« — Держи! По-моему, ты это искал!

— Это же парадизея! Как ты?..

— Рад, что смог помочь.

— Спасибо…»

Во время Большого Перерыва ректор в очередной раз доказывал крайне упёртому завхозу-домовому, что у них нет лишних денег на мраморных львов, портьеры и красные ковры для парадного входа. Завхоз в свою очередь настаивал, что в университете неуютно, и предлагал, ко всему прочему, поставить мягкие диваны на всех этажах и повесить нормальные светлые занавески в цветочек на окна.

« — Стеф, слушай… Я хотел поговорить с тобой…

— Леневеллок, не тяни бабочку за хобот! Я не кусаюсь, как Непентидос. Что случилось? Что ты хотел мне сказать?

— Осторожней! Ты заливаешь чернилами стол!

— Твою же мать Природу! Мой доклад!»

Послеобеденные лекции проходили с воздушниками, которые изучали способности Фаленопсиса Вонючего к изменению окружающей среды на молекулярном уровне. Даже несмотря на носовые фильтры, у половины студентов с непривычки разболелась голова, а у тех, кто неплотно заткнул нос или поленился проверить правильность установки очищающего оборудования, начался ещё и тремор рук.

Вечер продолжился в Лазарете у злющего Сутеха при поддержке десятка нерадивых учеников, неспособных удержать даже лист бумаги…

« — Мне кажется ваш «Фонтан» был прав.

— Мне кажется, ты как представитель другого народа не должен обращать внимания на наши верования и приметы.

— Стеф!..

— Мне нужно идти…»

Солнце уже давно опустилось за горизонт. Часы успокаивающе мерно тикали на стене кабинета. Энци радостно гонял по полу неизвестно откуда взявшийся прозрачный фантик от фруктовой карамели. Фей просматривал длиннющие большей частью плохо написанные эссе «О применении сока ледянок в повседневной жизни» и боролся с искушением понаставить оценок наобум и заняться чем-то более интересным, чем выискивание ошибок и несоответствий фактическим данным.

Дверь в кабинет тихо скрипнула, распахиваясь без стука. Где-то неподалеку Энци неожиданно громко хлопнул обложкой. Не поднимая головы, Астер приготовился строго отчитать невоспитанного студента, когда раздалось радостное:

— Привет, Стеф!

Фей испуганно вздрогнул и выронил ручку.

Комментарий к Buk

В названии части использовался вулканский язык.

========== Unmei ==========

Подходящий момент — вот, что значит настоящая удача.

Казалось бы, что может быть проще, чем сказать три слова? Небольшой набор звуков, произнесение их займет всего несколько секунд. Но, то, что за ними может последовать способно перевернуть с ног на голову не только ваш собственный мир, но и того, кому они предназначаются. Это большая ответственность, а в некоторых мирах за произнесение их не тому человеку вас могут даже убить.

Гораздо хуже, когда все всё понимают, но при этом абсурдно парно топчатся в основном шаге классического танца и, вроде бы, ничего не мешает сменить «фигуру» и перейти к следующей, но почему-то никто не двигается с места. Возможно, такое происходит из-за неуверенности в себе, или из-за недоверия к партнеру.

Магия такой же равноправный партнер — пока ты осознаешь свои силы и знаешь на что способен, у тебя все получается. Как только ты спотыкаешься о неверие в нее или себя, способности начинают подводить.

Манекен на другом конце Тренировочного Зала даже не скрипнул. Кайлен неверяще опустил взгляд на свои руки, потом поднял его на целую и невредимую деревянную фигуру.

Магия все еще не хотела ему подчиняться, несмотря ни на что.

По ладоням Саэллата пробежали искры от переизбытка, демонстрируя свое наличие, но для полноценного управления восстановившимися силами требовалось время и длительные часы тренировок.

Огневик прикрыл глаза, концентрируясь. Не в его характере было быстро сдаваться и сдаваться вообще. Слишком уж упрямый, можно даже сказать — упертый, как баран. Всегда доводящий ситуации ровно до того момента, когда на заданный вопрос существует только два ответа — «да» или «нет».

Если бы в отношениях все было так же просто.

Еще, находясь в Лазарете, Кайлен пережил почти что ментальную самоперекалибровку, безуспешно пытаясь справиться со своими неуместными чувствами и вроде бы даже решил попробовать хотя бы намекнуть чуть позже. Но только начав открываться, Шар почему-то вскоре замкнулся в себе снова, а потом, когда его вмешательство в ауру Саэллата перестало быть жизненно необходимым, и вовсе начал сторониться, как в самом начале их дружбы.

Алеанафин вроде бы всегда был где-то рядом, на периферии зрения, но Саэллат был больше, чем уверен, что полудроу от него специально бегает с помощью каких-то своих фирменных темно-эльфийских штучек, если вообще не туманного фантома использует, чтобы лишний раз лично не пересекаться.

Для того, чтобы сказать хоть что-то нужен подходящий момент, а откуда его взять, если, тот, кому предназначаются слова, постоянно ускользает?

Вроде бы, только, что стоял на расстоянии вытянутой руки, а через секунду уже сдержанно кивает с другого конца помещения, оправдывается незаконченными делами и поспешно исчезает в портале. Саэллат иногда не успевал с ним даже поздороваться.

Потом огневика нагнали опасения и неуверенность в своем решении. Кайлен вспомнил, как часто ворчал на него Шар, говоря, что он слишком позитивный, навязчивый и упертый…

— Идиот, — сам себя отругал в продолжение своих мыслей Саэллат, опускаясь на мат в подобие позы для медитации.

В присутствии Алеанафина совершенно не получалось держать себя в «стальных тисках» вежливости и правил приличий, как с остальными. Наоборот, его хотелось растрясти, поддержать, помочь, быть честным, делиться теплом и, так не любимым полудроу, позитивом.

Никто не мог обвинить Кайлена в том, что он не пытался подстраиваться под друга, но, видимо, все-таки, что-то пошло не так…

Оглядываясь на произошедшее и происходящее, Кайлен с горечью опасался, что банально мог надоесть Шаризу. И непонятно было, стоило ли дальше продолжать навязывать тому свое общество? Он не хотел, чтобы полудроу так или иначе испытывал какой-то дискомфорт или злился на него.

Огневик воспламенил кисть руки и задумчиво проследил за синими языками огня на пальцах, борясь с ощущением расползающейся болезненности в груди.

Фигурально выражаясь, осада крепости заканчивалась, даже не начавшись. Наставник боевой магии им бы гордился. Этот старик всегда повторял: «Самая лучшая битва — та, которой не было». Вот, только Саэллат был не уверен, применимо ли это к данной ситуации?

Может не стоит отступать? Может стоит привычно двинуться в лоб на баррикады и получить на свой вопрос, возможно болезненный, но прямой и честный ответ? И если он так поступит не отвернет ли это от него Шара окончательно? Ведь, так они хотя бы еще имеют потенциальную возможность все еще быть друзьями…

Сотни вопросов, доводов «за» и «против», десятки часов размышлений и рассматривание ситуации со всех сторон, будто бы он самый настоящий полководец перед большой битвой…

Огненные наставники обучали Кайлена смотреть на ситуации в трех планах — со своей стороны, со стороны оппонента и читать между строк не озвученное. В бою очень важно видеть сражение в целом — ты не должен обращать много внимания на оружие, боевые техники и прочую мишуру, ты должен смотреть своему сопернику в глаза и читать все его ходы наперед именно там. Только в таком случае — ты считаешься хорошим воином.

Кайлен тряхнул кистью, туша огонь, и откинулся на мат, потирая грудную клетку. Болезненное ощущение от размышлений только усиливалось раз от раза.

— Профессор Саэллат, не возражаете?

Огневик усмехнулся сам себе. Похоже голос принца Мэйвера он запомнил после той ночи на всю жизнь.

— Проходите, — махнул рукой Кайлен, не вставая. Он мог себе это позволить, как старший и все еще преподаватель.

Эльф так изящно с королевским достоинством сел рядом, будто опустился на трон, а не на пыльный мат. Он склонил голову к левому плечу и озадаченно нахмурился: