К концу сказки Салли уже закрыла глаза.

Ночная тишина невольно погружала в мысли. Алиса снова перебрала все.

«А правильно-ли я поступаю, сбегая от проблемы, вместо того, чтобы бороться? Я же могу! Я одна из лучших журналисток Зиона!»

Какая-то неведанная сила подтолкнула ее к нетбуку, давно лежащему без дела. Открыв чистый электронный лист, пальцы сами побежали по клавиатуре. Так она просидела часа два, сон не брал ее. Она была заражена идеей. Но подобно скучающим птицам мысль улетела от одного шума. Какая-то армия медленно шла к салуну.

Майкл сразу же открыл глаза и подбежал к окну.

— Напоминает движение варваров в средневековье… — десятки индейцев с луками и томагавками с оторванными кожами, а некоторые и на лошадях подошли к зданию.

— Выходите! — скомандовал вождь, сидящий на белом коне. На его голове красовался венец из перьев, сползающий до седла. Одет он был в белую одежду, чуть порванную на груди.

Майкл достал пистолет из внутреннего кармана. Алиса открыла рюкзак, но кроме кухонного ножа ничего не нашла.

— Если выйдем, то потеряем преимущество. Может можно сбежать через заднюю, дверь?

Алиса метнулась к задней двери, но увидела и там андроидов с факелами.

— Все здание окружено! Выходите, чужеземцы, и никто не пострадает. Даю вам слово. А слово Красного Пера, — он постучал по груди кулаком, — тут закон.

— Боюсь у нас нет выбора, — прошептала Алиса.

— Послушаем, по крайней мере, что они хотят.

Троица вышла. Майкл на всякий случай держал пистолет за спиной.

— Кто вы? — грозным голосом проговорил индеец.

— Мы путники. Нашли здесь ночлег. Завтра нас уже не будет, — проговорила быстрым голосом журналистка.

— Мы вас не тронем, — не меняясь в серьезном лице проговорил Красное Перо. — Сюда недавно приходили злые люди. Пытались увести одного из наших соплеменников. Мы их прогнали…

Тут за его спиной начались перешёптывания: «Это ребенок…», «Девочке около восьми лет», «Как же давно здесь не было детей»…

— Тише! — подняв руку, проговорил вождь, и все замолкли. — Здесь раньше был аттракцион куда приводили своих чад родители. Это были счастливые времена для нас. За последние шесть лет, кроме варваров и жуликов сюда никто не приходил. Но мы сохранили наш придуманный мир в целостности и сохранности. Если ты хочешь, — посмотрев на Салли, сказал вождь уже смягчившимся тоном. — Мы тебе покажем его.

Красное перо изобразило гримасу, похожую на улыбку.

— Мама… Я бы хотела посмотреть, как живут индейцы.

— Салли, — Алиса сомневалась.

— Я присмотрю за ней, — сказал Майкл. — В отличии от нас тебе нужно иногда спать.

— Ну, хорошо.

Десятка андроидов-индейцев казалось только и ждала этой реплики. Все завизжали, начали издавать индейские кличи.

— По местам! — скомандовал вождь, усаживая Салли к себе в седло, индейцы разбрелись по разным аттракционам.

— Сначала ты должна почувствовать себя в седле, девочка. Что за индеец Апачи, который не умеет держаться верхом.

Спустя пять минут зажглась главная карусель, озарив ночную мглу сотней мигающих огней. Даже туман отступил, предоставив взору всю красоту индейской долины. Девочка выбрала белого коня из десятка других на карусели и кружилась, даря улыбку каждому, кто смотрел на нее. Маленький андроид был счастлив, как никогда. Но больше счастья испытывали андроиды-индейцы, не сводившие глаз с первого ребенка, навестившего их долину за столько лет простаивания.

Еще два стакана виски, пожалуйста.

— Виски, — проговорил уже пьяным голосом клиент.

Бармен-андроид тактично спросил:

— Мистер, начиная со следующего стакана, уровень алкоголя превысит допустимую норму.

— Наливай, жестянка, — спокойно ответил мужчина, рассматривая потолок из перевернутых стаканов. — Вот это у вас декор. Нигде такой не видел. Это машины придумали?

— Нет, мистер, это искусство, сотворенное владельцем заведения, — пояснил робот, наливая очередную порцию виски.

— Он определенно молодец.

Время подходило к полуночи. Бар с медным освещением был забит под завязку. На коричневых кожаных диванчиках сидел разный контингент. «С1000» проходя вдоль столов, анализировал каждого:

«Джек Симонс. 44 года. Разнорабочий в доках. Женат. Двое детей. Судимости: вождение в нетрезвом виде 2042 год».

Визер поймал ракурс на девушке, сидящей на коленях Джека Симонса: «Элеонора Фрай. 32 года. Супруг Михаэль Фрай. Временно безработная. Замужем. Один ребенок. Судимости: проституция 2043 год».

За стойкой бара, уже шатаясь, выпивал очередную порцию виски парень:

«Лион Готье 36 лет. Детектив полицейского департамента Зиона. Не женат. Детей не имеет. Судимости отсутствуют. Государственные награды. 2 года подряд лучший детектив департамента полиции Зиона. Мастер спорта по кикбоксингу. Уровень алкоголя в крови: 2,6 промилле».

На столе перед ним лежала фотография, которую андроид передал еще с утра.

— Детектив, я вас нашел.

— Что тебе надо?

— Нам нужно раскрыть место нахождения Лазурного города.

— Прямо сейчас?

— Это подождет и до завтра. Мне хотелось убедиться, что с вами все в порядке. Уровень давления резко подскочил сегодня, когда я вам вручил фотографию.

— Думаешь я способен покончить с собой, приятель? У меня кишка тонка на такие вещи. Я уже пробовал. Жестянка! — обратился Готье к бармену.

— Слушаю вас, мистер.

— Налей тириума моему другу, а мне повтори.

— Мигом сделаю, мистер, — отозвался тот.

— Мы же нашли им девиантов. Ну… Помнишь ту армию страшилищ. Что им еще нужно? Мне сказали, что наша часть дела закрыта. Мне даже отгул дали на завтра.

— Вы же понимаете, что дело не раскрыто.

— Понимаю. А еще я, наконец, понял, что мне не дает покоя столько лет. Ты сейчас разревешься, — детектив повернулся на круглом табурете в сторону «С1000» и подпёр голову рукой. — Оказывается я был счастливым. У меня была красавица жена и дочь. Потом отпуск… В Алабаме. Я думал, что это самый прекрасный день в моей жизни… Так оно и было… Я даже помню красную морскую звезду, которую нашла моя дочь на берегу моря… — с каждым предложением он делал паузу, то налегая на виски, то просто набираясь сил. Глаза его блестели, готовые разразиться в плач: — А потом я набрал автопилот на своем автомобиле… Тебе, наверное, не понять… Вот что самое ужасное может произойти в твоей жизни?

Андроид задумался:

— Если из-за меня погибнет невиновный. Я не хочу быть сеющим смерть. Я создан, чтобы блюсти закон и подчиняться ему, — андроид видел, как глазами детектив буквально требует этого вопроса. — А что самое страшное для вас?

— А я самое страшное уже пережил… Когда твоя дочь умирает на твоих руках… А ты… Ты ничего не можешь сделать, — он с такой силой сжал стакан, что он разбился в его руке. — А потом машина переворачивается еще раз, и ты впадаешь в комму на 6 лет. А по приходу в себя из твоего досье стерли все воспоминания и твою жизнь. Гребаный институт по стиранию памяти. Это вообще законно?!

— Мммм, какой сильный красавчик, — подмигнула Элеонора Лиону, так же продолжая сидеть на коленях разнорабочего.

— Что! — завопил Джек. — Эй! Да я его сейчас удавлю! Даже не смотри в ее сторону, урод.

— Детектив, — обратился Курт. — Думаю, нам лучше уйти.

Сейчас алкоголь подействовал уже по-другому, превратив сентиментального детектива в весельчака.

— Мадам, — поднимая ее за руку с колен Джека, обратился Лион к Элеоноре.

— Ты что бессмертный, — только разнорабочий хотел встать с диванчика, как одним мощным ударом, пришедшим точно в челюсть, Джек бессознательно повалился обратно.

— Этот парень Джека отделал, — с такими словами встали еще трое из соседних столиков.

— Полиция Зиона, — проговорил андроид.

— А удостоверение есть? — с ехидной улыбкой спросил первый.

— А я слышал, что железяк еще не берут в копы, — разбивая бутылку о стол, проговорил второй. — Сейчас я тебя на железные ремни порежу.