© Казанская М., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

– Рождества без подарков не бывает, – провозгласила Джо.

Она у меня – сильная девочка, с длинными, непослушными каштановыми волосами и единственная из дочерей, которая не оставляла после себя в ванной свинарник. Перебирая тонкими пальчиками с облупившимся черным лаком растрепанную кромку афганского ковра, Джо сидела, скрестив ноги по-турецки, перед своей старшей сестрой Мэг. Когда-то этот ковер ручной работы, сплетенный из черных и красных нитей, был невообразимо красив. Помню, как муж прислал его из Кандагара, где служил в ту пору на передовой. Мы тогда жили в Техасе.

В голове прозвучал скрипучий голос Дениз – председательницы Комитета поддержки семей военнослужащих, которая требовала выражаться исключительно военным языком: не «на передовой», а на «базе передового развертывания». Самой крупной в Афганистане, непременно заметила бы она. Дениз до всего было дело, вот и по поводу нашего ковра она не удержалась и заявила: мол, следовало его отправить на полковой адрес и не платить за доставку.

Моих девочек подобное ничуть не заботило. Они влюбились в ковер с первого взгляда, как и я сама. Когда я сорвала упаковку с прибывшей из другой части света посылки от мужа, который последние восемь месяцев служил за границей, девочки, особенно Джо, пришли в восторг. Подарок был и вправду хорош. Истинное сокровище, насыщенное культурой далекой страны. Мэг нравилось, что в нашем безыскусном жилище появилась роскошная вещь ручной работы. Из всех моих дочерей Мэг была самой большой материалисткой, но меня это не смущало. Я знала, что, если покажу ей верный путь, любовь ко всему блестящему и дорогому сделает ее жизнь достойной и наполнит волшебством. Крошка Эми в силу возраста еще не могла оценить подарок, а Бэт с самого начала знала о сюрпризе – папочка знал, кому можно доверить секрет. К тому же она находилась на домашнем обучении и могла принять посылку. Впоследствии муж сказал, что решил отправить подарок с доставкой на дом, чтобы мы получили сюрприз прямо на пороге, а не тащились бы за ним на базу. Вряд ли Дениз поняла бы это.

Сейчас наш ковер уже не столь красив. Его вытоптали, на нем валялись, он износился, потускнел, стал несвежим и бурым, и сколько бы я ни старалась его очистить, так и не обрел изначальных красок.

И все же мы нисколечко его не разлюбили.

– В Новом Орлеане обещают снег, вот это настоящее Рождество! – заявила Мэг, запустив ладонь в свои каштановые волосы. Волосы отросли ей по плечи, и она инструктировала Джо, как добиться эффекта «омбре» – светлые кончики и темные корни. В тот год стояла такая стужа, что дороги заледенели, то и дело возникали заторы, и почти каждый день на шоссе случалась авария. На табло при въезде в наш военный городок количество дней без ДТП неуклонно стремилось к нулю, хотя раньше счет велся на недели. Рекордным количеством дней без смертельных происшествий на дороге за всю историю существования базы Форт-Худ было шестьдесят два.

В то утро не так морозило, как обещали на «Канале 45». Возникал вопрос: ждать ли в гости сестру или она под предлогом непогоды останется дома? У нее всегда находились предлоги. Муж Ханны служил вместе с моим, и о нем порой ходили разные слухи, наподобие того, что он как-то пошутил перед рядовыми по поводу веса жены, а в прошлом месяце затащил в койку медсестру.

– Тетя Ханна еще не звонила? – спросила я дочерей.

Из всех откликнулась только Бэт. Она подняла взгляд и помотала головой.

В Форт-Сайпрус мы переехали прошлым летом; с той поры Ханна успела два раза обручиться, один раз выйти замуж и в скором времени готовилась развестись. Я любила сестру, но не скажу, что сильно расстроилась, когда пару месяцев назад она переехала поближе к городу: нашла подработку в баре на Бурбон-стрит. Бар назывался «Спиритс», там подавали смешанные напитки в подсвеченных черепах и готовили традиционные луизианские сэндвичи. Из сестры получился отменный бармен.

– Она приедет? – спросила Джо, не поднимаясь с пола.

Я заглянула в ее глаза цвета молочного шоколада.

– Не знаю. Чуть позже ей позвоню.

Эми издала неопределенный звук, а я уставилась в пустой экран телевизора.

Я не любила обсуждать с дочерьми проблемы взрослых. Мне хотелось, чтобы они как можно дольше оставались юными и безмятежными, но при том трезво смотрели на мир. Говоря о последних событиях и войне, я пыталась им объяснить, каково в наше время быть женщиной, чего стоит бояться и за что благодарить судьбу. Они подрастали, и задача моя усложнялась. Приходилось объяснять им, что в каких-то вопросах мальчикам и мужчинам приходится гораздо легче, чем нам. Приходилось учить, как защищаться, если вдруг тот же мальчишка или мужчина попытается их обидеть. Растить четырех дочерей в возрасте от двенадцати до девятнадцати – это, я вам скажу, тот еще труд. Моя заслуга – не то, что я справлялась с заботами жены военного, а то, что я воспитала четырех дочерей, надежных, ответственных и умелых маленьких женщин, которые выйдут в свободное плавание и покорят этот мир.

Я остро ощущала свою материнскую роль, и пусть я сама ничего великого не добьюсь, главное, чтобы дочери гордо шли по жизни и не скупились на доброту.

Мэг в семье была главной принцессой. Ее появление стало для нас божьим даром, она родилась после двух болезненных, душераздирающих неудач поздним вечером в День святого Валентина. Фрэнк в это время сидел за письменным столом в своей части и упорно боролся со сном. Каждый час он должен был устраивать обход вокруг бараков позади главного здания. («Дежурство по части», торжественно объявила бы Дениз.)

В ту ночь мне пришлось четыре раза звонить в его часть, пока, наконец, не ответили и не оповестили мужа. Когда он добрался до дома, схватки стали невыносимы. Мы сели в машину и помчались в больницу. Я уж думала, что рожу по дороге прямо в нашей «чероки-люмина» девяностого года. Не сводя глаз с болтающегося под зеркалом заднего вида мехового сувенира в форме игральной кости, я считала схватки и пыталась не слишком глубоко вдыхать остаточный запах «Мальборо», которые Фрэнк курил до того, как мы узнали о ребенке. Фрэнк держал меня за руку и рассказывал анекдоты. Я так сильно смеялась, что боялась обмочить роскошные меховые чехлы.