Аматар посмотрела в сторону от него. Она сказала уклончиво: — Он был - родился – здесь, в Горис-Кард. Она задумалась на мгновение, затем продолжила более ярким голосом. — Мне сказали, что мой отец приказал вам явиться сегодня вечером на ужин в Большой Дом, а затем посетить лекцию Кедриса. После этого вы сядете на корабль, направляющийся в Узел.

Андрек понял с внезапной озабоченностью, что, хотя она все еще улыбалась, ее настроение изменилось. В ее голосе был серьезный, даже мрачный, оттенок.

— Да, это так.

— И вы принесли с собой ваш курьерский чемодан?

— Я всегда ношу его – магнитные ленты, бумаги, смена белья. Я никогда не знаю, когда меня отправят в поездку. Он с любопытством посмотрел на нее. — А что?

— Неважно, мальчик Джим, — сказала Аматар. — Он вам пригодится.

Андрек вздрогнул. Он почувствовал, как его сердце начало колотиться. Он резко повернулся к девушке и схватил ее за запястье. — Откуда вы знаете это имя? — он прошептал хрипло. Аматар уставилась на него широко раскрытыми глазами. Наконец, она нерешительно сказала: — Вы были тщательно проверены, прежде чем вас назначили в юридический персонал Большого Дома. Все... ваши родители... семья... детство. Я знаю о вас все, вплоть до того, когда вы были маленьким мальчиком. Это, должно быть, было в отчетах.

Его глаза буквально впились в ее глаза. — Только два человека знали это имя! Я сам, и еще один человек - мой брат. Ваши следователи, должно быть, говорили с моим братом, и недавно. Он жив!

Аматар вздрогнула. — Вы сделали мне больно.

— Извините. Он отпустил ее руку, но продолжил быстро говорить. — Теперь мы должны это проверить. Вы видели отчеты. Кто-то должен был их подготовить, а перед этим кто-то должен был опросить людей. Кто-то говорил с моим братом. Когда? Где? Аматар, помогите мне.

Но она была уклончива. — Посмотрим, что я смогу сделать. Только сейчас я не могу вспомнить..

Она продолжала торопливо, очевидно, стремясь изменить тему. — В именах столько тайн. Мой отец назвал меня «Аматар». Это что-то означает, я думаю, на одном из древних языков, но я не уверена - что. Мой отец говорит, что я произошла из игральной чаши Алеа. Когда-нибудь я потребую, чтобы он объяснил мне все.

— Действительно? Андрек не понял ничего из этого, за исключением того, что девушка не хотела говорить далее о его брате или о его собственном досье в службе безопасности. — Если вы – дочь Алеа, вы могли бы попросить, чтобы ваша божественная мать произнесла мне сегодня вечером благостную весть. Поскольку я намереваюсь сказать вашему отцу о нас - если я смогу поговорить с ним.

— Вы понимаете, конечно, — сказала девушка глубокомысленно, — что он уже знает?

— Я так и предполагал. Но я хочу, чтобы он услышал это от меня.

— Пусть так и будет. Мы действительно находимся в чаше Алеа.

Она остановилась около яблони в полном цветении. — Подождите момент. Я хочу показать вам кое-что.

Следуя за ее взглядом на дерево, Андрек заметил паутину, искусно спрятанную во внешних ветвях, и вскоре увидел паука, размером с его кулак, ожидающего под скоплением цветов.

— Их помещают сюда на время цветения, для ловли гигантских бабочек, которые иначе откладывали бы яйца в цветки, — сказала Аматар. — Но когда время цветения закончится, садовники соберут и убьют всех пауков. Жаль. Давным-давно, в те времена, когда Горис-Кард был колонией Террора, это делалось по-другому. Древние распространяли смертоносный туман на своих деревьях и посевах, так что любое насекомое, поедающее фрукты, умирало. Но это потерянное искусство, и мы не хотим его вернуть. Так, наши садовники следуют путями своих дедов. Она вздохнула, затем положила руку на крайнюю прядь паутины.

Андрек подавил удушье. — Осторожней! Они кусаются!

— Они довольно порочны, — согласилась Аматар беззаботно.— Их токсин смертельно опасен для насекомых: он разжижает их ткани в течение нескольких секунд. Все насекомые боятся их. Все. Тем не менее, укус редко бывает фатальным для гоминидов, хотя это достаточно плохо. Мгновенная потеря сознания с последующей высокой температурой. Она настоятельно завершила. — То, что я говорю вам, очень важно. Можете ли вы всегда помнить об этом?

— Да, — ответил Андрек, весьма озадаченный. — И не лучше ли нам немного отойти?

Аматар рассмеялась. — Ерунда. Мы с Рак разговариваем почти каждый вечер. Свет тускнеет, и пришло время, ей нужно выходить, в любом случае.

Андрек с ужасом наблюдал, как огромный паук осторожно выполз из конуса паутины.

— Она чувствует вас, — сказала девушка. — Я скажу ей, кто вы. Она слегка потрясла прядь паутины кончиками пальцев. Волосатая тварь замешкалась на мгновение, затем изящно прошлась по паутине и вошла в ожидающую ладонь девушки. Она погладила щетинистую спину указательным пальцем другой руки, а затем начала что-то напевать в низкой тональности. Через несколько секунд паук почувствовал явную тревогу, но вскоре расслабился.

— Что все это было?— спросил Андрек в удивлении.

— Я сказала ей, что для нее настало время, чтобы оставить сеть и пойти с вами.

— Вы... что?

Их глаза на мгновение закрылись, и в этот момент сияние и веселье покинули ее лицо, и глаза выглядели уставшими и осунувшимися. — Джим, любимый,— сказала она спокойно. — Я не могу объяснить. Просто сделайте это.

— Да, конечно. Он ничего не понял, за исключением того, что он был в серьезной опасности, и что Аматар знала об этом и пыталась использовать свои странные чары для его защиты.

— Откройте ваш чемоданчик, — скомандовала девушка. — Ах, ячейка декодера пуста. То, что нужно. Прокладка из пены, и она прекрасно подойдет. Туда. Закрывайте.

— Мы будем в пути длительное время, — сказал Андрек. — Я не думаю, что на корабле будут какие-нибудь насекомые. Чем я буду кормить ее?

— Есть один выход. Она показала ему крошечный черный футляр в своей ладони. — Это поможет кормить ее. Не открывайте его сейчас - просто уберите. Вы поймете, что делать, когда придет время. Она продолжила, почти весело. — Как видите, это хорошо сработает. Через неделю садовники убили бы ее. Вы спасли ей жизнь. Возможно, она сможет вернуть долг. А теперь, не пора ли пойти на ужин?

8. Риторнель и антиматерия

Банкетный стол представлял собой полое двенадцатигранное «кольцо». Теоретически Андрек знал, что двенадцать сторон представляют «волшебные» числа Алеа, и кольцо было символом Риторнеля. Как и большинство правительственных компромиссов, это никого не радовало и фактически бесило его предполагаемых бенефициаров. Тем не менее, совет ужинал здесь каждый вечер, и каждый советник приглашал таких помощников, которые могли быть полезными в завершении делового дня всей галактики. Андрек много раз присоединялся к группе за прошедшие месяцы. Обычно присутствовали выдающиеся посетители из других звездных систем Домашней Галактики (если позволяли их размер, форма и система пищеварения), а иногда даже гости от одной из других галактик, которые формировали Кластер Узла. На самом деле (как вспоминал Андрек) в книге мифов рассказывалось, что подобные посетители завезли религии Алеа и Риторнеля в Горис-Кард из галактик Узла много веков назад, задолго до великих войн с Террором.

Когда он сел, то обменялся приветствиями с гостями с обеих сторон: с Фаерой – жрицей Риторнеля, которую он немного знал, и конечно, с Аджяном Вэнгом, знакомым, к настоящему времени беспокоящим его лицом из кругов Большого Дома. В то время как подавалось первое блюдо, Андрек огляделся вокруг стола, начиная с Аматар, которая сидела справа приблизительно на одну треть окружности стола. Она свободно беседовала с двумя красивыми молодыми священниками - Алеанином справа от нее и мужчиной Риторнеля слева от нее. Андрек подавил хмурый взгляд и даже не потрудился посмотреть на панель перед собой, на которой были указаны имена для разговора. Повернувшись налево, он снова взглянул на отца Аматар – Оберона Дельфьери, который серьезно разговаривал с физиком - Риторнеллианцем самого высокого класса, о чем свидетельствовал блестящий золотой галун на его блузе. Кедрис стоял рядом с ученым, заканчивая кушать фруктовый салат. На свой вечерний костюм он надел шелковый передник, специально разработанный Аматар.