– Мам, мам, а можно, я покажу Анни в городе, что где? – тут же встряла Маруня, восторженно косясь на меня. – Ну, ей же вещи надо прикупить, одежду там. – Девушка махнула рукой.

– Хорошо, деточка, – легко согласилась пани Элинка и погладила ту по голове. – Только осторожнее, к вечеру чтобы была во дворце!

– Конечно-конечно! – Показалось, Маруня от радости сейчас запрыгает на месте и захлопает в ладоши.

Элинка выдала мне стопку белья в кладовой и проводила в отведенную комнату. На первом этаже, недалеко от кухни, чистенькая и опрятная, с двумя окнами, выходившими в небольшой сад. Узкая кровать, шкаф, стол, стул, пара полок на стенах, в углу – простенький туалетный столик с овальным зеркалом и половик на выскобленном полу. Ничего лишнего, скромно, но я надеялась со временем обжить этот уголочек и придать ему уюта. Спрятав ключ в сумку, я последовала за Маруней к выходу из дворца – мы направлялись в город за покупками.

Только вот дорога наша лежала снова через кухню, где пан Жижтов громогласно грозился надеть кому-то кастрюлю с соусом на голову и засунуть сковородку в интересное место, причем не ручкой. Маруня хихикнула и мило покраснела, я же восхитилась фантазией королевского повара – за ним записывать надо и учить, чтоб потом вот так вот завернуть красиво. И мы даже почти дошли до двери, когда неожиданно позади раздался чей-то высокий, нервный голос, легко перекрывавший шум в кухне:

– Пан Жижтов! Пан Жижтов! Кто готовил паштет сегодня к завтраку?!

Ой. Неужели не понравилось?.. Я замерла, боясь обернуться, только хвост нервно дернулся – хорошо, стояла далеко от столов и не задела ничего. В кухне установилась звенящая тишина, Маруня испуганно покосилась на меня, и, конечно, вредная Алаира не преминула воспользоваться ситуацией.

– Это она! – с отчетливым злорадством наябедничала эта особа и наверняка еще и пальцем показала.

У меня аж между лопатками зачесалось от многочисленных взглядов и, кажется, шерсть на ушах дыбом встала… Рядом тихо пискнула Маруня, и я взяла себя в руки, решительно сжав губы. Рецепт мой, значит, отдуваться тоже мне. Повернувшись, я нашла взглядом щуплого высокого человечка в темно-синей, с серебряным шитьем ливрее, с зализанными волосами – наверное, какого-нибудь лакея или камердинера, я не разбираюсь в иерархии дворцовых слуг.

– Да, это я делала паштет, – спокойно призналась незнакомцу.

А тот вдруг просиял, вытянул руки по швам и торжественно произнес, не сводя с меня глаз:

– Ее величество пожелала, чтобы это блюдо подавалось ей каждый день к завтраку, и тому, кто составил этот рецепт, в награду пять золотых! – после чего развернулся с прямой, как доска, спиной и вышел.

Еще несколько секунд висела тишина, только кто-то негромко присвистнул, и мое чуткое ухо услышало отчетливое досадливое шипение, даже знаю от кого, а потом поднялся гвалт и… Я поспешно выскочила из кухни, не желая отвечать на вопросы о таком удачном рецепте – потом заберу свой приз. Алаира, наверное, теперь локти кусает, что сдала меня с потрохами, и от этой мысли на губах появилась довольная улыбка.

– Небось теперь жалеет, что наябедничала на тебя, – хихикнула рядом Маруня, явно думая о том же, о чем и я. – Так здорово, что твой рецепт понравился! – счастливо заулыбалась дочка повара. – Королева очень привередлива в еде, – с коротким вздохом призналась моя спутница. – Постоянно ей что-то не нравится. Так что ты точно останешься! – радостно закончила девушка, чуть не вприпрыжку скача вокруг меня.

Мы покинули дворец и направились в город. Маруня почти сразу свернула с проспекта и повела куда-то вглубь, где улицы были не такими широкими и дома поскромнее, но все так же чисто, и патрули стражи присматривали за порядком.

– На главной тебе нечего делать, там сплошь для аристократов все, – объясняла на ходу Маруня. – А вот в Торговом квартале лавки попроще и цены подходящие, так что лучше покупать там. После, если не устанешь, могу город показать, – предложила она, и я не стала отказываться.

Следующие два часа мы всласть нагулялись, я с удовольствием окунулась в процесс покупок, обзаводясь всякими необходимыми для любой девушки мелочами. Деньги здесь были трех видов: медные, серебряные и золотые, система весьма проста – по сотне монет предыдущего достоинства в каждой следующей. Отлично. А еще оказалось, что для прислуги из дворца существует доставка. И не придется потом бродить с пакетами и коробками. Я старалась покупать практичные вещи, ноские и без лишних кружев-рюшечек, на кухне они будут только мешать. Однако Маруня уговорила на симпатичное шелковое платье нежно-лавандового цвета, украшенное серебристым стеклярусом, – всего-то один серебряный и пятьдесят медных монет.

– Вдруг на танцы как-нибудь пойдем, – невозмутимо произнесла негодница, стрельнув в меня хитрым взглядом.

– Какие еще танцы? – рассеянно обронила я, расплачиваясь с хозяйкой лавки.

– Ну, вообще, здесь на площадях по вечерам устраиваются танцы. – Маруня лукаво улыбнулась. – Если интересно, можем хоть сегодня…

– Пойдем уже, – оборвала я ее, ухватив за руку и направившись к выходу из лавки.

Может быть, но позже, не сегодня точно. Завтра рано вставать на первый мой рабочий день, и я еще хотела обзавестись какой-нибудь тетрадью и писчими принадлежностями. Буду записывать свои рецепты на всякий случай. Закончив с покупками, мы отправились дальше гулять по Аргунду – так назывался город, столица королевства. На главной площади я уже была, поэтому Маруня повела меня к Фиолетовому кварталу, там располагалась Академия магических искусств.

– А почему Фиолетовый? – озадачилась я, пока мы неторопливо шли по очередной улице, скользя взглядом по фасадам и витринам.

– Потому что там крыши фиолетовые, – невозмутимо пояснила Маруня. – Говорят, первый ректор академии очень любил этот цвет, а еще это официальный цвет королевского дома.

– Слушай, а вообще, как тут с магией дела обстоят? – решила прояснить интересующую меня тему. – Ну, кроме того, что на таких, как я, она не действует?

– Вообще, в пределах первой-второй ступени многие владеют, – охотно начала просвещать меня Маруня. – В основном стихии: воздух, вода, реже земля и огонь. У одного человека может быть только один какой-то дар, стихийный, некромантии, целительский, бытовая магия, артефакторика. Самый редкий – ментальный, на факультете в академии таких учится всего пятеро. Еще реже рождаются универсалы, у них все грани магии в одинаковой степени. – Маруня замолчала, пока мы переходили дорогу, внимательно глядя по сторонам. – Кстати, королевский советник – универсал, – доверительно сообщила она. – О, а вот наш городской парк, он рядом с академией, там частенько студенты тренируются. И, собственно, сама академия.

Я замерла и в восхищении вздохнула, разглядывая высившиеся за оградой шпили и башенки – некоторые весьма причудливо изогнутые, даже закрученные спиралью, а одна так и вовсе походила на хрустальный кристалл, испускавший радужные блики, от которых глазам становилось больно. Ворота на территорию академии были гостеприимно распахнуты, туда-сюда курсировали студенты в разноцветных мантиях, оживленно что-то обсуждая.

– И что, у тебя тоже есть магия? – рассеянно спросила я, продолжая разглядывать сооружение.

– Немножко, и почти бесполезная, воздуха чуть-чуть, – призналась Маруня с явным недовольством.

А дальше продолжить разговор мы не успели: позади раздались крики, шум, дробный стук, и я, резко обернувшись в удивлении, узрела несущуюся прямо на меня обезумевшую лошадь с выпученными глазами и хлопьями пены на морде.

– Анни!!! – успела еще услышать панический вопль Маруни, а ноги как приросли к брусчатке, отказываясь двигаться.

В малом королевском кабинете было слегка тесно: теперь в нем находилось трое мужчин. Точнее, один – юноша лет двадцати трех, приятной наружности, но с поджатыми губами и упрямой складкой между бровями. Остальные – хмурый его величество Казимир за столом и Эрик у окна, с отсутствующим видом смотревший в парк, скрестив руки на груди.