— Ой, да прекрати, Шар! Я — один из сильнейших боевых магов кафедры. Что они мне сделают? Кинжалом поцарапают? Не переживай! Я со всем справлюсь!

Шариз более привычно насмешливо усмехнулся, укоризненно покачал головой, протянул: «Ой, дурак…» и так резко развернулся на каблуках в нужном ему направлении, что форменная преподавательская мантия высоко приподнялась над полом.

Саэллат зашел за угол и позволил себе наконец сосредоточенно нахмуриться. Друг был прав целиком и полностью, но выбора у Кайлена все равно не было. Стандартный контракт Университета Междумирья для преподавателя огненной магии включал в себя пункт об охране учебного заведения от разного рода нападений с последующим уничтожением нападающего без суда только по обвинению пострадавшей стороны. Считалось, что огненные маги — отличные бойцы и любят сражения, хотя так было далеко не всегда. Одно дело — состязаться дружески, а другое — когда потасовка может случайно закончиться чьей-то смертью.

Но магический контракт есть магический контракт. Его неисполнение могло повлечь за собой потерю силового резерва, что иногда даже заканчивалось смертью нарушителя. Саэллату раньше везло, все с кем он сражался не были людьми и никаких моральных дилемм перед ним не стояло. Огненный маг очень надеялся, что на сей раз снова обойдется без жертв, но после слов Шариза это казалось уже совсем маловероятным исходом.

Кайлен вспомнил наполненные беспокойством темно-красные глаза полуэльфа и его прохладные пальцы на своем запястье. Сердце почему-то снова замерло на мгновение, перебивая вдох, посылая легкие мурашки по телу и заставляя нагреваться ауру.

Огневик неуверенно повел плечами, не понимая своей реакции, а потом постарался улыбнуться как можно более самоуверенно, и сам себе вслух заявил:

— Я справлюсь! Я всегда справляюсь и сейчас справлюсь!

***

Принцы прибыли с помпезностью и поистине королевским размахом в один и тот же день с разницей в три часа, как будто договаривались, хотя их обращенные друг на друга ненавидящие презрительные взгляды при первой встрече простора для фантазии не оставили. Убить обоих попытались почти сразу же — еще на церемонии распределения, но неудачливых ассасинов быстренько скрутили и убрали в подземелья подальше от монарших детей. Оба, кстати, тут же обвинили в нападении друг друга.

К огромному облегчению всего университета эльфы попали на разные кафедры. Темноволосый кареглазый принц Англар, распределенный к огневикам, был невероятно высокомерен и холоден. Словно в противовес, светловолосый сероглазый принц Мэйвер оказался изнежен и капризен, как маленький избалованный ребенок, что доводило трудолюбивых преподавателей кафедры земли, куда он попал, до «белого каления». На то, как высокородные студенты мерились остроумием при редких встречах, обычно собирался поглазеть весь университет. Таких состязаний в «изящной словесности» стены древнего учебного заведения никогда не слышали.

В одну из таких стычек расслабившийся из-за выпадавших на его долю спокойных дежурств Кайлен заметил, что Шираз чему-то едва заметно печально улыбался, разглядывая «ораторов». Почему он сам рассматривал каждую черточку на лице друга, как картину на выставке, вместо того, чтобы наблюдать за словесным спаррингом, Саэллат предпочитал не думать.

— Вот только не говори мне, что и эти два кретина влюблены друг в друга, — ужаснулся огневик, с легкой оторопью вспоминая недавнюю свадьбу демонолога и рунолога, которые умудрились поцапаться даже в процессе произнесения романтических клятв.

— Пока нет, — полуэльф задумчиво вздохнул, не отрывая от них нечитаемого, будто бы даже грустного взгляда, — но, если продолжат в том же духе, через пару месяцев нас будет ожидать история, как в той известной терранской книге. Кажется, она называлась «Ромео и Джульетта». По-моему, там все умерли в конце.

Кайлен неосознанно потянулся к неожиданно погрустневшему Ширазу и обнял его в попытке приободрить. Аура водника доверительно огладила огненную, несмотря на внезапный даже для хозяина скачок из-за того, что сердце Саэллата снова, но теперь более ощутимо дрогнуло и быстро гулко забилось о ребра, так будто бы он сам был… влюблен?..

Так быстро от друга Кайлен еще никогда не сбегал. Он даже не мог вспомнить, что наплел Ширазу, чтобы тот не обиделся от такой невежливой резкости. Очнулся Саэллат, стоя на одном из многочисленных балконов университета, сжимая край мраморных перил до побелевших костяшек и смотря прямо перед собой в никуда. Мысленно охватить весь масштаб случившегося не получалось, как и представить за какие дальние рубежи пошлет его полуэльф, заикнись Кайлен о своих внезапно вспыхнувших романтических чувствах. Потому было принято решение заткнуться, не отсвечивать, просто не думать хотя бы некоторое время. Тем более в эту ночь ему предстояло заступать на очередное охранное дежурство, а это всегда требовало собранности и внимания, даже если ничего страшного не происходило.

Когда дернулось сигнальное заклинание в комнате Англара, Саэллат мгновенно рванул туда через портал перемещений, на метр вперед полыхая воинственной аурой. Нарушителя Кайлен схватил за воротник почти сразу и без усилий. Им неожиданно оказался на редкость испуганный и смущенный Мэйвер, одетый в какую-то полупрозрачную пошленькую ночнушку с тончайшим золотым шитьем на «интересных» местах. Какого демона этот мелкий белобрысый придурок в таком неприличном виде забыл у своего злейшего врага, огневику было пока не очень ясно…

— Профессор Саэллат, — холодный надменный голос Англара подействовал на Кайлена как ледяной душ, — я обвиняю принца Мэйвера в нарушении границ допустимого приближения, попытке отравления афродизиаками, — эльф выставил перед собой на стол какую-то странную витую склянку, — и нападении, — припечатал принц, кидая перед собой парные кинжалы и какой-то шнур. — Можете приступать к исполнению своих обязанностей по контракту.

Мэйвер дернулся в хватке огневика, будто по нему наотмашь хлестнули плетью, и поднял полный слез взгляд на Саэллата с тихим захлебывающимся: «Я не виноват… Я думал… А он…».

Кайлен, оглушенный наглостью Англара, который пытался использовать его как разменную монету в попытке убрать ненавистного врага, складывал обстоятельства в общую картину и чувствовал, что начинает закипать от злости на мелкого высокородного остроухого мерзавца. В это же время от промедления в исполнении прямого приказа по контракту его магический резерв закипал вместе с ним, так как, по всей видимости, юридически ушастый интриган был прав, нарушение и нападение имело место быть. Пусть и не в прямом смысле, но следом за ними, как и положено, последовало обвинение, что активировало треклятый магический контракт.

Поднять руку на Мэйвера совестливый добрый Саэллат не смог бы, даже если бы очень захотел. Во-первых, простой преподаватель не имел права решать вопросы жизни и смерти особ королевских кровей, а, во-вторых, совсем юный эльф смотрел на него огромными заплаканными глазищами существа, которым беспринципно воспользовались и которого нагло подставили по всем статьям.

Огневик вспомнил напоследок взволнованный взгляд Шираза и его «будь осторожен», усмехнулся, обреченно выдохнул «Прости» и без лишних размышлений разжал пальцы на воротнике Мэйвера, понимая, что прямо сейчас очень больно и сурово заплатит за этот шаг.

Впрочем, магические силы в любом случае можно будет восстановить, хоть это, наверное, будет очень неприятно и, вероятно, займет много времени. Главное — не умереть в процессе.

Оказалось, что Саэллат был невероятно наивным оптимистичным придурком, и это было не просто больно, а, по меньшей мере, ужасно кошмарно мучительно невыносимо больно — так как собственная мгновенно взбесившаяся магия, казалось, пыталась проплавиться наружу, будто выжигая все его внутренности, кости и всего его самого вместе с мыслями изнутри дотла.

На первой же паре десятков секунд сознание Кайлена милостиво отключилось, хотя он все-таки успел к тому времени сорвать голос от крика и почти задохнуться.