.

— Это как?

— Это просто. Есть люди, которые помнят сны, а есть такие, что вспоминают только какие-то отрывки. У вас останутся какие-то воспоминания или даже навыки…

Все-таки это какое-то разводилово, как и все в нашей теперешней жизни. Вот чует мое больное сердце…

— А если захочу быть в вашем сне китайским императором? Я смогу потом говорить по-китайски?

Он чуточку поскучнел.

— Если вы хотите выучиться китайскому языку, то у нас есть отличный гипнопедический курс. Но в соседнем отделе.

— Но гипнопедический…

— Но в соседнем…

— Но китайский…

Нет. Этот мужик мне определено нравился. Нет, не буду тут скандалить.

Продавец стал серьезным.

— Честное слово вы и без китайского языка останетесь довольны. Вы просто проживете еще одну жизнь. И во сне вы не будете помнить, что это сон. Вы будете просто жить. Именно та жизнь станет для вас на время сна единственной.

Сразу было видно, что говорит человек от души. Его слова о чужой жизни вызвали во мне определенный интерес, но я додумал мысль до конца. У чужой жизни должна быть и чужая смерть. А это могло оказаться немножечко лишним.

— И там я умру?

— Если это входит в сценарий — безусловно.

— Хорошенькое дело! — воскликнул я. Легкую дрожь в моем голосе он, надеюсь, списал на действия чересчур ретивого кондиционера.

— На самом деле в этом нет ничего страшного, — доверительно наклонился ко мне мой соблазнитель. Все-таки смерть штука глубоко интимная. — Умрете-то вы понарошку! Зато как здорово проснуться и осознать, что можешь прожить еще одну жизнь. Вот эту…