Я от смущения переступил ногами.

Едва ощутив подушечкой пальца колечко, Сережа с силой надавил на него. Я замер, тяжело дыша. Палец нажимал, и я неожиданно для себя осознал, что это даже приятно. Да, если не думать о том, что позволительно, а что нет, если не стесняться себя и самого Сергея, если просто ощущать то, что ощущается, давление Серегиного пальца на анус было приятным.

Мне показалось, что фаланга вошла. Кажется, вошла. Кажется, вся фаланга. И Серый на мгновение замер. Мы оба замерли.

В груди гулко билось сердце. Я ждал, не зная, как реагировать. А потом вдруг понял, что глубже я этот палец не пущу. Нет, не сейчас! Нет, нет, нет!

Серегин палец вышел из ануса. Ладонь выбралась из бороздки между половинками зада и сразу же накрыла ягодицу.

Мой член дернулся, будто это исчезновение его разочаровало, будто ему хотелось, чтобы Сережка зашел еще дальше…

— Ты ведь все еще хочешь? — пробормотал Серый, вдруг заглянув мне в глаза. — Ну… Меня? Сзади?

— Очень, — ответил я, не понимая, как он мог засомневаться.

Хочу ли я Серегу?

Еще как!

Или это он передумал?

— А ты? — осторожно спросил я.

Эти ладони на моей заднице, эти мячики ягодиц в моих руках. И эти глаза… Ну как мы можем передумать!

— Очень! — прошептал Серый, отводя взгляд.

И покраснел! С кожей и так покрытой красными пятнами от возбуждения, он покраснел!

— Ты такой… — пробормотал Серый.

Он заглянул мне в глаза. Потом вдруг опустился на колени, обхватил руками мои ноги и прижался лицом к бедру. Его губы проехали по коже ноги, поднялись к ягодице, поцеловали ее. Серый, не отрывая губ от одной половинки моей задницы, сжал ладонью вторую.

Мой пенис от удовольствия задергался.

Через миг Сережа меня укусил. Довольно сильно. Впился зубами в ягодицу и тут же отпустил.

— Так бы и съел тебя! — прошептал он.

Мне так странно было смотреть на Серегу сверху вниз, видеть лишь его затылок…

Серый сдвинул голову и прикоснулся губами к члену. Едва ощутимо.

Я вздохнул — не столько от удовольствия, которого не было, слишком легким было прикосновение, сколько от того, что это случилось. Сергей поцеловал мой член!

Серый сделал это еще раз. И еще. Пригнулся и обхватил губами яичко.

Было немного болезненно и очень приятно.

А вдруг он хочет мне отсосать? Мы вроде говорили о том, чтобы трахнуть его в зад, но…

А какая разница? Какая? День длинный, будет у нас и то, и другое! И, наверное, еще много чего!

Я был совсем не против улечься сейчас с Серым валетиком и…

Серега лизнул головку. Сильно прижав язык. Медленно. Протяжно. С оттягом.

Я взвизгнул от наслаждения, переступил ногами. Это было так здорово…

— Не отпускал бы тебя, — проговорил Сережка, разглядывая мой пенис, — все время… целовал…

Он снова лизнул член — теперь так, как делал это я, снизу вверх, по всему стволу, через мошонку. Но не в пример мне, он сильно прижимал язык к члену. И вел его не спеша.

Я застонал в голос. Стоять не было никаких сил. Так и до оргазма недалеко.

Серый взглянул на меня, снизу вверх. В таком ракурсе я видел лишь его глаза.

— Ты бы кончал и кончал, — сказал Серега, прижавшись к пенису щекой, — а я бы все равно… все равно бы тебя целовал и целовал…

Он, слегка отстранившись, посмотрел на мой пенис, будто увидел его как-то по-особому.

— Не отпускал бы ни на секунду!

Мне так хотелось, чтобы Серый взял мой член в рот. Не столько ради удовольствия, сколько для самого факта, чтобы это увидеть, это почувствовать, знать, что это случилось. Всего раз. Ну, может, два. Не слишком налегая — я был на взводе, а нам еще в попу трахаться!

Я напряженно смотрел вниз, следя за движениями Серегиной головы. Повернется ли она в ту сторону? Ведь должна! Не для того становятся на колени перед голым парнем, чтобы не взять у него в рот…

И Серый это сделал! Взял мой член в рот. Неуклюже, неумело.

Я почувствовал прилив теплой радости. И, несомненно, удовольствие. Когда тебе такое делают, не почувствовать удовольствие невозможно. Все тело напряглось. Бедра невольно подались вперед.

Сергей стал погружать член глубже и глубже.

— Не надо! — прохрипел я. — Тебя стошнит!

И его действительно передернуло. Он выпустил член изо рта и, сглатывая, часто задышал.

Я смотрел, как он борется с приступом и не знал, как помочь.

А он стряхивал с глаз набежавшие слезы и беспрерывно глотал.

— Дыши через нос! — проговорил я.

Серый послушался. Его частое дыхание стало более шумным, но позывы постепенно отступили.

Сережа взглянул на меня. Снизу вверх. Своими огромными чистыми глазами. А потом осторожно взял член в рот. Только головку. Провел языком там, внутри. И принялся тереть.

Все мое тело будто взвилось, напряглось, подалось вперед, навстречу Серому.

Я так кончу.

Удовольствие было таким сильным, а желание бурлило во мне так долго, что волна знакомой щекочущей наполненности стала подниматься по стволу.

Сережа, не выпуская член из губ, продолжая тереть языком головку, обхватил корень пениса ладонью. Крепко сжал. Для устойчивости придержал меня другой рукой за ягодицу.

Меня всего скрутило. Я задрожал от наслаждения. Издал какой-то звук. Еще немного, еще миг, еще секунда, и чудесные ощущения взорвутся во мне…

Серега снова нанизался ртом на пенис. И снова глубоко. И не остановился на этом, а попытался взять еще глубже. Глубже, чем в первый раз.

И его опять передернуло. На этот раз гораздо сильнее — его так согнуло от приступа тошноты, что он едва не ударился лбом о пол. Он вздрагивал при каждом позыве, беспрерывно сглатывал, тряс головой.

Я присел рядом с ним. Прижал к себе.

Какая странная картинка — обнимаются два голых парня с торчащими между ног членами, один на коленях, другой на корточках…

— Дыши носом, — снова пробормотал я.

Он сопел через нос. Часто и тяжело.

Позывы продолжались.

— Не нужно глубоко, — повторил я, прижавшись губами к покрывшемуся испариной Сережиному лбу. — Ни мне удовольствия, ни тебе!

Сергей затряс головой.

— Я не умею, — пробормотал он. — Но научусь.

Я хотел было вновь поцеловать его в лоб, но Серый внезапно прыгнул на меня, смеясь, повалил, попытался прижать к паркету. Совершенно автоматически я, конечно, стал бороться, выворачиваться, тоже невольно заулыбавшись.

Я бы Сергея поборол, без всяческих сомнений поборол — этого-то хиляка! Уложил бы на обе лопатки! Но под моими ладонями скользили острые выступы твердых костей, напрягались мускулы, и это было так приятно, что я все откладывал решающий бросок. Ужом вертелся под ним, приподнимал в воздух, демонстрируя, в первую очередь — себе, что могу его легко сбросить, но тут же возвращал барахтающееся, извивающееся, цепляющееся за меня тело обратно, на себя. Пару раз Серый неосторожно становился коленкой мне на живот, разок, сам того не желая, задел твердым бедром яйца, было больно, но это была приятная боль, боль, причиненная Сережкой…

Мы боролись, и я, пусть и с запозданием, но почувствовал, как трется мой член о Серегино тело и как трется о мое выворачивающееся тело его член. Было очень, чертовски приятно. И возбуждающе. Если в том состоянии возбуждения, в котором я был, что-то еще могло ощущаться как возбуждающее.

Я откинул руки вверх, коварно «сдаваясь», но на самом деле планируя все-таки сбросить Сережку и подмять его под себя. Серый попался на мою уловку и победно уселся на меня своим голым задом. Еще и гордо улыбался, гаденыш! От нашей борьбы на его животе появились красные пятна и полосы, и мускульные тяжи, пробегающие волны бьющего пульса и отчетливо видимые ребра казались просто-таки сумасшедше красивыми…

Переворачивать Серегу я пока передумал. «Сдаваться» так «сдаваться»! Но по инерции еще взмахнул в воздухе ногами.

Серый отклонился назад, пытаясь удержать меня одной рукой. Потом повернулся посмотреть, чего это я брыкаюсь. Я и опомниться не успел, как он развернулся ко мне спиной, уселся на живот уже попой ко мне и ухватил мои ноги обеими руками.